хорошо, а безупречно.

* * *

По пути на Аптекарский остров я попросил водителя остановиться у торгового дома. Являться к даме с пустыми руками мне было не по душе.

Зашел внутрь и остановился перед цветочным отделом. Вот я молодец! Чуть не принес природнице срезанные цветы… Представляю, как бы отреагировала Павлова на такой презент.

Я задумчиво перевел взгляд на кондитерскую. Тоже опасно. Женский пол вечно находится либо в состоянии похудения, либо в стремлении к этому. Приносить сладости девушке будет ещё рискованнее.

Одна моя хорошая подруга как-то раз, съев целую упаковку подаренных мною пирожных, печально сообщила, что теперь ей придется их отрабатывать целый месяц. А на моё удивление и логичный вопрос, зачем же она тогда их ела, посмотрела как на неразумное дитё.

И многое тогда объяснила про некоторые особенности женского пола касательного запретного.

Тот урок я хорошо усвоил и больше такой ошибки не совершал. Впрочем, и на это подруга тоже обижалась. Но уже не так сильно.

Тут-то я увидел спасение — книжный магазин и легкомысленно зашел туда, попросив совета девушки-консультанта.

И попал в настоящий ад. Хорошо, что я выехал на встречу сильно заранее.

Одного консультанта не хватило и скоро собрался целый женский консилиум по упырям, в их литературном представлении конечно же. Я узнал много такого, о чём знать никогда не хотел. И чтобы всё же получить желаемое, пришлось приложить усилий не меньше, чем при укрощении дракона.

Коллективно выбранную книгу упаковали и вручили, глядя с затаенной завистью, после чего я помчался на выход, боясь опоздать.

Екатерина Павлова сидела на той же скамейке под раскидистым дубом, что и при нашей первой встрече. Книжки при ней не было, зато был термос и две кружки.

После того, как мы поздоровались и взаимно поинтересовались самочувствием, природница чуть смущенно указала на термос:

— Желаете травяного чаю? Мой собственный сбор, тонизирует и проясняет сознание.

— С удовольствием, — согласился я, присаживаясь на скамейку.

В тени густой листвы было прохладно, так что горячий чай стал приятным дополнением к хорошему летнему дню. Действительно прекрасный, пахнущий чем-то сладким и слегка горьковатый на вкус. При всей своей любви к кофе, хороший чай я тоже ценил.

Мы неторопливо пили из забавных эмалированных кружек с рисунком вишенок. Девушка с любопытством поглядывала на меня, но молчала. Я видел, как горели её глаза — ей хотелось поскорее увидеть артефакт.

— Чудесный чай, спасибо, — искренне поблагодарил я. — Екатерина, мне бы хотелось выяснить у вас одну сущую мелочь.

Павлова отставил чашку и с готовностью кивнула.

— Что вы сделали с моими деревьями в саду?

— Ой, вы заметили… — покраснела она и отвела взгляд. — Ну… Ничего особенного, им же просто тоже нужно защищаться.

Заметил… Интересно, как я мог такое не заметить? И хорошо ещё, что демонстрация произошла на нежданном госте.

— Я всё исправлю, — расстроенно продолжила девушка. — Я всего лишь не хотела, чтобы их обижали.

Теперь-то они сами кого угодно могут обидеть. Ну какая всё же наивность, прелестно! Не видел бы, как она управилась с корнями тогда, умилялся бы до бесконечности.

— Пусть останется так, — я улыбнулся. — Только пообещайте, что они не причинят вреда мне и моим близким. И объясните, что именно вы сделали?

Это было похоже на оживление, но магией жизни Павлова не владела. Как и ментальной, чтобы дать достаточно разума для защиты в случае опасности.

— Правда? — оживилась девушка. — Вы не заставите сделать их снова беззащитными?

— Не заставлю. Если откроете свой секрет.

— Ах, да какой секрет! — весело рассмеялась она. — Позаимствовала кое-что у Dionaea muscipula, есть такое хищное растение. У него ловчий механизм на реагировании построен. В общем, не стану вдаваться в неинтересные для вас подробности, ваше сиятельство. Я просто придала деревьям способность отбиваться при приближении достаточно крупного объекта к основанию веток — и только живых веток.

Ну хоть подумала о том, чтобы садовник смог сделать стрижку. Всё равно нехорошо, но не так плохо, как могло быть.

— Интересно… Но всё же придется внести некоторые изменения.

— И какие же? — с вызовом спросила Павлова, гордо выпрямившись.

Задевать её самолюбие, как специалиста по растениям, я не желал. Моя улыбка стала ещё шире, ну до того она воинственно выглядела. До конца за деревья бороться станет.

— Добавить вашим, кхм, подопечным, немного разума, сударыня. Чтобы они не так бурно реагировали на любое вторжение в их личное пространство. Мне всё же хочется иметь спокойный и приличный сад.

— И как же это сделать? — она растеряла свой боевой настрой и нахмурилась. — Разумных растений не существует, это я вам точно говорю.

— Мы попробуем сделать из них артефакты…

Попробуем — сильно сказано. Живое превратить в артефакт считалось невозможным. Но у меня была идея, как это обойти. Природница навела меня на одну необычную мысль.

Павлова распахнула глаза и смотрела на меня так, словно я явил чудо. Или влюбленного упыря, что было равнозначно.

— Сразу предупреждаю, я не уверен, что получится, — поспешил я объяснить, пока она не расфантазировалась. — Но с вашей помощью можно попытаться.

— Я готова! — девушка прижала руки к груди и с надеждой спросила: — Когда?

— Договоримся. Сейчас же позвольте выполнить своё обещание и вернуть вам ваше кольцо. И небольшой подарок, — я передал ей книгу, на которую она с самого начала поглядывала с интересом.

И достал из кармана её артефакт и протянул на раскрытой ладони. Природница неожиданно снова покраснела и нервно хихикнула.

— Только давайте я сама надену его на палец, а то совсем неловко станет, — рассмеялась она уже смелее. — Извините, ваше сиятельство, просто такая сцена…

Девушка неопределенно махнула рукой, а я непонимающе нахмурился.

— Ну вы… Будто… Ну, предложение мне делаете, — запинаясь, объяснила она и окончательно приобрела пунцовый оттенок кожи.

Я с сожалением взглянул на упакованную книжку. Ну не забирать же обратно очередное романтическое чтиво… Да и не поможет.

— Поверьте, Екатерина, вздумай я сделать вам предложение, я бы так прямо и сказал. И только после получения разрешения от ваших родителей, — спокойно уточнил я.

Павлову это немного охладило. Но скорее на её настроение повиляло упоминание родителей. Я понял, что затронул не самую приятную тему, и быстро перевел разговор:

— Вы хотели посадить в моей оранжерее какие-то растения?