Это как долгие часы ожидания в поликлинике, когда от безделья начинаешь уже на стенку лезть. Но там хоть смартфон под рукой… Может подумать и скастовать какую-нибудь игрушку на связной артефакт, вроде тыриса или косынки… Я уже начал прикидывать, как это можно сделать, когда меня отвлекла Ариса.

— Кто-то едет! — она всмотрелась во тьму.

Я вздохнул и посмотрел вдаль магическим взором. Точно. Едет. Очень не спеша, от топота копыт пыль по полю не летит. Да и вообще эта крытая арба или кибитка, запряженная мулами, как-то впечатления не производила, скорее наоборот.

Наконец, арба подъехала к нам. Возницей был негр средних лет, одетый в шмотки кочевника.

— Здравствуй, добрый человек! — сказал я ему. Положено в этих местах так.

— … .? — спросил он на каком-то своем диалекте.

Посох тут же выдал мне вариант перевода. Что-то вроде «Это вас я должен встретить?».

— Что он говорит? — спросила Ариса. — Не понимаю ни слова.

Блейус тоже ничего не понял. Понятно, вздохнул я. Придется самому поработать толмачом.

— Если вы от графа Сангая, то да.

— Почему я должен вам верить?

Я кинул ему опознавательный знак — половинку разрубленной топором вульки. Ходили еще эти монеты на окраинах королевства.

Негр достал откуда-то из-за пояса вторую половинку, приложил к ней нашу и удовлетворенно кивнул.

— Хорошо.

— Вы проводите нас к графу? — повторил я то, что выдал мне посох.

— Это я и есть, — на чистейшем лундийском с сенарским аристократическим выговором сказал негр. — Разрешите представиться — граф Ласард ван Сангай.

Он слез со своей повозки и отбил положенные поклоны, как на паркете дворца.

Немая сцена и звук удара трех отпавших челюстей о песок.

— Тогда зачем же эта маскировка под кочевника, если вы прекрасно говорите на родном вам и мне лундийском?

— Легкая проверка, — усмехнулся граф. — Сможете ли вы работать на улицах Дакареи.

— Ну и как?

— Только вы, Ваша Светлость. Хотя у вас и произношение, как у иностранца. Сразу раскусят.

Я почувствовал досаду посоха. Ну да, откуда я знаю все артикуляции и прочие нюансы произношения, если в первый раз говорю на этом диалекте? Даже ментальное управление посоха не поможет, как ни крути.

— Но вам и говорить не придется, — продолжил граф. — Вы будете играть другие роли.

— Надеюсь, насквозь отрицательные, — заметила Ариса.

— Как посмотреть, — хмыкнул граф. — Да, мое местное имя Хашан, не забудьте на всякий случай.

— Хорошо, Хашан, — кивнул я.

— Итак, мы имеем одного мага и двух обуров…

— Обуров? — перебила Ариса.

— Так здесь называют вампиров, госпожа… — замялся граф, не зная, как ее назвать.

— Герцогиня го Хлонаайн, — сказала она.

— Ваша Светлость, — вновь изобразил поклон граф.

— Давайте не будем, — прервал я тонкости этикета. — Мы здесь будем работать вместе и нам не до тонкостей. По имени и просто. Я — Гарс, она — Ариса, наш спутник — Блейус.

— Хорошо, как скажете, — согласился граф. — Так еще проще.

— Значит, у вас и вампиры есть? — спросил я.

— Они у нас не выживают, — сказал он. — Точнее, выживают до тех пор, пока их не поймают и не разоблачат. А после — разговор короткий. Но и это поправимо в рамках вашей легенды.

— Какой легенды? — спросил я.

— Вы — мой гарем.

— Что??? — подавился я.

— Сами подумайте, как скрыть трех чужестранцев, не говорящих на местном языке, явно опасных и тем более обуров? Есть только одно решение — паранджа! — тоном ведущего телемагазина заявил граф. — Скрывает с головы до пят, даже перед лицом и то грубая сетка, скрывающая все. Вот и наденете все эти тряпки и будете изображать преданных и верных хозяину жен. Тем более, по нашим обычаям, они должны молчать. А гарем — самое охраняемое и запретное помещение в доме. Там и будете сидеть, пока не потребуется выйти из дома.

— А слуги и евнухи? — спросила Ариса.

— Не держу ни тех, ни других, — ответил граф. — В город — только со мной, как и положено по местным обычаям. Так что вы в полной безопасности… если сами не проколетесь.

— Ладно, — скривился я. Меня раздражала необходимость в этом трансвестизме, который я на дух не переносил. — Принято.

— Ну раз принято — хватайте поклажу и полезайте в кибитку. Там найдете все, что вам необходимо для маскировки.

— Потом куда — в оазис?

— Зачем? — удивленно спросил граф. — Сразу в Дакарею.

— По жаре? — спросила Ариса.

— А кто сказал, что будет легко? — вопросом на вопрос ответил я. — Вперед!

Я — столетний старичок, он столетний ишачок… Примерно такая строка из старой песенки крутилась у меня в голове. А всему виной два отродья межвидового скрещивания, которые волокли кибитку настолько неторопливо, что у меня уже начинала возникать мысль о саботаже с их стороны.

Оставшуюся часть пути до Дакареи мы доехали по жаре, устроив маленький бунт — паранджу до обитаемых мест, где нас могли спалить, надевать отказались. Когда граф робко попробовал открыть рот на эту тему, он сразу получил гневную отповедь от Арисы.

— Мне жарко! — заявила она. — А когда мне жарко, я потею. А когда я потею — я воняю. Еще вопросы есть?

Граф сразу же захлопнул коробочку. Спорить с разгневанной стриго — себе дороже. Можно случайно и без головы остаться, невзирая на деловые отношения. Так мы и ехали в своей одежде, пока навстречу не стали попадаться первые признаки цивилизации — какие-то лачуги, разбросанные далеко друг от друга, котяхи тягловых животных на дороге…

— Теперь одевайтесь! — приказал граф. — Будете вы вонять или нет — это ваши проблемы. Иначе все будем вонять на конце веревки.

Со вздохами и неохотой пришлось влезть в эти мешки для упаковки женщин. Да, по такой жаре немудрено и тепловой удар хватить. Закрывалась бы кибитка чем-нибудь более путным, чем матерчатые занавески, я бы сплел тут Малый Холод, но явно этого предусмотрено не было. Что за машина без кондиционера по такой жаре?

Но графа, похоже, это не беспокоило.

— Оделись? — хмыкнул он, скептически осмотрев нас. — Да, за женщин вы вряд