просто были замыслы молодых людей, а Крокодил (так забавно называл Капица сэра Резерфорда) так ценит, чтобы человек проявлял себя, что не только позволяет работать на свои темы, но ещё и подбадривает и старается вложить смысл в эти подчас нелепые затеи. Второй фактор – это стремление получить результаты. Резерфорд очень боится, чтобы человек не работал без результатов, ибо он знает, что это может убить в человеке желание работать. Поэтому он не любит давать трудную тему»[11].

Резерфорд очень ценил своего ученика и видел его гигантский научный потенциал. Именно в лаборатории Резерфорда Капица осуществил свои опыты по созданию очень сильных магнитных полей. При этом он работал с риском для жизни – он перегрузки генераторов начинали гореть кабели.

Но прошли годы, и Петру Леонидовичу Капице Советское правительство предложило вернуться в Россию. Нашей стране были нужны сильные и творчески мыслящие учёные. Капица хотел сохранить за собой возможность ездить за рубеж и работать в иностранных лабораториях, но такой возможности ему не дали. Но зато ему предложили выкупить у Резерфорда за счёт государства всё научное оборудование и основать в Москве точно такую же лабораторию, какая была в английском Кавендише. Капица согласился. Ему построили в Москве не только собственную лабораторию с английским оборудованием, но и собственный особняк рядом с лабораторией – чтобы жизнь в России напоминала ему «старую добрую Англию».

С 1936 по 1946 год Пётр Капица не просто работал в своей московской лаборатории. Он пытался – и не без успеха – влиять на политику. За этот период он отправил главе государства Иосифу Сталину не менее пятнадцати писем, в которых излагал своё мнение, как следует развить советскую науку. Вот цитата из его первого письма: «Всё развитие нашей промышленности базируется на перенятии чужого опыта. В отношении прогресса науки и техники мы полная колония Запада». В общем, это соответствовало мыслям самого Сталина, который в начале тридцатых годов заявлял: «Мы следим за Соединёнными Штатами Америки, так как эта страна стоит высоко в научном и техническом отношении. Мы бы хотели, чтобы люди Америки были нашими учителями в области науки и техники, а мы их учениками».

Однако в своём пятнадцатом письме, отправленном в 1946 году, Капица написал Сталину нечто совсем другое. И это другое, как считается, совершило настоящий переворот в мыслях «вождя народов».

К письму Сталину была приложена рукопись историка Л. Гумилевского под названием «Русские инженеры». А в самом письме говорилось: «Один из главных отечественных недостатков – недооценка своих и переоценка заграничных сил. Излишняя скромность – это ещё больший недостаток, чем излишняя самоуверенность. Для того чтобы закрепить победу (имелась в виду победа в Великой Отечественной войне. – Примеч. автора) и поднять наше культурное влияние за рубежом, необходимо осознать наши творческие силы и возможности. Сейчас нам надо усиленным образом поднимать нашу собственную оригинальную технику. Успешно мы можем это сделать только тогда, когда будем верить в возможности и престиж нашего инженера и учёного, когда мы поймём, наконец, что творческий потенциал нашего народа не меньше, а даже больше других». Далее в письме шла речь о том, что большое число крупнейших инженерных начинаний – самолётостроение, телевидение, радио – зарождались именно в России, в умах русских инженеров. «Мы сами почти не умели (эти разработки) развивать, – пишет Капица. – Часто причина неиспользованного новаторства в том, что мы недооценивали своё и переоценивали иностранное»[12]. Кажется невероятным, но Сталин, которого тогда называли «великий учитель всех времён и народов», лично ответил автору: «Все ваши письма получил. В письмах много поучительного».

Но самое невероятное то, что спустя всего месяц после получения пятнадцатого письма Сталин заявил в речи перед избирателями: «Особое внимание будет обращено на широкое строительство всякого рода научно-исследовательских институтов, могущих дать возможность науке развернуть свои силы. Я не сомневаюсь, что если мы окажем должную помощь нашим учёным, они сумеют не только догнать, но и превзойти в ближайшее время достижения науки за пределами нашей страны»[13]. Излишне говорить, что распоряжение Сталина было выполнено и сразу после речи «вождя» по всей стране было открыто несколько десятков новых научных институтов. Таким образом, из письма Капицы были сделаны самые правильные выводы. И эти выводы вскоре привели к созданию атомного реактора, к выводу на орбиту искусственного спутника, к полёту первого человека в космос. И мы можем считать, что очень большой вклад в этот триумф российской науки внёс Пётр Леонидович Капица.

«Желаю вам доброго полёта!»

Сергей Королёв

(1906–1966)

Думаю, нет в России ни одного человека, который не знал бы имени Сергея Павловича Королёва – гениального инженера, учёного, организатора советского ракетостроения. Благодаря нему наша страна вышла в космос первой и более полувека оставалась бесспорным лидером в «космической гонке».

Говорят, что у каждого человека есть своя путеводная звезда. Нужно только найти её. Но знаете ли вы, как долго и трудно шёл Сергей Павлович к своей звезде? Его детство пришлось на годы революции и гражданской войны. В 1917 году он пошёл в первый класс в Одесской гимназии, но после нескольких занятий она закрылась, и на этом регулярное начальное образование мальчика закончилось. Дома ему давали уроки мама и отчим. Спустя пять лет уже подростком Сергей попал в профессиональную строительную школу, где занимался во многих кружках. Именно там он заинтересовался авиацией. В 1924 году поступил на факультет авиатехники. Через два года Королёв – уже инженер и опытный спортсмен-планерист. Он сам спроектировал и построил планёры «Коктебель», «Красная Звезда» и двухместный лёгкий самолёт СК-4 с двигателем в 60 лошадиных сил. Излишне говорить, что он сам же – как азартный пилот – испытывал все свои изобретения в воздухе. Первые испытания проходили в Крыму, в Коктебеле. В лётном деле ему помогал опытный лётчик-ас Константин Арцеулов, но и сам Сергей Павлович имел хорошие навыки пилотирования.

Сергей Королёв мечтал о полётах в стратосфере, на высоте более 11 километров. Но после прочтения книги Циолковского об исследовании космических пространств при помощи реактивных приборов он «заболел» идеей космических полётов и отправился в Калугу для встречи с Константином Эдуардовичем. Эта встреча изменила всю жизнь Королёва.

В 1931 году он основал первую в нашей стране лабораторию по разработке ракет с реактивными двигателями. Первая экспериментальная ракета была размером с хорошую петарду и взлетела на высоту… 400 метров. Но это была маленькая победа! Королёв и его коллеги радовались, прыгали и