Шрифт:
Закладка:
— Кишка у тебя тонка на меня залупаться, дорогая сестричка… — скрежетнула голосом Арахна и рявкнула, с каждым словом трамбуя стену бывшим ковриком: — Где он, Кризалис?! Что ты с ним сделала?!
Глава двадцатая, в которой Гудвин Велик, Ужасен, и не торт
Телепорт. Едва мир вокруг возник из лазурного сполоха, я быстро шагнула вперёд. Следовало торопиться, и не только потому, что моё отсутствие в лагере могло вылезти нам всем боком — в Урфина и Лестара я верила, но у Меты опыта кот наплакал, да и наши дендрокорны еле-еле оперились. А с менвитов станется устроить что-то эпично-внезапное — недаром же у них на носу день рождения этого… Гван-Ло, кажется.
Мы собирались на славу угостить их всех сразу местными напитками, чтобы никто не ушёл неусыплённым, а дискордова Кризалис даже изловиться умудрилась крайне невовремя. Отощав за время отсидки в менвитской каталажке, раскололась эта… альтернативно одарённая тараканиха сразу и до донышка — Арахне даже не пришлось макать её башкой в унитаз… в третий раз. И вот теперь опять за всех спешу на помощь я.
— Помощь скоролунная, ага.
— Тогда впиши мне ещё и медперсонал, машину… а ещё лучше сразу летучий танк с бибикой и больничку с лучшими в мире карандашами, — мрачно потребовала я, почти влетая в тронный зал и зажигая лампы. — Я туда сразу лягу, выпишу себе больничный на пару месяцев, и хрен вы меня оттуда достанете. Так, оно было справа или слева?.. А, вот.
Ширму я попросту отбросила, открывая неприметную дверцу. На самом деле не такую уж и маленькую, кстати, всё-таки Гудвин как-то должен был протаскивать в зал свои художества. Дровосек со Страшилой появились минуту спустя, когда я уже выкатывала из двери огромную лысую голову из папье-маше. Голова упрямо цеплялась за косяк ушами, так что ей досталась пара прочувствованно-шипящих эпитетов.
— Луна? — Страшила прищурил нарисованные глаза. — Это ты? Что-то случилось?
— Ещё нет, — я пинком наконец вышибла упрямый театральный реквизит из двери, и он медленно покатился к середине зала. — Надеюсь.
Лопату я оставила Элли — моя крупная чуйка чуяла грядущий круп, так что я обратилась к Дровосеку.
— Одолжи-ка топор на минутку, пожалуйста.
— Всё, что прикажете, прекрасная принцесса. — Дровосек с галантным поклоном вручил мне оружие.
Я взмахнула топором, примериваясь. Хорошо заклеила, зараза хитиновая, шов почти не виден, а растворять эту пакость я не умею. Главное, не переборщить.
- И не сделать из борща гуляш.
- Не каркай! Тьфу-тьфу-тьфу. - Я перехватила топор поудобнее.
— А ну-ка, друзья мои, посторонитесь…
Хр-р-рясь! Боёк топора до половины вонзился в массивный лоб. Раскачав оружие, я вырвала его и ударила чуть ниже. Ещё и ещё раз… Голова, удерживаемая на месте магией, кракнула и развалилась на две половинки, открыв нашим взорам плотный зелёный кокон.
— Это что? — удивился Страшила.
— Да, что это за гадость, Луна? — Дровосек брезгливо потыкал в кокон пальцем.
— Это, чтоб вы знали, наша последняя и самая великая тайна, — я прошлась по топору магией и вернула его Дровосеку. — Да и та, наверно, с двойным дном…
Сжав магию в подобие ножниц, я вспорола кокон снизу доверху. Из него выпал маленький плюгавенький человечек в клетчатом зелёном костюме, лысине и бакенбардах. Он почмокал губами, свернулся клубочком и громко захрапел.
— Позвольте представить вам… — я мстительно наколдовала ведро холодной воды. Плеск почти заглушил испуганный вопль. — Гудвина, Великого и Ужасного! Возможно.
Человечек подскочил, дико озираясь, шарахнулся от Страшилы с Дровосеком, наткнулся взглядом на меня, и позабыв про всё остальное, задом и сидя пополз из лужи пошибче таракана, пока не въехал в стену.
— Н-не подходите! Вы кто?!
— Мы? — я сладко улыбнулась. — Нет, гораздо важнее, кто ВЫ такой, любезный.
— Я… Я Гудвин! Великий и Ужа… — человечек попытался вскочить и выпятить грудь колесом, но поскользнулся и шлёпнулся на пол. — Ох…
Посмотрев на меня и оценив приподнятую бровь, стух совсем и уныло спросил:
— Ты знаешь, да? Ты тоже из этих… соискательниц, чтоб вас всех Дискорд побрал… Или нет?
— Гудвин-то где? — мирно спросила я, садясь.
— Да улетел он, улетел! — человечек устало махнул рукой. — Домой, в этот… Кузбасс, что ли. Или Коньзагс. У него этот, бульон… то есть бидон… ну короче, пузырь с корзиной, на котором он сюда прилетел, лопнул, а починить здесь было нечем. Промышленность, он говорил, слабая, и клей паршивый. А я ему воска нацедил, мы договорились, он свой шар заклеил, надул ночью, и тю-тю. И всё было как в сказке, пока не появилась эта сволочь… и здесь меня нашла.
Он передёрнулся всем телом.
— Не отдавай меня ей! Лучше кто угодно, чем Кризалис! Ты не представляешь, что она со мной делала! Мне повезло, она решила, что я — Гудвин, она же дура, хоть и хитрая… она у меня выспрашивала, куда я делся, а потом…
— А потом её саму приняли за Гудвина менвиты и похитили.
— Что, правда? — «Гудвин» воспрянул духом. — Надеюсь, они её прибьют, кто бы ни были.
— Не прибьют, мы её у них украли, чтобы узнать, где ты.
— Кругооборот похищений в природе, или ограбление по… — сказала шиза.
— Погоди, дай я его успокою.
— А вам я зачем? — человечек затравленно огляделся. — Ты же… ты же не чейнджлинг?
— Так, спокойно. — Я подняла крылья в мирном жесте. — К вашим матримональным заморочкам я отношения не имею, но Ари мне эту историю недавно рассказала.
— Какую историю, извините? — с любопытством спросил Страшила, Дровосек быстро закивал — ему тоже было интересно. — Если не секрет.
— Да нет никакого секрета, — человечек скривился и вспышкой синего пламени обратился в коронованного чейнджлинга, похожего на Арахну, но поменьше и в чёрно-синей гамме. — У нас… в смысле у чейнджлингов, королевы могут плодить рабочих, солдат, и так далее, но для следующего королевского поколения нужен…
— Король, который рождается очень редко. — Я вздохнула, ибо чейнджлингские страсти уже малость достали, ей-ей.
— Ну да, — королевский перевёртыш кивнул. — И моя матушка, возгордившись, сговорила мне целый выводок в… партнёрши. По очереди хоть, спасибо и на том. А Кризалис решила захапать такое счастье только себе, и я насилу от неё удрал, найдя заброшенный портал. Сюда, в
