– Где это – у вас?

Иннокентий посмотрел на Итана с ироническим прищуром.

– Догадываешься?

– Восемьдесят восьмой – это оно?

– Молодец, сообразил. Ты из сорок первого, но вариантов огромное количество, хотя я далеко не заглядывал.

Прыгун снова снял свою мятую шляпу, вытер вспотевшую лысинку на затылке ладонью, нахлобучил обратно.

– Что за шутки, мужики?! Сорок первый, восемьдесят восьмой… это о чём?

– Потом объясним. Надо уходить. Батальон покинул позиции не просто так.

– Что значит – у вас проблема острее? – поинтересовался Итан. – В каком году? Действительно в восемьдесят восьмом?

Иннокентий рассмеялся.

– Ты принял меня за хроноходца? Ошибся, хотя и не принципиально. Номера кое-каких вариантов метакопий и в самом деле совпадают с календарным отсчётом времени, вот как ваш – сорок первый. Но мой восемьдесят восьмой соответствует семьдесят первому году. Две тысячи семьдесят первому.

– Почему?

– Переедем и поговорим.

– Да объясните же, о чём толкуете! – взорвался разозлённый капитан.

В небе над лесопосадкой сверкнула искра.

– Дрон! Бегом, парни! – Иннокентий подтолкнул спутников к «Курганцу». – Гони, сержант!

Фургон сорвался с места и начал петлять по лесополосе, объезжая деревья и стараясь не выезжать на кочковатое травяное поле.

Через несколько секунд завыло, и на то место, где он стоял, обрушилась ракета! Взрыв был такой силы, что под ударной волной полегло всё кольцо деревьев, а с десяток их было вырвано с корнем!

К счастью, фургон уже скрылся за деревьями, и взрывная волна лишь качнула его с кормы на нос.

– Б…! – оценил нападение Прыгун. – Теперь точно «Искандер»!

– Хорошо, что у вас тут пока нет «ждунов», – сказал Иннокентий.

– Чего?!

– Так у нас прозвали умные пули и нанодроны формата «слаутерботс», то есть «бот-убийца». Система «Файр энд форгет»[5] выпускает пулю, имеющую точный биопортрет цели, и та носится по миру, имея неограниченный ресурс, пока не убьёт приговорённого.

– Угар!

– Ну, это лишь малая доля функций «ждунов». А кроме этого есть ещё наносекомые – хвосты нанодронов размером с бактерию, которые собираются в стаи и могут фрустировать человека, превращать его в зомби или шизика. Плюс нейроимпланты, плюс контуры дополненных реальностей, плюс вар-трансформеры…

– Что?

– Оружие, изменяющее форму объекта. Можно долго перечислять.

– И всё это, чтобы уничтожать людей?! – вытаращил глаза Прыгун.

– Жизнь человека потеряла всякую ценность, и зомбированные ненавистью люди, даже нормальнорождённые, смирно идут на убой как быки на заклание. Что у нас, что у вас.

– У нас не так…

– Да, Россия сорок первого года ещё сохраняет человеческое в человеке, да и то с оговорками. Вами тоже управляют искусственные интеллекты. Вот почему нам надо предпринять нестандартные шаги, чтобы выжить. Почуяв угрозу, «Маршалесса» не остановится, пока не нейтрализует источник.

– Но я ничего противозаконного не делал! – возмутился Лёва.

Иннокентий грустно кивнул.

– Ты контактировал с нами. «Старуху» не остановят твои оправдания. Всё, уходим, парни!

– Петя, гони! – очнулся капитан.

Фургон помчался дальше.

Однако укрыться от разведбота, зависшего над второй линией траншей российской обороны, было непросто, и, вовремя свернув к оврагу, уткнувшемуся в болотце, «Курганец» лишь чудом избежал попадания свалившихся с неба ракет комплекса «Уран-40». Били залпом, и шесть взрывов сбоку от фургона очертили круг диаметром двадцать метров.

– С-суки! – выговорил Прыгун.

Итан встретил его взгляд, и капитан добавил с кривой улыбкой:

– Впервые жалею, что наши миномётчики так метко стреляют! Хорошо бы сбить наводчика!

– Нам нельзя останавливаться, – покачал головой Иннокентий.

– Интересно, парни знают, по кому стреляют?

– Едва ли, им просто передают координаты цели, и не подчиняться они не могут.

– Тогда нам кранты!

– Товарищ капитан, у нас же есть «ястребок», – сказал Итан.

Он имел в виду беспилотник, способный уничтожать вражеские беспилотные аппараты.

– Не успеем развернуть.

– Высадите меня, я попробую сбить «птичку»!

– Нет уж, я сам! – Прыгун, хватаясь за ремни, поручни и стойки (фургон мчался без дороги, раскачиваясь как лодка на волнах), добрался до кормы, достал из ячеи коробку со сложенным «ястребком» и выпрыгнул.

– Мы помотаемся по кругу! – крикнул ему вслед Итан. – Потом подберём!

«Курганец» сдал назад, вылезая из оврага кормой.

И тотчас же в болотце, в которое упирался овраг, свалилась ракета!

Так как в месте её падения уже начиналась топь, взрыв прозвучал не так громко и выбил не воронку, а буквально колодец диаметром около трёх метров и такой же глубины. Волна грязи, кочек, комьев земли и остатков болотных растений выбросилась в овраг, но до носа машины не достала. На стекло кабины долетели лишь мелкие брызги.

– Отличная работа! – похвалил меткость артиллеристов Иннокентий. – Из «Смерча» лупят.

Фургон выскочил на поле у лесополосы, помчался вдоль кромки поля к видневшимся недалеко домам какого-то населённого пункта.

Грохнуло ещё раз: ракета угодила в дерево и скосила сразу с десяток вётл.

Фургон свернул в лес, застрял в мешанине кустарника и спиленных и полусгнивших стволов.

– Надо уходить! – скрипнул зубами Иннокентий, цеплявшийся за всё, что помогало удержаться от тряски.

– Мы и так пытаемся.

– Я имею в виду – из машины. Её всё равно подстрелят. «Старуха» не человек, её ничем не напугаешь и не обманешь.

– Ладно, давай.

– Вылезай! – скомандовал Иннокентий, бросаясь в конец кабины.

Итан безмолвно последовал за ним.

– Сержант! – крикнул «брат». – Выходи! Иначе убьют!

– Не могу! – приоткрыл окошко кабины Калашников. – Я отвечаю за машину. Брошу – посадят!

– А не бросишь – тебя взорвут вместе с фургоном!

– Попробую загнать под защиту деревьев, может, не заметят. Бегите, догоню!

Вылезли из кабины на колючие заросли кустарника.

«Курганец» снова пополз по кущам давно не ухоженной лесополосы. Но далеко уйти не смог. Через минуту раздался свист, и огненный смерч накрыл машину, разрывая кабину на части! Грохот взрыва разнёсся по буеракам, стих. Наступила тишина.

– Петя! – Итан кинулся к машине.

– Стой, дурак! – рявкнул «брат». Потом метнулся за чисадмином.

Фургон горел, испуская клубы чёрного дыма.

Спасать было некого. Водительская кабина, отброшенная на поле, тоже дымила. Калашников был мёртв.

– Лёва! – включил рацию Итан.

Никто ему не ответил.

– Куда побежал Прыгун?!

Иннокентий повертел головой, ориентируясь.

– По-моему, на другую сторону лесопосадки, чтобы запустить дрон.

Бросились к соседнему полю и через несколько минут наткнулись на свежую воронку в дёрне, кисло вонявшую порохом. Неподалёку лежал капитан, вернее, всё, что от него осталось. Ракета взорвалась всего в пяти шагах от Прыгуна, тело изрешетили осколки и снесли капитану полчерепа вместе со шляпой.

«Угар!» – вспомнил Итан словечко, которым тот выражал свои чувства.

– Дрона не видать, – сказал озабоченно Иннокентий. – Наверно, Лёва успел его запустить.

– И спас нас. Вот почему мы ещё живы. Надо бы похоронить.

– У нас всего минут пять до