облике гидрида.Я не мог понять. У меня словно голова перегревалась, когда я пытался совместить все, что чувствовал и что должен ощущать. Что происходило и что должно происходить (как говорят). В итоге плюнул и запретил копаться в себе несколько дней. Я оборачивался в гибрида и обратно по щелчку пальцев, и ни разу не испытал с этим проблем. Такое единения со зверем я еще ни разу не испытывал. Даже когда я лежал и снова думал о нас с Лесей, злился, ни разу не сорвался. Мне было отлично!

Я позволял себе все, что не позволял раньше. В прошлом у меня стоял запрет на живую охоту – отец боялся, что так я буду хуже контролировать зверя. Но теперь я делал все, что хочу.

И сам не заметил, как пришел зверем к дачному домику Лисены.

Глава 9

Леся

– Ученые установили, что пара считается счастливой, если в браке женщина чувствует себя таковой. На мнение мужиков всем по барабану, ядрен батон! Беспредел! – Этими словами Арсений встретил меня, выходя из дома Тени, где он чаевничал, пока я общалась с Леоном

Глава наемников до сих пор его кумир. И таким расстроенным он мог стать только из-за лидера Бродячих.

– Что-то произошло у Тени?

– Настя переживает за Сашу, Тень переживает из-за расстроенной пары. Дети смотрят на все это и капризничают. Замкнутый круг, ядрен батон!

– Почему беспредел, когда Тень переживает за любимую? Это нормально.

– Вот в том-то и дело, что не при чем! – Арс сел за руль.

Иногда я не понимала медолиса. Он очень любил научный факты, но еще больше – притягивать их за уши к любой ситуации.

– Ты тоже вернулась расстроенная. Разговор с Леоном не задался, ядрен батон? Твою лису не удалось вернуть?

– Мы и не пытались. Бура и Саша пропали…

Я быстро рассказала Арсу последние новости.

– Так, это я понял, но почему ты не попыталась с Леоном вытащить зверя? За этим же ехала, ядрен батон!

Потому что боюсь. Что, если вернув лису, верну истинность?

– Не переживай, ядрен батон! Ты не лишилась лисы. Ментал-то остался. На него воздействовал Саша.Но я не могу рассказать Сене о своих мыслях.

Верно. Да! Лиса все еще со мной, просто не дает обернуться.

– Спасибо! Ты меня успокоил.

Дальше ехать было легче. У меня даже настроение повысилось. Я начала рассуждать вслух:

– Верно. Моя лиса просто испугалась очередной порции боли от Саши. Она со мной. На людей же не действует ментальная сила, так что зверь еще тут, – я постучала пальцем по своей голове. – Ты все правильно сказал.

– Ученые говорят, что счастье в голове, ядрен батон! Она еще на плечах – вот оно – счастье!

Как же мне не хватало позитивных слов. Не вопросов, не троеточий, а просто ободряющих фраз. Медолис раздавал их с лихвой! С ним всегда было легко.

– Почему мы раньше с тобой не дружили? – спросила я Арса.

Медолис с сомнением посмотрел на меня:

– А ты кого-нибудь, кроме Саши тогда видела, ядрен батон? Помню, я тебе букет ящериц притащил, так ты такой ор подняла, что мне Никс чуть мой хвост не скормил.

Я засмеялась:

– Нет! Не видела. Я была такая влюбленная дурочка.

– Не знаю. Вы мне больше сектантов напоминали, которые на истинность, как на бога смотрят, дышать боятся лишний раз, ядрен батон. Я Тень уже подкинул мыслишку по этому поводу.

– Какую?

– Что если дети чувствуют истинность, их обязательно надо по разным полушариям развозить до совершеннолетия.

– А как же ломка без истинной и все такое?

– В детстве, ядрен батон? Это взрослые по себе судят, а мелким что? Вот ты что ощущала, когда долго не видела Сашу?

Я задумалась:

– Я скучала. Сильно.

– Нет, Сень. Ой, Арс, прости, оговорилась. Мне рассказывали, что Саша почувствовал меня в животе у мамы. Представляешь, насколько это крепкая связь? И как потом разделить? Это у нас через одно место все получилось.– Или была обижена, что друг тебя променял на друга, ядрен батон? Я такое тоже ощущал, но я ничей не истинный.

– Не только у вас. У Насти с Тенью тоже. И глава Бродячих согласился, что если бы их разделили, все сложилось бы куда как лучше.

Болтая, мы не заметили, как на трассе нас окружили несколько наглухо тонированных микроавтобусов с надписью “Ритуал”. Обычно, именно спецотряды сверхов передвигались на таких, поэтому я не испугалась.

– Что-то случилось? Нас жмут к обочине.

Арс не сказал ни слова, но в кольце четырех авто съехал на обочину и припарковался.

– Подожди, – попросила я медолиса не делать поспешных движений. – Что-то мне все это кажется странным. Если бы это был папа, он бы отделался одной машиной.

– Волки, ядрен батон?

– Вряд ли.

– Люди?

– Может быть. Мы с тобой в заварушки попадаем чаще, чем герои боевиков.

– Потому что мы круче, ядрен батон. Но задница у меня только зажила, так что не выходи из машины. У тебя проблемы с лисицей, у меня – с чувством самосохранения. Так что если что – тараним.

Из микроавтобуса, что остановился впереди, вышла девушка. Распущенные волосы, ободок, мини-юбка. По движениям сразу видно, что сверх, вот только не ясно, какого вида. Покачивая бедрами, она пошла к нам.

– Я ее не знаю. Запомнил бы, ядрен батон, – тихо поделился наблюдением медолис.

– Я тоже.

И тут девушка сделала колесо. Это было так неожиданно, что мы с Сеней рты пооткрывали.

– Я деактивирован, ядрен батон.

– Держись. Ни один медолис еще так легко не сдавался.

Из микроавтобуса, что стоял слева от нас, вышел карлик.

– Это что за выступление цирка на дороге, ядрен батон?

Я заметила, что они не подходили близко к машине.

– Арс, похоже, нас отвлекают.

Медолис втянул воздух. Я повторила за ним, но ничего не почувствовала.

– Нас выкуривают, ядрен батон!

“Арс, надо бежать!” – хотела сказать я, но не получилось. Такое ощущение, что сознание выпустило мысль, как воздушный шарик, и он лопнул где-то высоко-высоко, не повлияв абсолютно ни на что. Рот не слушался, тело тоже. Мир заваливался то в одну, то в другую сторону.И тут я увидела тоненькую струйку дыма.

Разобрало на смех. Зачем куда-то бежать? Это несмешно.

А это медолис так забавно пучил глаза. Что у него с волосами? Они мягкие или жесткие? Хочу вцепиться в этот чуб!

– Леся! – Арс зачем-то меня тряс. – Отпусти! Надо выходить, ядрен батон! Да что с тобой такое?

Его слова начали долетать до меня только