- Тебя показывали в «Магнолия ТВ»?

- Показывали, - признался Танелюк.

- Ну вот, - сказала Настя, - а ты говорил, что тебя не снимают.

- Да он после того сюжета, - рассмеялся Крошкин, - просто звезда телевидения.

- Да пошёл ты на хрен! – огрызнулся Танелюк.

- А вот ругаться не стоит, - попросил я.

- Хватит! – потребовала Заречная. – Оставьте его в покое!

Мы замолчали. Все, кроме Бурмаки, который неожиданно заявил:

- А я вот читал, что среди работников телевидения сорок процентов гомосексуалистов.

Это неуместное замечание повергло нас в шок, и каждый из нас глубоко задумался о чём-то своём.

Спустя полтора часа мы были в Евпатории.

- Терпение, старик, - сказал я Седому, - ещё несколько минут, и ты из пива сможешь принимать душ! Или из шампанского.

- Я закажу себе бокал холодного пива, - сказал Танелюк. – А ещё порцию плова и голубцы. А потом куплю себе шорты.

- Какие планы! – восхитился я. – А главное - всё просто.

Глава 7

Вера выбежала из дома к нашей машине растрёпанная и заплаканная.

- Что случилось? - спросил я. – Где Лёня?

- Мы поссорились, - ответила она. – Он уехал.

- Твою мать! – выругался я. – Почему вы поцапались?

- Он не хочет заводить ребёнка.

- Твою мать! – снова выругался я. – Куда он уехал?

- В Киев. А меня оставил…

- Да не разводи ты сырость! Когда он уехал?

- Минут сорок назад.

- Позвони ему.

- Зачем?

- У него в бардачке наши деньги. Понимаешь? Все наши бабки…

- Зачем мне деньги? Я ребёнка хочу…

- Это мы решим позже! Позвони ему!

Но Вера отрицательно замотала головой:

- Я не буду ему звонить! Не дождётся!

- Вера, ты с ума сошла, - сказал Крошкин.

Вера заплакала сильнее.

- Хорошо, - сказал я. – Дай мне его телефон.

Вера продолжала рыдать. Настя обняла её за плечи и прижала к себе.

- Не плачь, - успокаивала она Веру. – Плакать из-за мужика – последнее дело.

- Дай мне его телефон, - попросил я, смягчив тон и сменив интонацию.

Слегка успокоившись, Вера продиктовала номер. И снова расплакалась.

Я оставил ребят успокаивать эту истеричку, а сам отошёл в сторону, чтобы позвонить этому ярому противнику демографического роста.

- Алло, тёзка, это Курилко. Тот, который Бендер. С корпоратива.

- Ну и?

- Нам нужно срочно поговорить. Просто необходимо. Ты сейчас где?

- В Саках.

- Умоляю, не уезжай. Мы через полчаса будем.

- А я и не могу никуда уехать. У меня тачка сломалась.

- Отлично! Где ты конкретно?

Тот объяснил. Я дал отбой и вернулся к своим.

- Все в машину! – говорю. – Этот чудик недалеко. Сломался в Саках.

- Как сломался?- испугалась Вера, у которой мгновенно высохли слёзы.

- Где он сломался? – задал в свою очередь вопрос Шура.

- У него машина сломалась. В районе города Саки. Что не ясно? Загружаемся и едем.

- Мы все не поместимся, - мрачно проговорил Бурмака.

- Настя сядет ко мне на колени, - говорю. – Хватит болтать. Мне надоели сюрпризы судьбы. Теперь всё зависит только от нас.

- Бензина может не хватить, - забурчал Бурмака.

- Всё, хватит! Мы фартовые, вы разве не заметили? Вперёд! Труба зовёт!

Глава 8

Наконец-то нам повезло. Удача улыбнулась нам, и её лучезарная улыбка осветила наши тёмные, поросшие паутиной тоски и уныния, скверные комедийные души. Мы благополучно добрались до Лёнькиной машины и получили свои кровно заработанные. Вера с Лёней помирились. Я тут же раздал всем зарплату.

Мы вернулись в Евпаторию. Вера с кавалером возвратились в дом сестры, а мы поселились в гостинице «Украина». Сняли три номера: один трёхместный – для Крошкина, Танелюка и Бурмаки и два одноместных – для меня и Заречной.

Отдохнув, мы поели и отправились на море. Купались, загорали, пили пиво и ели варёную кукурузу.

Я настоял на том, чтобы купить Насте купальник и парео, а то в своём красном платье она привлекала к себе внимание ещё больше, чем без него.

Вечером мы обильно поужинали в ресторане «Наутилус» и, совершенно обессиленные, вернулись в гостиницу около десяти.

Я принял душ, посмотрел телевизор и уже собирался уснуть, но раздался робкий стук в дверь.

Я был в одних трусах, но меня это нисколько не смущало. Не поднимаясь с дивана, я крикнул:

- Открыто! Входите!

Вошла Заречная. В белом гостиничном халате. С мокрыми волосами.

- Не спишь? - спросила она.

- Как видишь.

- Что собираешься делать?

- А какие есть предложения?

Она помолчала. Осмотрелась.

- У тебя такой же номер, как у меня.

- Да-а… - неопределённо протянул я.

Видит Бог, я не знал, о чём говорить.

- Ко мне кто-то стучал в дверь, пока я принимала душ… Я думала, это ты…

- Нет, - говорю, - я смотрел телевизор.

- А я думала, это ты, - повторила она.

Какое-то время глупо молчали.

- Давай покурим, - предложила она.

- Хорошо.

Мы закурили. Пока курили, я гадал: зачем она пришла? Точнее, я пытался понять – она пришла за тем, о чём я думаю, или… В общем, некоторые мужчины иногда тупеют в подобных ситуациях, а я, видимо, как раз из таких мужчин.

- В Евпатории хорошо, - сказала она.

- Ну… да… неплохо…

- Лучше, чем в Ялте.

- М-м… да. Однозначно.

- И море чище, и людей поменьше…

- М-да...

- И с Судаком тоже не сравнить…

- Конечно… То есть… Здесь гораздо лучше…

Возникающие паузы просто разрывали мой пылающий мозг в клочья. Я отупел окончательно и не мог поверить в то, что она сама ко мне пришла. И пришла она явно не для того, чтобы поболтать о преимуществах Евпатории перед другими южными городами.

Когда мы докурили, я решил действовать. Я обнял её и притянул к себе. Она не сопротивлялась. Тело было податливым и горячим. Я поцеловал её в губы и почувствовал вкус клубники.

Глава 9

Утром я нашёл на столике короткую записку:

«Извини, мне срочно нужно в Джанкой. Спасибо за ночь. Было неплохо. Скоро увидимся. Настя».

Я подумал, это шутка. Но оказалось, она действительно уехала.

Я находился в полнейшем недоумении. Зачем ей в