на самих каннибалов напали имперцы, не разделившие решения вождя забрать весь отряд странников. Чёртовы людоеды хотели сцапать и Одда, но два заряженных револьвера и острый лиенмоуский клинок заставили их отступить, тем более что в изъеденном рубцами теле помощника капитана было мало мяса для целого поселения.

Одд ещё долго следил за дорогой, опасаясь погони, но вскоре понял, что потеряв целый охотничий отряд в лесу, распыляться на одну «зубастую» жертву местные не намерены.

Пустынная главная дорога, кое-где сильно поросшая травой, уводила прочь от скал и леса. Одд понимал, что так с отрядом не встретится. Но разведчики, следующие за первой группой, прорвавшейся через границу, донесли, что Агнар пошёл именно этим путём.

До Согдевана Одд служил в одном из лиенмоуских отрядов особого назначения, нацеленных на выслеживание врагов государства, их поимку, пытки и заключение. С князем у них сложились добрые отношения после щедрого подарка в виде поместья в тысячу квадратных километров, и должности при дворце. Однако выходец из бедной семьи пропойцы и продажной женщины едва ли мог похвастаться хорошими манерами, поэтому однажды Одд дискредитировал себя перед старым императором и был изгнан. Согдеван и тут не бросил верного пса, сделав помощником нового завербованного капитана розыскного отряда. Последнего, к слову, Согдеван переманил из числа приближённых к императорской семье.

Дни без сна и скудный перекус для такого как Одд никогда не были проблемой. Останавливал только конь: животному приходилось давать отдых и позволять напиться хотя бы из бегущего неподалёку ручейка. Одд подумывал, что как только доберётся до поселения побольше, тут же бросит скакуна и разживётся машиной или примкнёт к скорому каравану, движущемуся по горной железной дороге. Отряд же можно отыскать и в пригороде Синего. В таких делах он знаток.

***

Шаг за шагом отряд Агнара преодолевал километры пути. Они останавливались лишь справить нужду, поесть и поспать, а затем снова шли. Иногда, если им попадались пустыри, заброшенные дома далуанцев или глубокие пещеры, они играли на инструментах, пускаясь в поиски нужной мелодии и ритма. Получалось неважно.

Кир всё время наблюдал за спутниками, теперь он знал их лучше. Привычки, повадки — мелкие детали, составляющие картины разных характеров, открывались для него с новой стороны. Расчётливый и вдумчивый Агнар любил предаваться воспоминаниям, часто рассказывая о семейном быте и старых порядках, но умолкал, как только речь заходила о потерянном лучшем друге. В такие моменты лицо его делалось жёстким, непроницаемым, закрытым. Он словно хотел оставить внутри всё то, что накопилось за столько лет. Кажется, Мария разделяла его печаль, лишь её он посвятил в личную тайну.

Сама же Мария осмотрительная и постоянно тревожащаяся за всё на свете нередко удивляла глубокой душевностью и теплом. Когда же она играла на вверенной ей флейте, то целиком и полностью превращалась в стройный красивый звук, под который хочется закрыть глаза и представить мирные земли Лиенмоу. Во время её исполнения Кир замечал, что любуется девушкой: она настолько сильно погружалась в игру, что практически теряла связь с реальностью, обволакивая окружающих волшебством мелодии. Её внутренняя красота и живость, пробивались через бледное тело, показывая совсем другого человека.

Дорожащие друг другом братья, неотделимые, словно винтик и гайка единого механизма, практически не общались. Иной раз Кир становился свидетелем их взаимного недопонимания. И именно поэтому вознамерился уточнить однажды, отчего второй брат, Камо, постоянно молчит. Но, несмотря на безмолвие, от этих двух всегда веяло чем-то родным. Глаза их лучились добротой и безмятежностью. Зубери, в своих высказываниях и поступках, показывал себя самым простым человеком на свете.

На первый взгляд заносчивый и дерзкий, Ли Су с каждым днём проявлял себя чутким музыкантом, способным подстроится под чужую игру. Делал он это неуверенно, иногда грубо, но старался. А Кира всё раздирало любопытство, отчего спутник так темнеет, стоит кому-то из группы упомянуть работорговцев.

Так прошло несколько дней. Пальцы Кира больше не выглядели налившимися сливами, возвращаясь в привычную форму. Компрессы Марии действительно творили чудеса.

С выздоровлением Киру пришла новая мысль, которую он поспешил озвучить Агнару. Чтобы избежать повторных травм, он попросил северянина дать ему возможность обучиться подходящему способу самообороны.

— Ты худ и слаб, Кир, не обижайся, — ответил Агнар. — Чтобы сражаться, тебе нужны мышцы покрепче. Однако цепью, молотом или моим мечом ты вряд ли сможешь управляться, одной имитации тут мало. А вот луком и кукри — возможно.

Первой вызвалась обучать Мария. Она взяла Кира на охоту, где подстрелила пару зайцев и тетерева. Марию нельзя было назвать лучшим лучником империи, но действовала она уверенно и быстро. Из десяти стрел — восемь точно попадали в цель. Кир внимательно наблюдал за ней, отметив жилистость девичьих плеч, не замеченную ранее, крепость спины и твёрдость осанки. Девушка прочно стояла на ногах, обладая потрясающим равновесием, а её терпению не было границ. Иногда казалось, что она может часами лежать в засаде без движения, пиля глазами жертву, и ни один мускул на её лице и теле не дрогнет за это время.

И Кир научился. На следующий день, почувствовав, что ладонь крепко сжимает гриф лука, а пальцы цепко держатся за тетиву, он подстрелил свою первую добычу — крупного далуанского оленя.

— Как же мы его до лагеря дотащим? — задалась вопросом восхищённая Мария. Её глаза горели огнём победы, ведь уроки, если их так можно было назвать, прошли не зря. — Наверно, ты тащи за голову, а я за задние ноги.

— Тяжёлый, — заключил Кир. — Не сможем. А если позвать братьев?

Мария отрицательно покачала головой.

— В лесу водятся хищники, можем лишиться добычи. А так тут на всех хватит, да ещё останется. А тебе, между прочим, нужно больше есть, чтобы нарастить мышцы. Думаешь, Агнар зря заставляет на привалах уделять время упражнениям?

— Да я уж понял. Давай тогда здесь его разделаем.

— Так не хочется пачкаться. В лагере у меня есть специальная тряпица для этого. Просто не ожидала, что оленя завалишь. Думала так, зайца найдём или дикую птицу какую.

Решив соорудить подобие настила из сухих веток, Кир и Мария потащили добычу волоком. Пыхтя и гулко загребая ртом воздух они тянули тушу через плотные заросли, обходя резкие спуски окольными тропами и громко шелестя жёлтыми листьями, вылетающими из-под ног.

— Хорошо, что ты с собой верёвку взяла, — заметил Кир, остановившись на минуту, чтобы перевести дух.

— Куда же без неё? — удивилась девушка. — На охоту нужно идти во всеоружии.

— А кто