и его культуры. То, что Россия переживала последние 30 лет, является по-своему более тяжким историческим испытанием даже по сравнению с революцией 1917 года. Россия произвела решающий для себя и – как теперь отчетливо стало ясно – абсолютно чуждый для всей ее природы шаг полноценного встраивания в западный тип цивилизации.

За эту сдачу прежних цивилизационных позиций потребовался отказ от всех (практически) ценностных рубежей, определенных в предшествующей истории России. Отчего-то была иллюзия – нет, не у элиты, о ней вообще не идет здесь речи – у народа, что на этом пути можно будет спокойно существовать без особых передряг и исторических потрясений. В очередной раз – не получилось, в очередной раз Россия наступила, не на чужие, а на свои собственные грабли, брошенные тут же, рядом, на своей делянке, прельстившись на всякого роды посулы сладкозвучного Запада. Писал же кто-то из наших писателей-пророков – «слишком доверчив русский человек, легко поддается внешним увещеваниям».

Запад естественным для него способом борьбы со всеми проявлениями альтернативной ему силы почти инстинктивно стремится смести с «великой шахматной доски» всех потенциальных соперников. И Россия исторически располагается на почетном, предназначенном только для нее, первом месте. Но стоит сформулировать вопрос, какой стоит поставить именно сейчас и самым решительным образом, – а как так случилось, что Запад стал практически ногой стучаться в наши ворота, не обращая никакого внимания на то, что хозяева спят и не хотят впускать непрошенного гостя?

Это случилось при нашем, российском, ленивом и безответственном попустительстве на протяжении более чем 30 лет. И вопрос даже не в том. что при Путине Россия как бы спохватилась и стала изменять вектор своего развития, упирая на свою суверенность и «настоящую» независимость. Но это было по существу поздно: Запад, его культура, образ хозяйствования, способы мысли, опустошенная культура, предельный атеизм, неверие в человека, эгоизм, отсутствие милосердия проникли в повседневность существования России. Россия странным образом, почти сама, конечно, при активной помощи разнообразных советников и «друзей», но отказалась от своего культурного кода, от своей цивилизационной линии развития, какая никогда не была связана с накопительством, потреблением, капиталистическим уничтожением своего конкурента на всех площадках – от экономических до культурных. Да и то сказать, русский человек почти перестал читать, его сознание промыто бесконечными телевизионными мыльными сериалами с убогими сюжетами и убийствами, а также предательством всех и всего на свете.

Смыслообразующая, крайне важная для русского человека, роль слова («вначале было Слово, и Слово это было Бог») сошла на нет. В качестве успеха человеческой натуры в России, родине Пушкина и Достоевского, его мерилом стала «копейка», и не важно, оказывается, каким образом она добыта. Психология бандитизма стало господствующей для значительной части общества, мораль стала сводиться к разрушению традиций, никогда не виданные на Руси субкультуры полезли из всех щелей и стали главенствовать в поведении подрастающего поколения.

Вот на какой площадке Россия почти проиграла Западу, а не где-то вовне, во внешнем мире. Слишком долго Россия была занята своими внутренними изменениями по лекалам явно искаженных представлений о том, что такое человек и каково его предназначение. От самого начала разрушения стен в Европе, от периода выдачи ярлыков на самостоятельное проживание окружающим странам и народам, Россия вела себя как подросток, внезапно оказавшийся в мире взрослых и упоенно следующий правилам этого, нового для него, мира.

Развращенная, интеллектуально слабосильная элита думала о своекорыстных интересах материального рода, и не нашлось на всю Россию ни одного значительного человека, который мог бы повести за собой молчаливое, но главное большинство народа России. Чтобы сохранить все то, что являлось и продолжает являться основой жизни России и тогда, и теперь. Да, и сегодня, несмотря на все страшные изменения в духовном облике народа, несмотря на произведенные уступки Россией Западу, какие были сделаны нами самостоятельно и являются еще более худшими по последствиям, чем татаро-монгольское иго, польско-литовское нашествие и угроза со стороны гитлеровской Германии (коллективного Запада) в сороковые годы прошлого века, – Россия все еще способна к обновлению.

Возвращаясь к известному высказыванию властителя России, могу выразить свое несогласие с ним – гибель Россия невозможна ни по каким соображениям. В определенном отношении именно в России кроются настоящие потенции для развития всего человечества (несмотря на то, что трудно поверить в этот факт неподготовленному уму), и борьба за Россию, а стало быть, и за весь мир и есть наша теперешняя задача.

Россия была и пока еще остается больна, но болезнь эту она сама запустила в себя. Ее надо «выжечь», убрать самые мелкие островки ее пребывания в общем организме страны и народа, начать выздоравливать и тем самым сделать этот процесс необратимым для всего человечества. Да, Россия опять должна возродить в себе тот дух здорового мессианства, который основан на ценностях, во много раз превышающих торжество рубля, доллара, всяких материальных ценностей над тем, что составляет самую суть и отдельного человека, и всего человечества – любовь к жизни, к родной земле и нашей планете в целом, к другим людям, к детям. Это все и есть то, что отличает нас от неживой природы, от животных и делает оправданным существование человека разумного в этом месте громадного и непостижимого космоса.

Страсти по России

Удивительные все же мы, русские, люди. Так или иначе, но все наши мысли повернуты к своей родине, России. Может, поэтому так у нас ничего и не получается сделать на той земле, на которой мы живем, потому что все время переводим свои чувства и мысли в высший регистр сопоставления себя, своей жизни – с Россией. Причем нельзя сказать, что у нас, русских, существует какое-то обостренное национальное чувство, постоянно проявляющееся в принижении других народов, других культур. Попробовал, было, Сталин придумать «борьбу с низкопоклонством» перед Западом. Тогда-то и появились, как грибы в лесу после дождя, русские изобретатели всего на свете, и считалось необходимым подчеркивать это в каких-то пропагандистских речах, сводя в итоге все это к достижениям советской власти. Но на самом деле народ весьма скептически относился к этим новациям и ухмылялся поодиночке, понимая всю вздорность подобного рода рассуждений.

Русские изначально как бы не принимали иностранцев, сторонились их, и связано это было, как мы подчеркивали выше, в основном с православными установками неприятия «нехристей», «немых людей», которых тогда всех, как одного, именовали немцами. Исходили они из того, что в разговорах именно что с Богом, тот может расслышать только истинную речь. А она определилась в рамках православных языков, среди которых первым