не удержался от обычного своего ворчания: – Все стремятся лучше жить. Ищут дополнительные заработки. И желательно без налогов. И не думают, что свою зарплату с этих налогов и получают. А ее размер как раз от налогов зависит. У тебя еще что-то есть, а то мне нужно на опознание убитого Мурада успеть? Сегодня его родная мать прилетает.

– Я тоже, товарищ полковник, не прочь поприсутствовать на опознании.

– Аллаха ради! Только сам по себе процесс обещает быть предельно скучным и коротким. Мать убитого Мурада много лет не видела сына. Но, естественно, нам поверит и сына в покойнике обязательно узнает и даже сознание на несколько секунд потеряет. Это обязательное явление. Без подобных ситуаций ни одно опознание не проходит, можешь мне поверить. Я даже приказал нашему патологоанатому нашатырный спирт приготовить и под рукой держать. Все пройдет обыденно, но, если есть такое желание, противиться не буду – поприсутствуй. Можешь даже со мной в аэропорт съездить. Только для этого тебе придется ко мне в микроавтобус из бронетранспортера пересесть. А капитана Исрафилова мы вместо тебя на БТРе отправим.

– Если можно, товарищ полковник…

– Где находится Следственное управление, твой мехвод знает?

– Даже я не знаю. А он, наверное, тем более.

– Тогда пусть БТР за нами едет. И нам тоже меньше пыли глотать придется. У Следственного управления мы высадим эксперта, а из БТРа высадится Исрафилов. Готов, Абдул-Азиз Расулович?

– Я всегда готов… Как прикажете, товарищ полковник. – Долго уговаривать капитана, который был лишь ненамного старше Сергеева, не пришлось. Он почти с радостью покинул переднее сиденье микроавтобуса и через несколько секунд уже стоял «на броне» бронетранспортера, чего-то ожидая. А дожидался он, судя по всему, старшего лейтенанта, который приоткрыл ему люк и сам в него сунул голову, чтобы отдать распоряжения младшему сержанту.

– Не обгоняй. Позади нас поедешь… – напутствовал старший лейтенант мехвода. И направился к микроавтобусу. Он уселся на еще теплое, нагретое капитаном место и услышал жалобы полковника, адресованные, видимо, эксперту:

– …отделался от капитана. А то ведь замучил своими версиями. У него уже и новая появилась. Слава Аллаху, пока бездоказательная, а все его подозрения подозрениями пока и остаются. И сам капитан про версию говорит, только как про возможный вариант… Ты представляешь, что он придумал…

– Представляю… Он своей версией мне все уши прожужжал, пока вы, товарищ полковник, с профессором беседовали, – признался эксперт. – Я даже в село вынужден был сбежать. Но с пользой, как оказалось, сбежал. Нашел срезы на коре молодого дуба, что растет во дворе дома, где Светлана Керимовна живет. Я пару срезов тоже сделал.

– А зачем они тебе?

– Хочу сравнить кору с образцами на берце из квартиры Арсланова.

– Дело, – согласился Нияз Муслимович.

А Сергеев сильно удивился. Это каким же талантом болтливости нужно обладать, если даже словоохотливый эксперт не выдержал разговора с капитаном Исрафиловым и сбежал. Но тут же насторожился, услышав следующую фразу полковника:

– Это ж надо додуматься, будто покойник – не настоящий Мурад… А кто он тогда? И вообще – тут целая теория заговора тогда вылезает. На какое-то крупное дело капитан намекает… Вроде с заграницей связанное… Лавры ФСБ ему покоя не дают!

– А что, может, капитан и прав… – предположил старший лейтенант. – По крайней мере, у меня такая мысль уже возникала. Слишком уж спокойны и Бадави Ниязович, и Светлана Керимовна…

– И ты туда же… – заметил полковник с явным осуждением и замолчал.

Молчал и словоохотливый эксперт, хотя и посматривал на старшего лейтенанта с явным одобрением и интересом.

– Все бы вам усложнить. А тут дело похоже на банальное ограбление. – Но глаза полковника Гаджигусейнова при этом светились непонятным энтузиазмом и настоящей азиатской хитростью. Он явно говорил не то, что думал в действительности.

Сергей Николаевич всегда придерживался в жизни простой истины, не рекомендующей лезть со своим уставом в чужой монастырь, и в этот раз не стал развивать свою мысль. Но, если мысль все же появилась в его голове, он предпочитал ее как следует обдумать, чтобы при необходимости говорить аргументированно и с заранее подготовленными фактами. И потому всю дорогу до Следственного управления обдумывал одно и то же. Впрочем, дорога, как показалось старшему лейтенанту, была недлительной и неутомительной. По крайней мере, переднее сиденье в микроавтобусе было более удобным, чем кресло в бронетранспортере. И Сергеев даже сначала удивился, подумав, почему полковник предпочитает заднее сиденье переднему, но потом догадался, что переднее сиденье считается самым опасным, несмотря на глубокую тонировку стекол, и обычно предназначается для охранника. Роль охранника в данном случае выполнял вооруженный автоматом старший лейтенант спецназа военной разведки. Но кто будет стрелять по машине Следственного управления?!! Хотя нашелся же человек, стрелявший и по автоколонне со спецназом «Росгвардии», и даже повторно по автоколонне спецназа ФСБ… Может быть, у абрека были свои счеты с этими двумя видами спецназа? Эту версию тоже следует не упускать из виду и рассмотреть все случаи, когда спецназ МВД и спецназ ФСБ допускали какие-то действия против какой-то отдельной личности. Вот, например, менты избили до смерти отца Мурада… это тоже причина. Но при чем здесь ФСБ? И тот, и другой спецназ обычно не церемонятся с задержанными, в отличие от спецназа военной разведки, с которого строго спрашивают и в МВД, и в ФСБ, и эта бесцеремонность может быть рассмотрена кем-то особенно обидчивым как оскорбление личного достоинства. При горячности кавказской крови, легко ударяющей в голову, это вполне возможный вариант. Хотя тоже пока чисто умозрительный, не имеющий под собой фактического обоснования. Но это уже мотив, а немотивированных преступлений не бывает, как знал Сергеев со слов майора Одуванчикова. Да он знал это и без слов начальника штаба сводного отряда. Сам понимал. Но пока тянулась под колесами пыльная дорога, старший лейтенант мысленно прорабатывал в голове вариант с подменой племянника профессора Ниязова. В самом деле, почему на опознание не пригласили Светлану Керимовну? Почему пригласили мать Мурада, которая восемь лет не видела сына и уже не представляет, как он должен выглядеть. Вернее, как раз наоборот, она только представляет, но не знает в действительности. И может на кого угодно сказать, что это и есть ее сын. Конечно, остается еще и сам Бадави Ниязович Ниязов. Как он поведет себя на опознании? Что скажет?

Глава 12

Микроавтобус остановился около здания Следственного управления. Из него вышли только эксперт и Сергеев. Рядом встал бронетранспортер с изображением летучей мыши над земным шаром на башне. Капитан Исрафилов покинул БТР еще более стремительно, чем забирался в