Шрифт:
Закладка:
— Слушай, мрачно очень, с раскрытием дела было бы лучше, — вмешался следователь.
— Я не хочу, чтобы налогоплательщики содержали еще двух преступников годами. Пускай отрабатывают сами.
— А если нарушат? Ты представляешь, сколько будет крови? Давай лучше их посадим?
— Виктор Павлович, — серьезно произнес Илья. — Сажать людей за преступление несправедливо. Они нагадили обществу, а общество их корми, одевай, согревай. Это какая-то насмешка над здравым смыслом.
— Таковы законы.
— Я могу применить свою силу и сделать все правильно, по совести. Уверен, ваше руководство возражать не будет. Судьба этих двух персонажей интересует их ровным счетом никак. Есть они, нет их — без разницы. Вам хочется открыть сложное дело и получить за это поощрение? Я готов вам компенсировать беспокойство.
— Я денег не возьму.
— Я и не собирался вам их предлагать. Белла, — произнес Илья и кинул ей пару мелких желудей, — вылечи Виктора Павловича от всех заболеваний.
— Что? — удивился он.
Тем временем зомби-альт подошла и, нежно улыбнувшись, обняла его своими уже чуть светящими руками.
Он попробовал вырваться, но хватка развитого зомби оказалась такой прочной, словно его сжимали стальные манипуляторы на каком-то предприятии. Так и трепыхался, пока шло лечение, словно птичка, попавшая в ловушку. Матерясь. Разумеется, матерясь. Но не громко и не очень энергично.
Наконец, она закончила и отступила.
Виктор Павлович хотел продолжить ругаться, но замолчал, прислушиваясь к ощущениям. Было хорошо. Словно он только что родился. Даже рука, некогда простреленная и оттого проблемно двигавшаяся, шевелилась, как новая.
— Надеюсь, вы довольны? — произнес с печальной улыбкой Илья.
— Я… я не знаю даже, что сказать…
В общем, от бывшей подружки вышли уже минуты через три. Дело было сделано. На душе, правда, кошки скребли. Эта тварь испортила Илья впечатление от этой увольнительной домой…
Прогулялись до бывшего партнера по бизнесу и старого друга.
Тот жил недалеко от Лилии. Всего в нескольких кварталах.
Он, кстати, поступил порядочно. Пользуясь доверенностью, продал бизнес, который не мог тянуть в одиночку. И, когда к нему явился Илья, не стал мельтешить, а сразу достал из сейфа его долю. Прям в отдельной коробочке ее держал. Поставил на стол и спросил:
— Что случилось? Помощь нужна?
— Оставь себе. — отодвинул коробку с деньгами Илья.
— Ты серьезно?
— Мне не понадобится. Я попрощаться зашел. Вряд ли свидимся.
— А это что за ребята с тобой?
— Поверь — тебе лучше не знать.
— Можно тебя на минутку? Да-да. Пойдем, выйдем на балкон…
— Что ты хотел?
— А вот эта — пестрая, как с карнавала, она замужем?
— Ты ее не прокормишь, — усмехнулся Илья.
— На вид худенькая. Она что — одной черной икрой питается?
— Хуже. Сырым мясом. Любым. Даже человеческим. Ей без разницы. Главное, чтобы свежее и побольше.
— Ох ты ж! — ошалел он. Ты серьезно про мясо?
— Предельно.
— Ну что, не вегетарианка, уже хорошо. Хм. Что-то все выглядит предельно странно. Ты это — моргни, если они держат тебя в заложниках.
— Просить тебя молчать я не буду. Уже большенький. Прекрасно поймешь, что, если станешь об этом болтать — в дурку примут.
— О чем?
— Кроме этих двоих, остальные — зомби. Мои. Я их и притащил сюда, из-за того, что вдали от меня они упокоятся. Такова магия. Не понимаешь? Это — живые мертвецы. И она тоже.
— Зомби? Она? Магия? Надо же! Придумал! А говорил, что с фантазией было туго! — хохотнув, произнес Евгений, входя в комнату с балкона.
Гелла лязгнула зубами и кровожадно улыбнулась. Да так занятно, что стало понятно — сказанное не шутка. Остальные зомби ее поддержали, следуя мысленному приказу Ильи.
Бывший партнер замер. Покраснел. Схватившись за сердце.
— Сейчас пройдет. У меня последнее время часто. — буркнул он и сел на диван.
— Мне его подлечить? — спросила Белла. — У него с сердцем плохо.
— Подлечи, — кивнул Илья, бросив ей так же, как и в ситуации со следователем, тройку самых мелких желудей. — Все, что сможешь — вылечи.
Та подошла.
Наложила, начавшие светиться руки. И Евгению прямо сразу стало легче. Сильно. Сердце успокоилось. Зрение нормализовалось, вынуждая снять очки. Тянущая боль в коленке, мучавшая уже лет пятнадцать после аварии, ушла. Даже зубы во рту без всякой боли вывалились старые, леченные-перелеченные, заменяясь новыми-хорошими — муха не сидела…
— Все. Готово. Он совершенно здоров. Дальше косметические процедуры. — произнесла Белла, отступая.
— Ладно. Пойду я, Жень. Удачи.
Евгений протянул ему руку, совершенно ошарашенный и, удерживая, скороговоркой сказал:
— Слушай. У меня же мама тяжело больна. Ты же знаешь. Может, поможешь?
— Она в Твери. Мы не успеем. Я тут очень ненадолго.
— А… еще будешь?
— Попробую как-то этот вопрос решить, но ничего не обещаю…
С этими словами он и вышел.
Оставляя за плечами остатки старой жизни.
«Свой среди чужих, чужой среди своих» — подумал он, скривившись.
Стало тошно.
Ему ведь и в мире песков, и в красном мире много раз говорили: дороги назад нет. Магия его уже настолько сильно изменила, что жить по-старому он не сможет. Ему тут просто нет места. Разве что уходить в подполье. Но Илья так не умел. Просто другой характер.
А психика?
Ну какой нормальный человек будет комфортно себя чувствовать в окружении неупокоенных трупов и призраков? Это же бред! Сумасшествие! Он даже не заметил, как совершенно «протек крышей» в этом плане…
— Куда теперь? — спросил Петров.
— На кладбище надо заехать.
Следователь побледнел. Вот просто как полотно. И даже натянутая улыбка сошла. Ну и правильно. Что он еще мог бы подумать? Зачем магу смерти, способному поднимать нежить, кладбище?..
— Могилку родителей навестить. Когда еще буду здесь?
Следователь нервно кивнул.
Позвонил по телефону. И уже через три минуты они всей честной кампанией катили в микроавтобусе с синими номерами к указанному мужчиной кладбищу.
Добрались.
Вышли.
И уставились на замок.
— Надо смотрителя поискать, — хмуро произнес следователь.
— Не надо, — ответил магистр.
Подошел.
И коснулся одного из звеньев цепи, которой был замотаны ворота. Раз. И оно за пару секунд рассыпалось ото ржи.
— Ну вот зачем имущество портить?
— Завтра вечером смотритель просто зацепит замок за соседнее звено. Ступай.
