Шрифт:
Закладка:
– Мэддокс! – крикнул Скорпион.
Массивная лапа животного полоснула по телу Мэддокса, когтями вспарывая кожу. Кровь брызнула в стороны, кишки вывалились наружу, и Мэддокс взвыл от боли, выгнув спину дугой.
Уорик набросился на медведя, пытаясь остановить его.
Зверь резко развернулся, и его когти вонзились в Волка.
Я в ужасе распахнула рот, когда слезы хлынули из глаз, а горе затопило сердце.
– Не-е-е-е-ет! – Крик исходил из самой глубины, обжигая и испепеляя мою душу. Время, казалось, остановилось и ускорилось одновременно. Мир рушился на моих глазах.
Ярость. Горе. Ненависть.
Разбитые осколки были выкованы в гневе, собираясь в ярости.
Я предупреждала мир, что если он отнимет у меня Уорика…
…то я сожгу его дотла.
Глава 9
Мощь опалила мои вены и ослепила глаза. Молнии затрещали и засверкали над головой, погасив весь свет, кроме того, что исходил от меня. Я чувствовала вкус своей магии. Сладкой от жизни, горькой от смерти. Энергия воздуха, доминирующая сила Анейры, хлестала и трепала мои волосы. Я ощущала духов, населяющих эту землю, – как давно погибших на войне, так и недавно умерших. Они тянулись ко мне, как к маяку. К свету. К их королеве.
Я была жизнью. Я была смертью. Я была промежуточным звеном.
Серой.
Я чувствовала это в своих костях, вытравленное в каждой клетке. Не было ничего похожего на меня. Ни группы, ни классификации, которая могла бы объяснить, кто я. Случайное стечение обстоятельств и времени. Тэд однажды сказал мне, что я обладаю магией из родословной Анейры. С одной стороны – силой воздуха, а с другой – огня. Я совмещала в себе обе.
Я сама определяла свой путь. Отнимать жизнь или возвращать ее.
Управлять ею.
Духи кружили вокруг меня, смерть прислуживала мне. Моя личная армия. Им не нужен был прямой приказ: они чувствовали, чего я желала.
Устранить любую угрозу, нависшую над моей семьей.
– Мой… – прорычала я, устремив взгляд на Уорика. Моя сила повелевала духами, десятками прибывавшими на эту землю, которая стала кладбищем минувших и настоящих воин.
Хрясь!
Множество молний обрушились на арену, и грянул гром, который опрокинул меня на задницу в грязь. Все резко замерло, словно переключили тумблер. Стихло.
Огонь из ям освещал пространство тусклым светом, пока не включились резервные генераторы.
Голова закружилась, но я заставила себя сесть, чувствуя, как под моей кожей потрескивает магия. Уорик лежал в нескольких футах от меня, а рядом с ним неподвижно замер медведь.
Моргнув, я окинула взглядом затихшую арену. Ни звериного рева, ни предсмертных криков. Ни малейшего шепота. Повсюду были разбросаны тела. Я видела, как некоторые из моих друзей шевелятся, выходя из оцепенения.
Но ни одно животное не дернулось.
Все они были мертвы.
Мои невидимые солдаты сражались за свою королеву. В воздухе висело напряжение. Шок.
Смятение.
– Уорик… – Я на коленях подползла к нему, руками и глазами исследуя его тело в тусклом свете, отмечая, что он цел и здоров.
– Sotet démonom, – едва слышно простонал он, затем приоткрыл глаза и посмотрел на безжизненные туши хищников. – Снова спасла мою задницу… – Он закашлялся, его дыхание со свистом вырывалось из легких. – Но ты все равно должна мне минет.
Я усмехнулась и наклонилась к нему, что коснуться его губ.
– Услуга за услугу, Фаркас.
– С удовольствием, Ковач, – прорычал он мне в рот.
Уловив краем глаза движение, я вскинула голову и увидела своих друзей, на лицах которых читалось недоумение и страх.
Все они очнулись, кроме одного.
– Мэддокс… – прошептала я и, перепрыгнув через Уорика, бросилась к выпотрошенному телу, покрытому кровью. Его глаза рассеянно смотрели в пустоту. – О, пожалуйста, нет. – Я положила руки на его тело.
– Не-е-ет! – взревел Скорпион, подбегая к нам и падая рядом с другом. – Мэддокс, засранец ты этакий, ты не можешь умереть. – Скорпион повернулся ко мне с диким ужасом на лице: – Сделай что-нибудь! Помоги ему!
Во мне ничего не осталось. Я израсходовала все силы.
Я не чувствовала ни Уорика, ни Скорпиона, наша связь притупилась, но все равно попыталась ощутить хоть что-то.
– Давай… – проворчала я, заставляя магию пробудиться. Но это было подобно скручиванию сухой тряпки в надежде выдавить каплю воды. От паники и горя по моему лицу стекали горячие слезы. – Пожалуйста… – умоляла я, пытаясь снова и снова, но ничего не получилась. Я чувствовала, что он ушел.
Я опоздала. Мэддоксу уже не помочь.
– Нет, нет, нет! – прорычал Скорпион и, когда увидел мое убитое состояние, гневно выпалил: – Попробуй еще раз!
– Мне жаль… – прохрипела я, опустив плечи.
Гнев Скорпиона сменился невыносимой болью, когда он переключил внимание на своего друга. Его агония от потери близкого товарища – брата – прорвалась наружу и захлестнула меня.
– Мне так жаль. – Я чувствовала себя такой бесполезной, виноватой в том, что не смогла спасти его, что все они оказались здесь из-за меня. С того самого дня, как я появилась на их базе, они знали только смерть, потери и боль.
Скорпион согнулся над Мэддоксом, безмолвно горюя, отчего мне стало в разы хуже. Птичка и Уэсли, оставшиеся из их группы, окружили Скорпиона, оплакивая еще одну потерю. Очередного павшего товарища.
Холодные колючие взгляды царапали мою шею, разрывая маленький пузырь, в котором я пребывала. Нахлынула волна страха, осознание того, что за каждым моим действием наблюдали.
Повернув голову назад, я посмотрела на Иштвана. Пронизывающий взгляд генерала прожигал меня насквозь. Его челюсть была сжата, плечи напряжены.
Черт.
Я медленно встала на ноги и повернулась лицом к собравшимся на балконе. Они видели и испытали на себе мою магию. У меня не было объяснения, почему все животные погибли, в то время как большинство моих друзей поднимались с земли, отряхиваясь. Потрепанные боем, но живые и невредимые.
На лицах Леона, Сони, Йэна и Елены читался ужас.
Кейден выглядел растерянным, почти обиженным, как будто я предала его.
Иштван уставился на меня, ни одна эмоция не выдавала его чувств, что было хуже, чем страх остальных. Страх был естественной реакцией. Но он рассматривал, изучал и оценивал меня, как подопытную.
Я видела, как мысли крутятся в его голове, пока он собирает полученную информацию в единую картину. Затем он сделал нечто такое, от чего все внутри меня заледенело. Иштван рассмеялся, запрокинув голову назад. Хотя в смехе не было слышно искренней радости. Лишь расчет. Контроль.
Его голубые глаза нашли мои, и он резко стал серьезным.
– Моя дорогая, ты продолжаешь удивлять