Только происходило это уже не в доме, а в лесу. Хотя, как они там оказались, Сергей понятия не имел и потому удивленно осматривался по сторонам.

Деревья, звезды, белый камень, высокое пламя костра. Красота какая! Даже защипало в глазах от восторга и воодушевления.

Разве может случиться сейчас что-то плохое? Нет, конечно, нет. Да и люди его окружают хорошие, добрые, способные в любой момент прийти на помощь, указать правильный путь. К счастью.

Да! Это самое настоящее счастье наполняет его, захлестывает, переливается через край. И он уже не в состоянии вместить его в себя – горит, взрывается, распадается на части.

Глава 16

Рыжий действительно нашел Кошкину в беседке недалеко от здания, ну, наверное, клуба и игровой площадки. Заглянул внутрь, увидел Яну, сидящую на лавочке. И дневник на ее коленях тоже увидел, но про него пока ничего говорить не стал, просто спросил:

– Ты завтракать-то идешь? Уже все готово.

– Иду, – буркнула Кошкина, но с места не сдвинулась.

Тогда Рыжий подошел, присел рядом, кивнул на дневник:

– Чего еще интересненького прочитала? – Но ответа дожидаться не стал, внезапно резко сменил тему: – По-моему, Валя нарочно все это подстроила.

Яна скосила взгляд, фыркнула.

– За Соню пришел заступаться? – спросила прямо, и Рыжий смутился, насупился.

– Нет, – выдохнул, но тут же исправился: – То есть… – Договорил упрямо и твердо: – Я правда так считаю.

– Я тоже, – Кошкина невозмутимо дернула плечами. – И что?

– Тогда чего здесь сидишь? – озадачился Рыжий.

– Хочу и сижу, – откликнулась она. – Тебя забыла спросить. – И тут же подскочила, рванула к выходу, так что даже пришлось ее догонять.

Одно слово – Кошкина. Никогда не предугадаешь, что ей в данный момент в голову взбредет.

К костру она подошла как ни в чем не бывало, не обращая внимания на направленные на нее взгляды, но не потребовала свою порцию, как поступала обычно, а сама разобралась. Натянув на пальцы рукав толстовки, зачерпнула кружкой из котелка кипяток, сыпанула в нее прямо из банки гранулы растворимого какао и только потом взяла ложку, плюхнулась на скамейку и принялась мешать, громко бренча. Скорее всего, нарочно. И вдруг поинтересовалась:

– А дальше-то что делать будем? Назад двинем или вперед пойдем?

Кажется, с ночи никто еще не задавался этим вопросом, отложили на неопределенное время, даже не потому что трудный, просто какой-то неудобный. И если в темноте при свете костра все виделось достаточно неоднозначным, пугающим, тревожным, то теперь воспринималось совсем по-другому.

От туч и облаков на небе не осталось даже следа, и оно манило чистой насыщенной синевой. Солнце сияло, словно до блеска отмытое, и уже ощутимо припекало. Да и вообще весь мир блистал яркими красками, став невероятно приветливым и уютным.

Прямо настоящий ласковый и теплый летний денек, как на картинке в веселой детской книжке. И в его добром свете все недавние страхи и сомнения отступили.

Но, возможно, не только из-за погоды, а еще потому, что Кошкина с раннего утра умудрилась устроить этот тарарам с дневником. И именно он вернул жизнь в привычную колею, добавил нормальности и обыденности, отогнал еще дальше всю мистику и непонятности.

Непривычная обстановка, странный дневник, заброшенный лагерь, нежданный ночной гость, назвавшийся бывшим директором и ничего не сказавший толком – сплошные намеки и недоговоренности. Но кто даст гарантии, что все его слова правда?

Вдруг он ку-ку? Вот и бродит по ночам по лесу, пугает туристов жуткими байками.

Возможно, и дневник на самом деле никакой не дневник. А, как предположил Киселев, просто от скуки написанные кем-то страшные рассказики. И кто захочет показаться наивным дурачком, поверившим в нелепые фантазии, жалким трусом, их испугавшимся?

Еще и инструкторша посматривала снисходительно-иронично, чуть заметно усмехаясь, всем своим видом говоря: «Ну что, деточки? Опять начнете скулить и проситься к маме?»

Вот ребята и не торопились отвечать на вопрос дерзкой, безбашенной Кошкиной, которая тоже легко могла поднять на смех. Только играли друг с другом в переглядки, а заговорить первым и что-то предложить ни один не решался. Даже Валя отмалчивалась.

– А кто-то вроде на речку сегодня собирался, – напомнил Дмитрий Артемович, добавил убежденно и немного дразняще: – Мы вчера с пацанами опробовали, поэтому готовы заверить, что все классно.

И после его слов все вздохнули облегченно. Ведь вопрос решился как бы сам собой, да еще настолько естественно, легко и логично: они ведь действительно собирались.

– Если хотите, отправляйтесь купаться, – поддержала тренера Настя. Улыбнулась ободряюще, правда, тут же добавила: – Но я, пожалуй, останусь.

– И я, – подхватила Кошкина. – Я в речках не купаюсь, – заявила с таким видом, будто подобное действительно ниже ее достоинства. – Только в море. А позагорать и тут, в лагере, можно.

Все остальные невольно уставились на Демида, ожидая от него очередного заявления вроде «Тогда я тоже остаюсь». Но он будто ничего не замечал и не слышал, сосредоточенно рассматривая остатки какао в кружке.

До сегодняшнего утра Соня ни за что бы не упустила такой шанс – оказаться с Демидом в одной компании, когда рядом не было Яны. Да еще и на пляже. Но сейчас вот ничуть, ни капельки не тянуло идти куда-то вместе с ним и с Силантьевой. Ополоснуться в душевой холодной водой и то приятнее.

– Я тоже не пойду купаться, – заявила она. – Не хочется.

– А я вчера накупался, – подхватил Рыжий, потупившись скромно. – Лучше дров еще наберу. – Заметил деловито: – А то уже совсем не осталось.

– Вас не поймешь, – с нескрываемой досадой вывела Настя. – Сначала вы вроде решаете одно, проходит немного времени и выясняется, что вы хотите уже совсем другого, а еще через час – третьего.

Похоже, инструкторшу не слишком обрадовало, что она останется в лагере не одна, будто у нее имелись какие-то свои особые планы.

– Насть, да ладно тебе, – как всегда, миролюбиво завел Дмитрий Артемович, а она только рукой махнула, привычно скомандовала:

– Допивайте, складывайте кружки в котелок и делайте что хотите. А я посуду помою.

Славик, Миша, Демид и Валя действительно отправились с тренером на речку, Настя, как и собиралась, бренча котелком, зашагала в сторону столовой. Соня сначала двинулась за ней, хотела помочь, но инструкторша отказалась:

– Здесь и одной-то делать нечего.

Поэтому Соня так и остановилась на полпути, обернулась, посмотрела на топтавшихся возле кострища Кошкину и Рыжего. Те разговаривали, но отсюда было не слышно о чем.

– Ты же не потому осталась, что