– Что ты видишь?

– Кюар…

– Запомнить расположение пикселей сможешь?

– Шутишь? В коде тысячи закорючек!

– Всего лишь тысяча восемьдесят девять. Это тестовый пароль, я его специально создал, для настройки.

– Настройки чего?

– Собственного мозга, – усмехнулся Иннокентий. – Для точного посыла нужно хорошенько успокоиться и запоминать расположение пикселей до тех пор, пока…

Повисла пауза.

– Пока что? – не дождался продолжения Итан.

– Сам увидишь, если у тебя получится. На, держи.

Итан взял пластинку, присмотрелся к рисунку, стараясь удержать в памяти россыпь чёрных закорючек и зёрен. Несколько секунд напрягал зрение, пока точки и запятые не стали расплываться.

– Чёрт! – выдохнул он, сдаваясь.

Иннокентий отобрал пластинку, похлопал его по плечу.

– С первого раза и я иногда застреваю. Давай ещё раз. Но не води глазами по квадрату хаотично, лучше всего входить в поток, словно читаешь книгу – слева и направо и сверху вниз.

Итан послушался, снова сосредоточился на рисунке, и вскоре квадратик вдруг полиловел, стал объёмным и мигнул перламутровым кубиком.

От неожиданности чисадмин едва не выронил пластинку, и куб опал, превращаясь в плоский квадратик.

– Угар!

Иннокентий засмеялся, но резко оборвал смех, услышав долетевший снаружи через выбитые окна звук. Выглянул в ближайшее.

– Кажется, у нас гости. «Вертушка»!

Итан тоже высунул голову над подоконником.

В небе на лесополосой кружил вертолёт.

– Восьмой, наверняка с группой десанта.

– Надо было бежать дальше.

– Успеем. – Иннокентий сел на пол. – Попробуй ещё раз.

Сосредоточиться в ожидании десантной группы было трудно, однако Итан преодолел волнение и буквально приказал странному рассыпчатому квадратику ожить.

На этот раз всё получилось. Квадратик из чёрных зёрен мигнул и превратился в светящийся кубик зелёного цвета.

– Отлично! – кивнул Иннокентий. – Теперь главное.

Он перевернул пластинку, которая с обратной стороны имела платиновый оттенок.

– Здесь код перехода. Он не сложней тестового, но требует абсолютно ювелирного запоминания. Когда запомнишь его до мелочей, произнеси слово «рок», и поток запутанности реалов перенесёт тебя в соседний.

– Рок? Что означает это слово?

– Аббревиатура РОК существует во всех вариантах этого куста бытия. Обозначает она Русский офицерский корпус, который во всех реалах борется за независимость России от всех дьявольских посягательств. Так что, если повезёт и ты встретишь кого-то из РОКа в других реалах, тебе помогут.

– Сам справлюсь, – отмахнулся Итан. – Но мне нужно вернуться, чтобы спасти Лавинию. Ухожу я всего на пару часов.

– Возвращаться будешь тем же путём.

– Ты отдашь мне пластинку? А сам как же?

– Она тебе не понадобится, главное – запомнить код. Вызовешь его в памяти, скажешь: «Рок!» – и адью.

– А если меня занесёт не в свой… этот… реал?

– Достаточно при произнесении слова «рок» вспомнить запоминающуюся деталь твоей реальности.

– Какую?

Издалека прилетел треск автоматной очереди.

Иннокентий заторопился.

– Думай быстрее! Что характерно для вашего варианта бытия?

Итан выпятил губы, перебирая в памяти знаковые для данного времени объекты.

– Кремль?

– Он везде одинаков.

– А ты что вспоминаешь?

– Это личное.

Ветерок принёс с околицы деревни приближающийся шум погони.

– У тебя минута!

– Личное? – Итан вспомнил сон Иннокентия и то, как его поразил однажды гигантский айсберг, отколовшийся от щита Антарктиды, когда отец впервые показал ему этот материк.

Старший Лобов работал на российской антарктической станции «Звезда». Когда Итану исполнилось шесть лет, он взял сына с собой, и с борта самолёта тот увидел айсберг. Ощущение восторга осталось в душе до сих пор.

– Айсберг…

– Что?!

– Я видел айсберг у берегов Антарктиды…

– Годится, включай переходник!

– А я не выйду из этого перехода… гм, голым?

– Я подкорректировал файл под пятиметровый пересылаемый объём, так что сохранится всё, что на тебе. Да уходи же!

Итан сосредоточился на возникшем над платиновой стороной пластинки пятнистом квадратике, напрягся, вбивая в память «гвозди» всего скопища пиксельных отметин, и стиснул зубы, когда квадратик превратился в кубик красного цвета. Усилием воли в памяти вырос айсберг. И уже мысленно произнося слово «рок», Итан вдруг подумал: «А если меня вынесет в Антарктиду?!»

Но было уже поздно отменять процесс, кюар-код перехода открыл чисадмину вход в «тоннель запутанности» миров.

В глазах потемнело…

Луганск-23. 5 июля, 19 часов 20 минут

Шелест отпустил прибывшего с фронта капитана Берегового, выполнявшего роль связника с подразделениями разведки на фронте, вздохнул с облегчением, собираясь уйти из штаба луганского управления разведки пораньше и спокойно поужинать в компании с сестрой. И в этот момент она сама вошла в скромный кабинетик полковника, оборудованный комплексом спутниковой связи.

Он ожидал, что Снежана будет в платье, которое шло ей необычайно, подчёркивая женственность и прекрасную фигуру, но девушка на этот раз почему-то надела обычный военный милитарик с муаровыми разводами.

– Хорошо, что я тебя застала, – сказала она, проходя и целуя Олега в щёку.

– В чём дело? – озадаченно спросил он. – Мы же собирались в «Кипарис».

– Ты говорил, что был на совещании у главного и генерал велел тебе ускорить поиски нашего БОГа.

– На него давят из Москвы.

– Надеюсь, он не подозревает нас? – Снежана села на один из двух стульев у стола. – Дай минералки.

Шелест налил воды в стакан, подал ей.

– Что случилось?

– Мне позвонил Свидригайло.

Шелест нахмурился.

– Что понадобилось заму командира ЧВК от сотрудника разведки?

– Он сообщил, что Самойлов потребовал от Рогожина дать ему список недавно уволенных бойцов.

Шелест поиграл бровями, отобрал у сестры стакан, налил воды себе.

– Наверху приняли категорическое решение убрать «партизан»?

– Очевидно. Иначе зачем бы твоему боссу понадобилось знать фамилии уволенных.

– Самойлов не из тех, кто поддаётся давлению сверху.

– Значит, ему пригрозили каким-то компроматом.

– Вряд ли этот компромат существует.

– Компромат можно собрать на каждого, надо лишь поставить задачу. Тем не менее на фронт отправлена группа Великанова.

Шелест прошёлся по кабинету, сложив руки за спиной.

– Похоже, придётся всё-таки заканчивать эксперименты с «Бесогоном».

– Могу смотаться туда и помочь капитану Лобову.

Шелест усмехнулся.

– Гляжу, он тебе понравился.

Снежана улыбнулась в ответ.

– Хороший парень, сильный, правильный. Со временем из него может вылупиться отличный деятель РОКа.

– Он ещё молод, моложе тебя.

– Да, на пять лет, ему двадцать шесть, мне тридцать один. Но это не играет никакой роли.

– Он знает, что ты моя сестра?

– Не думаю, я оставила фамилию мужа.

– Не хочешь поменять на родную?

Снежана промолчала.

Она разошлась с мужем, Сергеем Иваненко, ещё три года назад и ни разу о нём не заговорила.

Олег подошёл к столу, ткнул пальцем в селектор.

– Гриша, найди Утолина, если он ещё не ушёл.

– Слушаюсь, Олег Иванович, – отозвался адъютант.

– Что ты хочешь от Утолина? – поинтересовалась Снежана.

– Посоветоваться.

– Хочешь снять с себя ответственность?