больше пробитых голов и переломанных костей, чем ты можешь себе вообразить. — Наконец она улыбнулась: — Ладно, не беспокойся, я поставлю его на ноги. — После этого она велела девушкам спуститься в кухню за горячей водой и чистыми тряпками, достала нож, торчавший за ее веревочным поясом, и принялась срезать тунику с груди Голикса. — Ох, бедняга! Совсем парнишка!

— Эй! — протестующе воскликнул Иолай с кресла, когда Вениция отправилась за водой, и нахмурился, сообразив, что переигрывает. — Вообще-то я в норме, — проворчал он и осторожно дотронулся до своей челюсти. — Вопреки Гераклу.

— Что? — возмутился Геракл, повернув к нему голову.

— Ты слишком далеко бросил этого парня, — пожаловался Иолай.

— Я торопился, если ты помнишь.

— Знаешь, я справился бы с ними и сам.

— Ты позвал на помощь.

— Я…

— Мальчики! — засмеялась Орена. — Вы с чем-то не согласны?

— Да, — пробормотал Голикс. И застыл, когда хозяйка постоялого двора принялась ощупывать его ребра своими осторожными пальцами.

— Ты ведь обучаешь лошадей, верно? — спросила она, убирая с его глаз волосы.

— Да.

— Ты участвуешь в параде?

— Я надеюсь, что буду участвовать.

— Надень маску, — предложила она. — Иначе ты всех детей перепугаешь.

Голикс попробовал засмеяться, но закашлялся, застонал и потерял сознание.

Орена села на корточки и приложила ладони к груди.

— Так-то лучше. Легче работать, когда они без сознания.

Ей явно хотелось, чтобы они ушли. Геракл кивнул на дверь, и Иолай вышел вслед за ним в узкий коридор.

— Что случилось?

Иолай запустил пальцы в шевелюру.

— Вениция говорила, что люди увидели нашу стычку и подняли крик. Ротус сбежал.

— Нам повезло.

Иолай потрогал свой подбородок.

— Говори за себя, а не за всех. — Он оглядел коридор. — Как ты считаешь, это происки Геры?

— Нет. Это что-то еще. Какое-то осложнение.

— Ну, конечно. У тебя всегда осложнения, Геракл. Легко никогда не бывает, это не твой стиль.

— Когда как. — Лицо Геракла посуровело. — Но кое-что мы обязаны проверить до вечера. Мы должны найти способ, как сохранить девушку Голикса от… — Ему не нужно было договаривать.

— Проверить… — сумрачно пробурчал Иолай. — Мы проверили Голикса и едва не оказались разрубленными на куски. Если ты станешь проверять весь город, он рухнет.

Геракл усмехнулся, хлопнул приятеля по плечу и быстро направился на кухню, где набирали воду Беа и Вениция. Он попросил их присматривать за Голиксом.

— Куда вы идете? — спросила Вениция у Иолая.

— В священное место, — ответил за него Геракл.

— Вам понадобится проводник, — сказала она Иолаю.

— Нам понадобится проводник, — согласился Иолай.

— Я уже был там неподалеку, — возразил Геракл. — Думаю, я смогу найти дорогу.

— Она наверняка знает, как быстрей туда добраться, — с надеждой предположил Иолай. — И после всех наших приключений она может нам пригодиться.

— Я знаю короткую дорогу, — осмелилась Вениция.

Геракл смотрел на них поочередно, а краем глаза уловил и понимающую усмешку на лице Беи. Восприняв намек чуть позже остальных, она сама вызвалась присматривать за Голиксом. Она добавила, что Ротус едва ли решится на что-то, потому что тут рядом находится Орена. И, прежде чем Геракл смог возразить, она предложила отправить весточку девушке Голикса; отыскать ее в городе совсем нетрудно — добавила она.

— Решено, — провозгласил Иолай, ударив в ладони. — Никаких проблем при хорошей организации дел.

Прежде чем Геракл сообразил, что случилось, Иолай и Вениция вытащили его на улицу, где он слушал с растущей тревогой ее советы, как пройти к месту коронации. Он ведь не слепой и не глупый, он понимает, что девушке хочется провести как можно больше времени с Иолаем, но времени совсем мало, и его нельзя тратить на амурные дела. На кону находятся человеческие жизни.

Он прокашлялся как мог многозначительней и удержался от искушения сопроводить свой кашель хорошей оплеухой Иолаю.

— Она только шутит, Геракл, — сказал его приятель. — Мы придем на место так быстро, что ты не успеешь опомниться.

— Я только шутила, — подтвердила Вениция. — Ступай за мной. Это не займет много времени.

— Ладно, — согласился Геракл. — Только держитесь настороже, не расслабляйтесь. — И он кивнул в сторону главной улицы и бурлящих на ней толп.

Иолай понял его предостережение.

При такой массе людей, наряженных в туники, плащи, пышные платья, прятать до последнего мгновения кинжал или меч было проще простого.

На этот раз нападение могло произойти неожиданно и без предупреждения.

И они ничего не могли поделать, чтобы его предотвратить.

Глава XV

Священное место

К тому времени, когда они добрались до священного места, в котором после коронации оставляли на ночь только что избранную царицу лета, Геракл был уже готов вскарабкаться на ближайшую отвесную стену или броситься головой вниз с утеса.

И дело было не в дороге; тут все оказалось замечательно. Вениция провела их по тем улицам и переулкам, где не было праздничных толп, и прошло совсем немного времени, а они уже оказались под цепочкой высоких деревьев, росших неподалеку от берега.

Дело было и не в сложных задачах, стоявших перед ними. Эта часть задачи оказалась простой. Геракл просто запретил себе думать о своих проблемах, потому что знал по многолетнему опыту — какими бы ни были их решения, они все равно не материализуются до тех пор пока не придет подходящий момент. Если же он начнет непрестанно размышлять над ними, его внимание окажется отвлечено от конкретных ситуаций, которые часто оказывались опасными.

Короче, дело было не в дороге и не в предстоящих сложных задачах. Виновницей всему оказалась Вениция.

Через каждые пару шагов она отставала от Иолая и задавала Гераклу один и тот же вопрос:

— Скажи мне, Иолай женат?

— Нет, — ответил Геракл в первый раз.

Она усмехнулась, залилась краской смущения и бросилась вперед догонять своего избранника.

Во второй раз он ответил «нет» и пожал плечами, надеясь намекнуть ей этим жестом, что Иолай и не собирается жениться и что она напрасно теряет время.

В третий раз он просто сказал «нет».

В четвертый раз он что-то пробурчал.

После этого он уже ничего не отвечал, лишь бросал на нее такие ледяные взгляды, что они способны были заморозить всякого человека, менее решительного, чем она.

Насколько мог не единожды заметить Геракл, женщины относились к его другу двояко. Они либо не замечали его совсем, принимая за смазливого, но не представляющего никакого интереса парня, случайно ставшего спутником знаменитого Геракла, — и такая реакция ужасно раздражала Иолая и вызывала его бесконечное ворчание. Либо пламя страсти вспыхивало настолько ярко, что опаляло все вокруг, — и от подобной реакции мозги Иолая плавились и размягчались.

Однако Вениция и сама оказалась незаурядной и энергичной