16

Одри

«Встретимся в городе, в кафе в полдень».

– Айви! – Вскакиваю с кровати и валюсь на ее постель, протягивая телефон, чтобы она посмотрела. – Еще сообщение от Патрика, о месте встречи.

Айви садится, взгляд ее затуманен. Она смотрит в мой телефон, затем улыбается.

– Отлично. Скажи ему, чтобы взял с собой Кловер.

Я откидываюсь к стене у постели Айви и набираю сообщение.

«Будем там. Привезешь Кловер?»

Долгая пауза, пока Патрик печатает.

«Вы встретитесь с ней в квартире после кафе. Она знает, как найти последнее доказательство о том, кто убил Лолу. Когда мы получим этот недостающий кусок, то пойдем в полицию сегодня же».

– Матерь божья, – говорю я. – Кловер это сделает. Она добудет доказательство.

Айви теперь просыпается совершенно.

– Слава богу. Может быть, этот кошмар, наконец, закончится.

– Ты должна гордиться ею. – Я хватаю ее за колено, скрытое под простыней.

Она улыбается мне, но выражение лица у нее напряженное. Не удивительно. Ее телефон жужжит без остановки. Она переворачивает его и издает стон.

– Это Араминта. Она хочет, чтобы я провела утреннее собрание префектов.

– Но как же наш поход к миссис Траули?

– Ничего, если ты пойдешь одна? Встретимся в двенадцать, в кафе с Патриком.

– Уверена?

– Ага. Возможно, убью двух зайцев одним выстрелом.

Пару часов спустя я стою у дома миссис Траули одна, глядя на симпатичный коттедж, весь в зарослях глицинии. Кажется, не так уж много времени прошло с тех пор, как мы с Айви стояли у ее прилавка на рынке, окруженные расписными старинными зеркалами, где впервые узнали об «Обществе сороки». Мы все еще не приблизились к пониманию того, какая связь существует между Лолой и сороками, но я чувствую, что Кловер сегодня днем откроет нам эту тайну.

Делаю глубокий вдох и медлю перед тем, как постучать в дверь. Свитер на запястье задирается, и я вижу штамп сороки, не посветлевший после душа. Хотела бы я, чтобы Айви была со мной.

Миссис Эббот и Араминта совершенно измучили ее, гоняли от одного к другому через всю школу. Встреча для Минти в воскресенье утром – нелепо.

Как раз перед тем, как постучать в дверь, я бросаю взгляд на телефон.

Открываю мессенджер, но это не Айви.

«ПАПА. ПЫТАЛАСЬ ДОЗВОНИТЬСЯ. ПОЖАЛУЙСТА, ПОЗВОНИ МНЕ КАК МОЖНО СКОРЕЕ».

Ответа нет. Это лишь одно из ряда неотвеченных сообщений, телефонных звонков и электронных писем, которые я ему посылала.

Все они были проигнорированы.

Обычно я сочла бы это идеальным. Довольно типичное поведение для него: на некоторое время исчезать с радаров. Обычно я предпочла бы именно такие отношения между нами. Дистанцированные.

Но, конечно же, сейчас, когда я действительно хочу, чтобы он ответил, никакого ответа нет.

Я отправляю эти мысли на задворки сознания… и прячу телефон обратно в сумку. Набираю побольше воздуха и стучу.

Жду пару секунд, но ответа нет. Стучу снова, на этот раз громче. Все так же никто не подходит. Нет даже движения занавесок. Отхожу на шаг, зову через забор сада.

– Миссис Траули? Это Одри!

Кладу руку на дверь, чтобы удержать равновесие, и, словно в каком-то фильме ужасов, она со скрипом открывается.

Я сглатываю. Мне не хочется переступать порог.

«Давай, Одри, соберись». Задержав дыхание, чтобы не впускать в себя страх, я делаю шаг вперед. Дверь распахивается.

Выдыхаю. Тут нет мертвого тела миссис Траули. На самом деле тут нет… ничего, кроме пылинок, сверкающих в золотом свете, крутящихся от того, что я только что распахнула входную дверь.

Ни тумбочки. Ни причудливой вешалки с миллионом разных шерстяных пальто, зонтиков и шляп, свисающих с нее. Я вхожу, мои шаги эхом отдаются по коридору, на стенах которого нет ни картин, ни фотографий. Лишь тени там, где, должно быть, висели рамы, более темные заплаты краски, скрытой когда-то от ярких солнечных лучей.

Передняя пуста. На кухне темно и холодно. Миссис Траули оставила дом.

Тут же пишу Айви.

«Ни следа миссис Траули. Похоже, она уехала. Совсем».

Получаю моментальный ответ.

«Ты шутишь?!»

Фотографирую пустую комнату и отсылаю. Ну, тут не совершенно пусто. На кухонном столе ближе к окну лежит черная кожаная папка. Последнее, что осталось.

Открываю ее. Похоже на какой-то старый договор. Сверху большими, выписанными в средневековом стиле буквами написано нечто, похожее на слово «КУПЧАЯ» или вроде того… но я не могу это прочитать.

Сверху наклеен стикер, где выведено от руки:

«Надеюсь, это поможет, К. Прошу прощения, что не смогла остаться и объяснить все сама. Надеюсь, у тебя все получится».

Она определенно оставила это «К»… кем бы он ни был. «К», должно быть, Кловер, я в этом уверена. Имеет ли это какое-то отношение к «Обществу сороки»?

Рассматриваю внимательнее. Это какой-то документ о собственности. Взгляд тут же затуманивается, но я заставляю себя сфокусироваться. Текст корявый, трудночитаемый, как будто его копировали множество раз, и надписи уже не такие четкие. Мне с трудом удается разобрать, что это купчая лорда Брэтебона, завещавшего основать в своем особняке школу – Иллюмен Холл.

Остальное – сложный викторианский юридический язык, в котором я не надеюсь разобраться. Переворачиваю документ и вижу, что в один из пунктов внесена рукописная правка. Она подписана двумя людьми: леди Пенелопой Деберт и лордом Олденом.

Пункт гласит:

«Всем старостам будет предоставлено право голоса в отношении будущего школы и предоставлены все привилегии других членов совета директоров».

Это интересно. У старост гораздо больше привилегий, чем я предполагала.

Рукописная правка прибавляет:

«Если одну из этих позиций займет последователь сороки, он унаследует полномочия леди Пенелопы Деберт».

Рот у меня складывается в удивленное «О». Не знаю, что именно это значит… Но это должно быть важно.

«Еду – смогла уйти пораньше», – пишет Айви.

Я рада, что захватила с собой огромную сумку, в которую отлично помещается папка. Это не кража: я намерена передать его Кловер при встрече. По крайней мере, так я говорю себе. Знаю, что Айви точно захочет посмотреть на него.

«Отлично, скоро увидимся», – отвечаю я.

И сама еду в кофейню, обдумывая отсутствие миссис Траули. Интересно, куда она уехала?

Размышляю о том, чтобы вынуть папку и снова просмотреть документ… Но почему-то мне кажется, миссис Траули не хотела бы, чтобы