Шрифт:
Закладка:
Со двора раздались громкие вопли и плач, заставившие девушку вскочить на ноги. Так голосят только по мертвому, и Нефер поспешила выйти из сада, чтобы узнать, что случилось.
Все многочисленные слуги усадьбы, служанки, рабы и рабыни, стеная, переполнили большой двор, в котором свободно могли бы разъезжать десять конных колесниц. Посредине двора стоял на коленях великий визирь и горестно посыпал землей свою голову.
- Почему все плачут? – встревоженно спросила Нефер у Никторикс.
- Горе нам, горе! Умерла кошка Нуф! – не переставая рыдать, ответила ей няня.
Сердце девушки похолодело от тревожного предчувствия. Хотя Нуф была уже стара, и следовало ожидать ее скорейшей кончины, смерть кошки считалась очень плохим признаком, предвещавшим несчастье владельцам дома.
Похоронам кошки посвятили двадцать дней. Ее мумифицировали и оплакивали всей усадьбой. Хоремхеб в знак траура сбрил свои брови и облачился в белые одежды. Запеленатое в новую льняную ткань кошачье тельце со всеми почестями отвезли в храм богини Бастет и оттуда привезли прелестного черного котенка с белой грудкой.
Мрачное предзнаменование грядущих несчастий в виде смерти священного животного не остановили визиря на пути воплощения его замыслов, и в недобрый для него и членов его семьи час он задумал устроить судьбу своей воспитанницы, не дожидаясь, когда пройдет год после кончины Нуф. Хоремхеб окончательно оставил мысль самому жениться на юной наследнице царского трона. Тихая молчаливая девушка не вызывала в нем плотского желания подобно ее матери – царевне Бет-Амон и, кроме того, он возымел желание укрепить браком с нею положение своего внука – царевича Менфу, в котором видел своего главного наследника. В течение двух лет страна страдала от засухи и многие люди начали видеть в этом кару богов за то, что трон перестал наследоваться по женской линии.
Хоремхеб заручился согласием зятя на задуманный им брак внука и пригласил Нефер в свои покои для доверительного разговора. Сразу насторожившись, поскольку ее никогда не вызывали к опекуну Нефер пошла, ощущая в душе непонятную тревогу и страх перед будущим.
Визирь встретил Нефер озабоченным вглядом, заставивший девушку ощутить еще большее волнение. После непродолжительного молчания опекун произнес:
- Я думаю, ты не можешь пожаловаться на жизнь у меня.
- Когда я переселюсь в царство мертвых, я расскажу Осирису о той заботе, которой вы меня окружили, - с готовностью ответила ему Нефер.
- Теперь тебе придется оставить мой дом и мои попечения. Фараон призывает тебя к себе, - сказал Хоремхеб, удовлетворенный ее ответом.
- Зачем? – уже не скрывая своего волнения, спросила у него Нефер.
Хоремхеб походил по роскошно обставленной комнате, обдумывая какими словами расположить воспитанницу к задуманному им супружеству и потом снова начал говорить:
- Видно богам угодно, чтобы наступил тот день, когда я назову тебя своей повелительницей и госпожой. Фараон и жрецы нарекли тебя невестой наследника престола Менфу.
Эти слова были как внезапный удар или вспышка молнии. Нефер похолодела. Это был удар самой судьбы, приготовившей ей многочисленные испытания. Царевич был очень красив, но он ничуть не нравился ей и вызывал в ее душе отторжение. Она еще не осознала до конца, что воспринимает Менфу как полную свою противоположность, но понимала, что ничуть не хочет связывать свою судьбу с двоюродным братом. В ее душе зародилась мечта, что она встретит на своем жизненном пути очаровательного молодого человека, похожего на Радамеса, и Менфу не вписывался в ее планы. Однако спорить с великим визирем представлялось ей опасным, и Нефер промолчала. Визирь всегда обращался с нею учтиво и обходительно, но она все равно чувствовала черноту его души, которая заставляла ее опасаться его.
- Фараон призывает тебя к себе, чтобы поговорить наедине. Оденься с особой тщательностью, мы едем в Большой Дом! – велел Хоремхеб, заканчивая разговор.
Нефер послушно пошла к себе, выполняя распоряжение своего опекуна. На этот раз ее парадным одеянием занималась няня Никторикс. На нее надели золотистый калазирис, рубиновое ожерелье и серебряные сандалии. На голову девушки служанки водрузили крупный черный парик с золотой диадемой, делающий голову несоразмеренно большой. Он сразу показался Нефер громоздким и неудобным.
Нефер села в одни носилки с пурпурными занавесями, ее опекун в другие и их понесли во дворец фараона. Знойный ветер Сета обжигал кожу и даже опахала не давали желанной прохлады. По лицу Нефер непрерывно текли струйки пота. Росло желание немедленно сорвать с головы парадный парик и выбросить его на пыльную дорогу. Но строгое воспитание няни Никторикс принесло свои плоды, и Нефер держала себя в руках.
Продвижению юной царевны и ее опекуна мешали толпы приветствующих их простолюдинов, и когда рабы-носильщики доставили их на место, Нефер совсем изнемогла от жары. Очутившись в тронном зале, девушка испытала наслаждение от окутавшей ее прохлады и тут же задрожала от холода. Перепад температуры оказался слишком резким, но предстоящая встреча с дядей волновала Нефер больше и она шла как в тумане.
Опекун довел ее до последних позолоченных дверей и дальше она пошла одна. Дорога по черному полу мимо белых колонн к золотому трону, на котором застыла неподвижная фигура, показалась Нефер нескончаемо долгой. Неужели она не дойдет?! Нефер затошнило от волнения. Мысленно взывая к богам и прося их помощь, девушка преодолела себя и пошла дальше. Когда она наконец дошла до трона, то почти без сил упала на колени и распростерлась в низком поклоне перед ним.
Молчание длилось так долго, что Нефер подумала о том, что ее проводники ошиблись и привели ее в зал, где находится каменная статуя фараона Иниотеффа, а не он сам. Находясь во власти этой мысли Нефер чуть приподняла голову и увидела, что пальцы ноги владыки окрашены в естественный цвет. Но это ничего не означало – скульпторы Черной Земли часто окрашивали свои изображения людей в естественные цвета. Нефер невольно подняла свою руку и нерешительно дотронулась ею до большого пальца, выскользнувшего из переплетений драгоценного сандалия. Мужская нога тут же отдернулась, а Нефер от неожиданности отпрянула в сторону и упала на пол.
