Шрифт:
Закладка:
– Но как же…
– Как они живут так открыто? – хмыкает Чэн, догадавшись, что именно меня удивило. – Связи. Настолько крепкие связи, что эти люди не боятся огласки. – Он вновь неожиданно останавливается и хватает меня свободной рукой за запястье. – В эти три дня никуда от меня не отходите. Мы будем есть, работать и спать вместе. И уйдем перед рассветом, никого не предупреждая.
– Тогда можно я заранее попрощаюсь с Нин, Луи и Бо? – тихо спрашиваю я, впечатленная его серьезным настроем.
– Думаю, им придется нам помочь: даже втроем мы не справимся с этой стопкой.
Он не на шутку озабочен. Думает, мы могли ненароком выдать себя? Но госпожа Фуннэ ничего не сказала о цвете моей силы – а ведь работа над духом оставляет свой отпечаток. Тем не менее она назвала меня просто мастером внутренней энергии, но никак не Святой.
Стоп! А что значит «мастер внешней энергии»?
И что значит «третья ступень бессмертия»?
Глава 16. Время уходить
– Вы встречались с господином Жоу? – Бо смотрит на нас напряженно, а Луи испуганно прижимает Нин к груди. – Как это вышло?
– Долго рассказывать, – примирительным тоном произношу, покосившись на едва ли не такого же напряженного Чэна. – Пожалуйста, помогите нам, а заодно и всей своей деревне.
– Айха совсем бестолковая. Из нее не выйдет хорошей травницы, – отворачивается Бо.
– Если не дать ей шанс, мы об этом не узнаем, – мягко возражаю я, прижимая ладони к груди.
– Прошу вас, господин! – неожиданно приходит ко мне на помощь Чэн. – Все, что движет моей сестрой, – это желание помочь местным жителям.
Поджимаю губы. Бо не из тех людей, что поддаются давлению: если он считает, что от Айхи не будет толку, он не станет тратить на нее время.
Тем сильнее я удивляюсь, когда бывалый вояка прикрывает глаза и ровным тоном произносит:
– Ладно, я помогу вам. Но большего не ждите. Никто другой не захочет сидеть и сутками переписывать старые книги. Никто в деревне. Глупость вы затеяли. Но я в долгу перед вами, поэтому выполню вашу просьбу.
– Благодарим вас! – кланяюсь я мужчине, едва сдерживая радостную улыбку.
– У этой бестолковой хоть бумага с чернилами есть? – ворчит Бо, забирая у жены сумку с подготовленной для нас едой.
– Все есть, мы проверили, – киваю я, и мы вместе выдвигаемся к Айхе.
Последующие дни превращаются для меня в одно смазанное воспоминание: мы только и делаем, что переписываем книги, перекусываем тем, что приносит нам Луи, спим по шесть часов и снова берем в руки чернила. К концу третьих суток мои руки болят так, что я готова расплакаться, но, взглянув на искусанные до крови губы Айхи, на покрасневшие от напряженной работы глаза Бо, на мозоли на пальцах Чэна, я беру себя в руки и продолжаю свой труд.
И вот книги переписаны.
Опускается ночь. Сидя на деревянном помосте, я смотрю на яркие звезды в небе. Мои пальцы почти не разгибаются.
– Позвольте, я вам помогу. – Чэн берет мою ладонь в свои руки и начинает аккуратно массировать.
– У тебя очень красивый почерк, – замечаю я, прикрывая веки.
– У вас тоже, – отзывается страж, не отрываясь от своего дела.
– Вы оба должны работать в совете дворян писарями! – выдыхает Айха, выходя из дома и потягиваясь. – Такие идеальные буквы! Да я на них часами любоваться буду!
– Лучше учи то, что написано этими идеальными буквами, – говорю я с улыбкой. – Мы возлагаем на тебя большие надежды.
– Я постараюсь оправдать их.
Девушка бросает взгляд на Бо, который вышел на воздух вслед за нами.
– Я домой, – сообщает он, встряхнув кистями; затем встречается глазами с Айхой и добавляет с холодком: – Докажи, что это был не бесполезный труд.
Та вскакивает и кланяется чуть ли не до пола.
– Я благодарна вам за помощь! – едва не кричит она, крепко зажмурившись.
Видно – побаивается вояки. Но еще сильнее уважает. Хорошая девочка.
Бо не отвечает ей, но я слышу, как он фыркает, выходя за ворота.
– Наверное, и нам пора? – спрашиваю я Чэна.
Айха резво разворачивается к нам:
– Вы уходите?
Уж не знаю, как она жила одна все это время, но присутствие гостей ее явно оживило; да и дом стал лучше выглядеть: еще до того, как явилась наша делегация писцов, Луи вычистила его до блеска. Естественно, хозяйку никто не спрашивал, но она была явно не против.
Родители Тео и Айхи умерли пару лет назад, спустя еще год брат, будучи избран господином, покинул дом, и с тех пор девушка справлялась со всем в одиночку. По крайней мере, за эти три дня я не обнаружила желающих помочь ей, хотя нуждающиеся в ее помощи приходили регулярно.
Это показалось мне странным, но я воздержалась от замечаний, взяв пример с Чэна, молча наблюдавшего за происходящим.
– Как же так?! – тараторит Айха. – А я думала, сегодня еще переночуете у меня Вряд ли Луи подготовила для вас постель, да и поздно уже! Может…
Улыбнувшись, я мягко останавливаю ее:
– Мы немного посидим здесь, ладно?
– А… хорошо… – мгновенно тушуется девушка, после чего поспешно уходит внутрь, оставляя нас наедине.
Тяжело вздыхаю, подумав, как сложно ей будет обучаться без помощи наставника.
– Я очень хочу, чтобы она справилась с той ответственностью, что мы возложили на нее, – негромко произношу в итоге.
– Не жалейте ее. Она нуждается в поддержке, а не в сочувствии, – отзывается Чэн, отпустив мою ладонь и взяв вторую.
– Ты прав, – киваю я. Затем оборачиваюсь к нему: – Это наша последняя ночь в деревне. Может, устроим праздничный ужин из остатков еды, принесенных Луи?
– Это наш последний час в деревне, кириса, – спокойно парирует Чэн. Видя мой удивленный взгляд, он поясняет: – Нам дали три дня, но мы не можем позволить себе воспользоваться всем временем без остатка. Это было бы слишком беспечно.
– Ты думаешь, господин Жоу заподозрил что-то?
– Думаю, нам очень повезло, что этот господин не спросил наших имен, поверив, что мы – люди Дэй’Лан’Чжу. Но я бы не рассчитывал, что его любопытство угаснет завтра на рассвете.
– Он захочет узнать, кто мы…
Тогда Чэн прав: нам стоит уйти до рассвета, чтобы не навлечь на себя беду. Уверена, нас приняли в том доме по одной причине: господин Жоу решил, что мы знали, куда шли просить о помощи.
– Определенно захочет, – спокойно отвечает мой страж.
– Чэн… А зачем ему травник? – спрашиваю я через некоторое время.
– Полагаю, чтобы лечить
