Шрифт:
Закладка:
Лола, Кловер… Любой, кто приближается ко мне, кажется, умирает в итоге. Моим друзьям лучше держаться подальше. Удаляю все уведомления, даже не взглянув на них. Ни с кем не хочу общаться… кроме Одри.
И, какая ирония, она единственная, кто не отвечает.
Я посылаю ей новое сообщение, указывая точно, где я, на случай, если она заблудилась. Сажусь на пальто и вытягиваю ноги.
Последние две недели были похожи на настоящий ураган. Мы были так заняты, не было времени подумать о расследовании и не было возможности снова заглянуть в штаб-квартиру «Общества сороки». Не то чтобы мы не пытались. Но кончалось тем, что каждый вечер я падала в кровать абсолютно обессиленная.
Сегодня у меня была первая возможность подумать. Я очень надеялась, что мы вместе в свободное время сможем заскочить к мистеру Тэвистоку и встретиться с ним. Кроме того, прошло уже много времени с тех пор, как я его видела. Обычно в беседах со мной он что-нибудь выбалтывает. Я часто ловлю его на том, что он ахает и зажимает рот, проболтавшись о чем-то, что, по его мнению, не стоило бы мне рассказывать. На самом деле я шокирована тем, что он мог так долго скрывать от нас «Общество сороки». Полагаю, есть вещи, которые люди хранят как зеницу ока.
Открываю свое расписание в школьном приложении и слышу громкий треск, эхом отдающийся в тишине поля. Тут же понимаю, кто это. Харриет выхватывает мой телефон, а секундой позже Том и Макс уже сидят на травянистой обочине рядом.
– Мы берем его в заложники, пока ты не перестанешь игнорировать нас! – Она сует мой телефон себе за пазуху.
– Мы пытались узнать, что ты делаешь в свободное время. Хочешь сбежать и купить в городе рыбы с картошкой? Поиграть в настолку… что угодно? – Том натянуто улыбается.
– Мы буквально сидели и смотрели, как ты стираешь наши сообщения, ты, дерзкая стерва! – встревает Харриет. Она смеется, но видно, что говорит абсолютно серьезно.
– Извини, я просто… столько всего навалилось, я думаю, мне просто больше, чем обычно, хотелось побыть одной. – Натягиваю пальто, потому что все сильнее замерзаю. Теперь мой телефон меня не отвлекает. – Хотя я очень хочу увидеть Одри. Кто-нибудь знает, где она?
– Ага! – говорит Том. – Вот почему надо читать сообщения. Я написал тебе, что телефон Одри забрала миссис Парсонс. Она ждет тебя в столовой.
– Всегда Одри, да? – говорит Харриет, в ее голосе чувствуется обида.
– Ну, мы просто хотели убедиться, что ты в порядке. Тут холодно, Айви. У тебя, должно быть, ледяная кровь, раз ты выносишь такой арктический холод в таком тонком пальто. – Макс обнимает меня. Я напрягаюсь. Проявления дружеской привязанности – не сильная моя сторона в данный момент. Я думаю, он чувствует, что мне неловко.
– Мы понимаем, это трудное время, детка, но мы всегда рядом, и мы переживаем о тебе. – Том склоняется и прижимает меня к себе с другой стороны, так что теперь я как в тисках между ними.
– И, хоть ты редко это показываешь, мы знаем, что ты о нас тоже заботишься. – Макс улыбается мне, ямочки появляются у него на щеках.
– Честно, ребята, спасибо вам. Со мной все будет в порядке. Я думаю, мне просто нужно немного побыть одной, вот и все. – Изображаю улыбку.
Они колеблются.
– Правда. Я в порядке. Люблю вас всех.
Харриет вытаскивает мой телефон из бюстгальтера и протягивает его обратно.
– Обещаешь, что ответишь хотя бы на пару веселых мемов, которые мы тебе присылаем? Ты даже не ответила на то видео, где Том влетел лицом в свой скейт, когда делал трюки в парке. Физиономия у него была, как у раздавленной белки. – Харриет громко смеется и пихает Тома локтем.
– Ты клялась, что стерла его! – Он задыхается в притворном страхе.
Мы все смеемся, а я забираю телефон у Харриет и кладу его в сумку.
– Обещаю!
Они все склоняются для коллективных объятий, и Харриет оставляет леденящий поцелуй на моей щеке, прежде чем они разворачиваются, чтобы пойти обратно к главному зданию школу. Я ценю их попытки подбодрить меня и заставить улыбнуться, но мне нужно лишь немного тишины и времени, чтобы собраться с мыслями. Снова расслабляюсь на своем месте на обочине и делаю пару глубоких вдохов.
Пока я сижу там, другие ученики сбились в группы и, взявшись за руки и смеясь, идут через территорию школы на следующий урок. Некоторые используют этот пятиминутный перерыв, чтобы встретиться с друзьями, обменяться новостями или перекусить.
Замечаю небольшую группу семиклассников неподалеку под деревом, бросающую взгляды через плечо. Выглядит так, будто они прогуливают урок или вышли покурить самокрутки. Все мы проходили через это: это практически обряд посвящения в ученики. Курение, естественно, запрещено, но, как и многое в Иллюмен Холле, когда тебе что-то нельзя, ты лишь сильнее хочешь найти способ сделать это. В рамках моих обязанностей префекта я, вероятно, должна пойти и отчитать их или сообщить о них старосте, но непреодолимая ностальгия смягчила меня, и я просто наблюдаю. Я скучаю по прежним дням, когда могла часами исследовать территорию школы, теряться в коридорах внутри и меж деревьев – снаружи.
Две девочки закуривают сигарету, тогда как мальчик решает попробовать взобраться на дерево. Возможно, рисуется. Отсюда их не очень хорошо слышно, но я ручаюсь, что они подзуживают его, и он вполне неплохо справляется. Я предоставляю их самим себе.
Мысль о том, что школы тут больше не будет… опустошает. Нет, больше: она невообразима. На следующий год Вайолет будет уже достаточно взрослой, чтобы поступить в Иллюмен Холл. Я так предвкушала, что она увидит меня старостой. Но теперь этого ничего нет. Все это украдено у меня.
«Перестань так думать, Айви», – одергиваю я себя. Продажа подобного здания может растянуться на годы. Пока нет повода паниковать.
Звонок разносится по школе: начало следующего урока. В этот момент я слышу то, что можно описать лишь как громкий треск. Вновь разворачиваюсь к группе под деревом: но теперь мальчик, который взобрался на добрых три метра вверх, лежит лицом вниз на траве, и сверху на нем – ветка. Девочки кричат.
Я тут же подбегаю проверить, в порядке ли он. Очевидно, нет.
Он без сознания.
– О БОЖЕ, ОН МЕРТВ! – кричит одна из девочек.
– ЗВОНИТЕ ДЕВЯТЬ ОДИН ОДИН! – кричит другой мальчик.
Вместе нам удается стащить с него ветку, но он то приходит в
