падения загремевашя в руки медиков.

Вечером мы с Клавдией Захаровной крутили голубцы и строили версии. Впрочем, как потом выяснилось, всем им было далеко до реальности.

Заправляя утром постель, я констатировала, что Вовка обжился: щеголял в моем коротком банном халатике и попивал кофе из фарфоровой чашечки. И вообще, я начинала к нему привыкать, а это ни в какие ворота.

И тут в кухне что-то знатно бабахнуло, прервав мои мысли.

— Ой, гейзерная кофеварка взорвалась. Наверное, аварийный клапан закупорился, — побледнел Вовка.

Пока он наводил порядок на плите, я злилась и крутила в руках листок с его записями о том дне, когда убили Косого. Выстрел кофеварки и Вовкины каракули направили мои мысли в интересное русло:

— Тут написано, что выстрел был один.

— Ну, бабахнуло…

— А убили двоих. Соображай! И яйцеголовые в пальто твердят: стреляли двое, а пистолет нашли один. Не вяжется…

— Выстрелы, видать, прозвучали одновременно. Хотя времени, чтобы двум стрелкам выбраться в узкое окно не было. Значит, один. Я как-то про это не подумал…

— Как же он стрелял?

— И то правда… А что если… Из двух рук… По-македонски!?

— Это как?

— Я читал, был в 90-е умелец, да сгинул. Дружок рассказывал, что среди современных киллеров есть подражатели. Но те не такие умелые, больше выпендриваются.

— Оттого охранник и остался в живых! — озарило меня. — Второй рукой киллер выстрелил хуже. Убийца знал, что Косой будет не один, понимал, что, стреляя по очереди, может не успеть. Ему важно было уложить обоих сразу. Думай, кто это может быть.

— Слышал я про одного такого… Мартовский кот кличка. Не спрашивай, почему кот. Я и сам не знаю. Его вообще мало кто видел. Он вроде как неуловимый. Нам точно не по зубам.

Я позвонила клиентам из бандитского синдиката. Обрадовала, что мне было видение демона, творящего зло двумя руками одновременно. А паренек на фото чист душой и напуган.

— Не того ищите. Тут кто-то другой вмешался.

Бандиты прониклись и задумались. До меня донеслись их яростные дебаты. Забыв, что я все еще на проводе, она выясняли правду:

— С двух рук? Котяра, что ли? Так он же при Ворожуне…

— Правильно. А тот наш бизнес-центр хотел купить. Они даже поругались с Косым. Хотя в тот вечер в баню Ворожун вроде замиряться приезжал, вроде как претензий не имеет.

— Ага. Падла! Замиряться, а сам… Нет, главное, так натурально гневался: мол, бьют нашего брата. Отомстим за Косого. Падла. Теперь бизнес-центр и все имущество Лике отойдет. А если Лику… Едрена мышь, Ворожун же выкупит бизнес-центр у государства! Серый, где эта дура? Вели из дома с псиной никуда не соваться.

Информацию я передала и Березкиной: напирала на хрустальный шар, что явил мне киллера в образе кота. И настойчиво советовала ее мужу не медлить с задержанием. Загрузив всех работой, я размышляла:

— Убийца хотел, чтобы решили — стреляли двое, с этой целью планировал выкинуть рядом две пушки. Думаю, он не ожидал, что ты сунешься в окно, оттого и стукнул прикладом. Его мог кто-то спугнуть…Только ты точно знаешь, что стрелявший пустил одновременно две пули. Яркая демонстрация работы профессионала, который подбирался к жертве. Он должен был долгое время приглядываться, значит, жил где-то неподалеку.

— А лучше бы в твоем подъезде. С биноклем дворец Косого — как на ладони.

Я оставила Вовку думать, а сама отправилась забирать Рахиль Назимовну из больницы. По дороге мы заскочили в магазин, а после я поделилась в ней соображениями по поводу нашего дела:

— Вовка говорит, киллер это славится тем, что обычно долго «ведет» жертву. Наблюдает месяцами, изучает привычки, способ передвижения, количество охраны и так далее. И, по словам того же Вовки, самой удобной точкой обзора является наш одноподъездный дом. Рядом домов нет. Да и те, что подальше — уже сбоку. Там обзор не такой.

— Так что же, киллер в нашем доме жил? — ахнула Рахиль Назимовна. А я испугалась, как бы ее снова не пришлось везти в больницу.

— Да не знаю я. У нас только Катерина Самуиловна квартиру сдает. Сама она у дочки в Израиле живет. Квартирантов ее я пару раз мельком видела. Вроде семейная пара.

— Позвони ей.

— У меня и телефона-то ее нет. Как я ее в Израиле разыщу?

— В Израиле, говоришь? Минуточку.

Рахиль Назимовна взялась за свой телефон. Далее цепочка выстроилась совершенно невероятным образом. Мелькали имена Сара, Клара, Карл (муж какой-то Нахимы с немецкими корнями имел неосторожность взять трубку).

Вскоре Назимовна уставилась на меня с торжественным оскалом, а я поняла, что у них там действительно «все схвачено».

Для разговора с Катериной Самуиловной пришлось выдумать родственницу, что хочет снять квартиру рядом со мной.

— Я бы с радостью, да месяца три назад заселились, — вздохнула удивленная звонком соседка. — Он такой, ну, сильно не русский. Уши волосатые, весь пушистый. Сказал, что бизнесмен. С девушкой. Вроде как жениться будут. Хотя по нему видно — бабник еще тот.

— Так, может, они съехали уже? Вы давно им звонили?

— Может, и уехали куда, да заплачено за полгода… Так что вы уж извиняйте, Олечка. А им я позвоню, позвоню…

Дома я все рассказала Вовке.

— Сдается мне, дружок, это наш киллер и есть, — заявила я. — Пушистый, с ушами волосатыми. Кот и есть. Не зря он в вечер убийства свалил. Ты же сам слышал. Теперь осталось всего-ничего.

— Порожняк это. Даже если бабу найдут… Уверен, она была у Кота прикрытием. Знаешь, сколько у него баб было? Да и хат у него может быть много.

Я задумчиво водила пальцем по запотевшему окну и вспоминала:

— С месяц назад поднималась я по лестнице, а он, сосед этот, этажом выше по телефону разговаривал.