Домовой отвлекал её, не давал вмешаться в сражение Дарена и Кирши. Да и у неё это вряд ли бы получилось. Они перемещались так быстро, то приближаясь, то отдаляясь, так что, атаковав Кирши, Рогнеда рисковала попасть в Дарена. А в её положении разбрасываться союзниками было неразумно.

Галки выпорхнули из леса, подчиняясь воле Рогнеды, и бросились на кота. Домовой не ожидал их появления и не успел превратиться в дым. Они сцепились, сплелись в клубок и покатились по земле. Полетели перья и шерсть. У Рогнеды появилось время перевести дух и оценить ситуацию.

Кирши ловко поднырнул под рукой Дарена и бросился к ней. Дарен успел развернуться, схватил Кирши за воротник и резко дёрнул.

Катана запела, рассекая воздух. Дарен вскрикнул и схватился за бок. Рогнеда вскрикнула и сделала шаг к нему, призывая магию. Она не успеет. Кирши занёс меч для нового удара, но покачнулся и отступил на шаг. Дарен, воспользовавшись моментом, схватился за обломок болта в плече Кирши и дёрнул наверх. Кирши закричал и, парализованный болью, повалился на землю. Теперь уже Дарен занёс над ним меч, чтобы закончить дело.

– Убей его! – крикнула Рогнеда.

Домовой взвыл, отбиваясь от галок, и исчез, а в следующий миг появился над потерявшим сознание Кирши, закрывая собой.

– Не трогай его! – крикнул он, распластавшись на его груди.

Дарен медлил.

– Чего ты ждёшь? – прошипела Рогнеда, подбегая к нему и на ходу мысленно отсылая птиц обратно в лес, пока никто не заметил их присутствия. Рагна, Акке и Данги послушно и тихо, будто тени, упорхнули прочь. – Закончи дело.

Дарен опустил меч и медленно повернулся к ней.

– Что это за шкатулка? Он так сражался за неё, будто ничего дороже на свете нет.

– Говорю же, нет у меня никакой шкатулки! Он просто сумасшедший. Вообще не понимаю, что несёт.

– Тогда что ты украла? – Дарен развернулся к ней всем телом. Он всё ещё держался за раненый бок.

– Ты ранен! – воскликнула Рогнеда и схватила его за рукав. – Дай посмотреть.

– Просто царапина, – он грубо отстранился. – Что ты украла у Кощея? Отвечай!

– Ладно! – гаркнула Рогнеда и сунула руку в рукав. – Вот! Доволен?

– Гребень? – Дарен удивлённо смотрел на украшение.

Рогнеда отвела взгляд, поглаживая шершавые крылья деревянной птицы Алконост.

– Это гребень моей матери, – пробормотала она. – Единственное, что от неё осталось. Я просто вернула своё.

– Ты всё это устроила ради расчёски? – Дарен схватился за голову. – Боги, чтобы я ещё раз послушал тебя…

– Прости! – Рогнеда коснулась руки Дарена и заглянула ему глаза. – Я боялась, что, если скажу правду, ты не станешь мне помогать. А у меня… у меня ведь кроме тебя никого нет.

– Без последней фразы было бы лучше, – Дарен смотрел недоверчиво и устало. – Без последней фразы я бы почти поверил.

Рогнеда поморщилась и смущённо улыбнулась.

– Да, ты прав, перегнула.

– Эй, у нас тут человек умирает! – закричал кот. – Может, поможете?

– Ещё чего! Это вы напали на нас. Может, просто вас прибить? – огрызнулась Рогнеда.

– Ну, всякое бывает, подумаешь, – закатил глаза кот. – Нужны извинения? Простите великодушно и всё такое! Что вы за люди такие? Проявите милосердие!

– Единственное милосердие, которого заслуживает твой хозяин – истечь кровью на этом самом месте, – Рогнеда ткнула в кота пальцем.

– Он мне не хозяин!

– Значит, и плакать не будешь, – она взмахнула рукой, собираясь навсегда остановить дыхание Кирши.

Дарен схватил её за запястье. Не больно, но достаточно сильно, чтобы остановить.

– Хочешь, чтобы я тебе и дальше помогал, выучи слово «милосердие». И пусть получится лучше, чем со словом «правда».

– Ты серьёзно? Он тебя ранил!

– Произошло недопонимание, – Дарен отпустил её руку. – Давай, помоги мне закинуть его на коня.

– Я знал, что вы прекрасные люди! – кот спрыгнул с Кирши, позволяя Дарену взять того под руки и поднять.

Рогнеда неохотно подхватила Кирши за ноги.

– Ты хочешь казнить его по всем правилам? – с надеждой спросила она. – За нападение на царевича?

– Чтобы все узнали, что царевич вместе с невестой царя посреди ночи обокрал престарелого чародея? Отцу и народу это очень понравится.

Рогнеда вздохнула. Дарен был прав. Картина вырисовывалась мрачная.

– Тогда что ты собираешься делать? – спросила она, кряхтя и стеная, затаскивая Кирши на круп коня. Кот, удостоверившись, что с не-хозяином всё более-менее в порядке и его никто бросать не собирается, растворился в воздухе.

– Отвезём его к Аньяне. А там что-нибудь придумаем. Уверен, что Кирши тоже не будет гореть желанием рассказывать всем – и особенно своему капитану, – как всё обстоит на самом деле.

* * *

Аньяна жила в небольшом домике у внутренней стены Даргорода. Белый дом с красной крышей как две капли воды походил на своих соседей и ничем не выделялся. В таких жили ремесленники, не имевшие ни знатного происхождения, ни много денег за душой.

– Напомни, как вы умудрились дружить в детстве? – Рогнеда с сомнением смотрела на скромное жилище.

– Аньяна из очень богатой семьи. Её отец Ратибор – воевода, возглавляет царскую дружину, – Дарен спрыгнул на землю, а Рогнеда нахмурилась, припоминая, что слышала что-то подобное, когда Аньяна пришла к ней. Ратибора она видела только на царских пирушках. Тот предпочитал пить в меру и следить за порядком. – Но у Журавлей роскошь не в почёте, поэтому она поселилась здесь, отдельно от семьи.

– А мать? – Рогнеда помогла Дарену снять Кирши с коня. Он еле дышал, на лбу блестели крупные капли пота.

– Мать была Соколом. Ушла в отставку лет десять назад, когда родилась младшая сестра Аньяны. Она много болела в детстве, но это уже Аньяна сама расскажет, если захочет.

Дарен постучал в дверь. Ответа не последовало. Дарен постучал громче.

– Кого нелёгкая принесла? – послышался недовольный голос, в окне промелькнул отблеск свечи.

– Аньяна, это Дарен. Нужна помощь.

Щёлкнул засов. Аньяна открыла дверь, заспанная, с растрёпанной косой, в длинной ночной сорочке, поверх которой был накинут большой вышитый маками платок. В таком виде она скорее походила на круглолицую деревенскую девчонку, чем на умелую Журавлицу.

– О боги. Это Кирши? – Аньяна прикрыла рот рукой и распахнула дверь пошире, впуская ночных гостей. – Скорее, кладите его на лавку.

Пока они укладывали Кирши, Аньяна бегала из угла в угол, зажигая свечи и выгоняя темноту маленькой комнаты с аккуратной белой печкой, на которой, судя по вороху одеял, Аньяна и спала. Рогнеда отошла к двери и скрестила руки на груди, наблюдая за происходящим – кутерьма, которая хвостом следовала за Аньяной, мечущейся по комнате, раздражала. Как только света стало достаточно, Аньяна подбежала к лавке. Приложила руку ко лбу