– Конечно, – я неловко пожала плечами под внимательным взглядом Эльмарена.

Уже когда мы отошли от ректорского кабинета, он спросил:

– Зачем тебе к Лоисе? Что-то случилось?

– Ничего нового, – улыбнулась криво. – Лорд Дорней хочет разобраться в моем даре, а леди Лоиса помогает ему, как целитель. Я не говорила?

– Нет, – медленно покачал головой Иррис.

– Ну да, – вздохнула я, а потом перевела тему: – Что будем делать?

– Нужно подумать, – парень сразу понял, о чем я. – И думать лучше всего в компании.

Под компанией он имел в виду своего друга Листера и Эвантею. Мы устроились в гостиной универсала и стали рассуждать.

– Вообще версия следствия звучит логично, – кивнул огневик после нашего пересказа слов ректора.

– Но я верю Мирайе, – пожала плечами Эва. – Раз она говорит, что Лорна не могла упасть сама, значит так оно и есть. Ей помогли это сделать.

– И она падала, уже не будучи магом воздуха.

– Мне в голову приходит два варианта. Либо она выгорела сама и покончила с собой, зная, что не сможет жить без магии. Либо ей выжгли дар и инсценировали самоубийство.

– Тогда получается, тот, кто убил ее, очень здорово замел следы, – сделал логичный вывод Листер. – Убийца явно готовился.

– В голове не укладывается, что такое могло произойти в нашей академии, – огневичка поежилась.

– Мне вот что интересно, – задумчиво произнес Иррис, – можно ли по телу определить, выгорел человек перед смертью или нет?

Мы переглянулись. Никто из нас не разбирался в анатомии и биоэнергетике так хорошо.

– Я могу спросить завтра у леди Дорней, – предложила неуверенно. – Может быть она сталкивалась.

– Ну с одним выгоревшим магом она сталкивалась точно, – заметил Листер.

– Ты имеешь в виду магистра Даралеса?

– Кстати да, – оживилась Эва. – Может быть лучше спросить его? Как вообще происходит выгорание, как быстро начинают выцветать волосы и глаза?

– Вряд ли ему захочется отвечать на такие вопросы, – покачала я головой.

– Точно, – сникла соседка. – Это же как по живому резать.

– Можно спросить магистра Рокс, – предложил вдруг Иррис.

– Почему ее? Думаешь, она разбирается в биоэнергетике?

– Не знаю, как насчет биоэнергетики, но она разбирается в магистре Даралесе.

– То есть? – спросили мы с Эвой хором.

– Дядя не рассказывал мне подробностей, но я знаю, что она работала с магистром Даралесом в том самом научном центре, где он выгорел. И даже была влюблена в него. Поэтому и приехала в Гельхемейр за ним.

– Надо же, – удивилась подруга.

– И поэтому у меня есть маленький план. Правда, мне понадобится помощь Искорки.

Что за план, он рассказал сразу, а воплощать его мы пошли на следующий день перед обедом, когда выдалось свободное время. Магистр Рокс нашлась у себя в кабинете была совсем не против нашего визита.

– Я по поводу научной работы, – объяснил Иррис.

– Да? Выбрал тему?

– Хочу делать ее вместе с Ис… то есть с Мирайей.

– О, – магистр удивленно глянула на меня, – да, конечно.

– Мы думаем исследовать ее дар. Я имею в виду, его второю часть, нестандартную.

– Хм, – женщина хитро прищурилась. – А Мирайя-то не против? Или ты вынудил ее своим невозможным обаянием?

– Обаяние, это да, – я смутилась. – Но в общем-то не против.

– Это хорошо.

– Хотим начать с изучения магического дара, как такового. Откуда он берется, что на него может повлиять, и что уничтожить.

– Уничтожить? – брюнетка резко посерьезнела. – Иррис, я надеюсь ты не собираешься ничем таким заниматься? Не вздумай даже ставить на Мирайе эксперименты.

– Что вы, – он поднял руки, – я не стану вредить Мирайе.

– Трансформации дара – это вообще вещь засекреченная, практически запрещенная. А опыты над человеком могут привести к самым страшным последствиям, вплоть до выгорания или даже смерти.

Она внимательно посмотрела на меня:

– Поверь, девочка, лучше жить с таким даром, как у тебя, чем вообще без него.

– Как это происходит? – спросила тихо. – Выгорание?

– Страшно. Сначала маг просто чувствует пустоту внутри, как бывает при сильном истощении. Но через несколько дней начинают меняться волосы и глаза, тогда становится понятно, что процесс уже не обратить.

Я вспомнила о том, как сидела в блокирующих магию браслетах, и понимающе вздохнула.

– Магистр Даралес выгорел, – заметил Иррис.

– Да, – в глазах женщины мелькнула неприкрытая грусть. – Но не вздумайте приставать к нему с расспросами. Не нужно бередить эти раны, ему и так досталось.

– Мы не будем, – пообещала и за себя, и за Ирриса.

– Вот и молодцы.

Она вздохнула, потом взяла со стола чистый лист и набросала список.

– Вот. Эти книги могут вам помочь. И очень прошу, нет, даже умоляю: никаких экспериментов. Ограничьтесь теорией и самыми простыми измерениями.

– Обещаю, – кивнул Иррис и поднялся. – Что ж, мы пойдем.

В коридоре он сунул список в сумку и пробормотал:

– Внешность выгоревшего мага меняется не сразу. Значит, все могли и не заметить, что у Лорны больше нет дара.

– Я на всякий случай спрошу еще у леди Лоисы, – кивнула я. – Все же магистр Рокс не целитель.

– Да, второе мнение нам не помешает…

В кабинет супруги лорда Дорнея я пришла после последней пары. В большой смотровой кроме нее никого не было, и это меня очень обрадовало. Я была не готова становиться пособием для изучения.

– Как ты? – улыбнулась она, собирая бумаги со стола.

– Более-менее, – пожала плечами неопределенно.

– Если ты не против, начнем с первичной диагностики, – водница махнула рукой в сторону кушетки, вокруг которой на штативах стояли сканирующие артефакты. – Наверное, тебе уже много раз это делали, вот только все же лучше иметь самые свежие данные.

– Не против, – кивнула я, отставляя сумку и ложась на кушетку.

Да, когда-то родители водили меня на эту процедуру, не показавшую совершенно ничего интересного. Но леди Лоиса права, тем более, это не больно и не страшно.

– Не двигайся, дыши ровно и спокойно,