Шрифт:
Закладка:
— Не в этом смысле! — Яростно замотала головой быстро краснеющая девушка. — Я просто благодарна господину Мадааву за то, что он сделал для меня и для Даларана! И хочу отблагодарить его — не более!
— Конечно… — Не стал спорить с ней пожилой чародей, не став заострять внимание на том, что тип интереса Праудмур по отношению к рослому некроманту он не озвучивал и что последняя её реплика была крайне показательна. — Но возвращаясь к теме узилища господина Мадаава… Я готов поклясться собственной бородой, что Алекстраза непричастна к созданию данного шедевра артефакторики! Королева Красной Стаи безусловно сильна, но в данном случае потребовался бы огромный опыт артефактора и резерв, как у какого-нибудь дикарского бога из Зул-Амана. И у меня есть большие сомнения, что Алекстраза или кто-то из её потомков обладают настолько пытливым умом, чтобы сотворить тюрьму, способную удержать в себе практически любую сущность. А сторонние специалисты… — Антонидас задумчиво пожевал мундштук своей трубки. — В Азероте много сильных магов, но я видел саркофаг вблизи и могу поручится, что ни один арканный чародей Восточных Королевств сотворить такое не способен. А вот древний дракон, сведущий в магическом искусстве… Тут на ум сам собой приходит Аспект Магии. Лично с этим разумным я никогда не сталкивался, но если верить ходящим про него слухам — Малигос вполне мог потянуть создание подобной темницы. Опыта и знаний у него в избытке.
— Этот саркофаг и впрямь настолько хорош? — В момент пленения некроманта, Джайна была вынуждена отвлечься на контратаку нежити — поняв, что от драконов Красной Стаи все войска спасти не получится, командиры Плети предпочли пожертвовать горгульями и послали их в самоубийственную атаку, выигрывая время для отхода ледяных змеев. И так как этих шустрых тварей было в сотни раз больше, чем детей Хранительницы Жизни — часть из них все же смогла прорваться к Даларану.
— Я бы выразился так: чары на этот металлический гроб наложены такие, что даже если мы всем городом усядемся вокруг темницы и будем думать, как его открыть — у нас вряд ли что-то получится. И это одна из главных причин, по которой мы не станем обострять конфликт с драконами и будем стараться поддерживать с Алекстразой дружественные отношения. У нас просто нет иного выхода: даже если я соберу всех старших чародеев и мы расправимся с теми двумя драконами, которых Королева Красной Стаи поставила охранять темницу — мы не сможем выпустить некроманта на волю. Единственное, чего мы таким образом добьемся, это уничтожения Даларана разъяренными сородичами убитых и перемещение тюрьмы в иное место.
Антонидас также, как и его ученица, был не слишком рад сложившейся ситуации. Но в отличие от Джайны, пожилой архимаг редко давал волю своим эмоциям, а холодный рассудок подсказывал Верховному Магу, что сейчас было совершенно неподходящее время, чтобы ссориться с Аспектами. Тем более ради чародея-чужака, активно практикующего нечестивое искусство некромантии и имеющего крайне сомнительные моральные ориентиры. Если бы спасение Мадаава ничего не стоило Городу Магов — тогда да, пожилой архимаг охотно отпустил бы этого колдуна на все четыре стороны и напоследок от всей души поблагодарил. Но воевать ради него с драконами было глупо, да и бесполезно к тому же.
— Поэтому я предлагаю тебе на какое-то время забыть об господине Мадааве и заняться делами требующими нашего непосредственного участия. В данный момент мы не в силах даровать свободу этому чародею, но помимо него на Азероте хватает людей, нуждающихся в твоей поддержке. Плеть получила серьезный удар, но она еще не уничтожена и представляет из себя серьезную угрозу. Если я не ошибаюсь, то до моей просьбы ты занималась вывозом беженцев из Лордерона в Калимдор. Почему бы тебе не продолжить это начинание?
— Иными словами — вы предлагаете мне бросить некроманта в тюрьме? — Без особого энтузиазма спросила у своего учителя светловолосая волшебница. — После всего, что он для нас сделал?
— Не будь столь категорична. Я лишь хочу, чтобы ты была терпелива и благоразумна. Не все в этом мире зависит от нас. — Получив подобный ответ от любимого учителя, Джайна заметно поникла, но внезапно пожилой волшебник хитро улыбнулся. — И я не говорю тебе опустить руки.
Открыв нижний ящик своего стола, Антонидас достал оттуда небольшой свиток и положив его на край своего стола, заразительно зевнул.
— Ох, староват я уже стал для всей этой бумажной работы — то и дело свитки исчезают непонятно куда. Надеюсь что хотя бы этот кусок бумаги никуда не пропадет, ведь на нем зарисованы руны с саркофага одного очень важного пленника… Если они попадут не в те руки, то будет очень плохо. Вдруг эти, крайне коварные личности, смогут найти чародея, который в них разберется? Тогда злобный некромант точно сбежит из своей тюрьмы во втором левом коридоре самого нижнего яруса, ведь его хитрых помощников не обманет иллюзия стены и не остановят ловушки, которые можно отключить простым нажатием на руну в начале этого коридора. Ох, какое же это будет горе и как будет расстроена Алекстраза, оставившая там двух своих детей, что сменяют друг друга каждые четыре часа и которых можно усыпить смесью из пяти сонных трав… Хр-р-р…
С каждым новым словом лицо дочери адмирала светлело все больше и в конце-концов, она не выдержала — подойдя к резному креслу, Джайна обняла старого архимага, который прикрыв глаза, старательно делал вид, что он крепко спит и совершенно не реагирует на происходящее в своем кабинете.
— Спасибо, учитель!
Как глава Даларана, Антонидас не мог помочь защитившему его город некроманту. Но как маг, не лишенный чувства собственного достоинства (Которое изрядно покоробило отношение Алекстразы) и как наставник Джайны (Не желавший разочаровывать любимую ученицу) — он очень хотел это сделать.
***
Хрипло дыша и прислонившись к стене, молодой лесной тролль медленно двигался по дрожащему от ударов коридору.
Левая рука клыкастого жителя Зул-Амана находилась на его же боку, а сквозь трехпалую ладонь на пол капала густая кровь — буквально пару минутами ранее бок Мор’Джина пробило навылет большим каменным осколком и он был до сих пор жив лишь из-за знаменитой регенерации своей