Флейта на мерцающем фоне струнных, дрожащее синее кольцо посередине сцены. Двое в кольце – неизвестно, рай это или ад, свобода или тюрьма, ясно одно: им не выбраться из заколдованного круга, не разомкнуть сомкнутых рук, не разлучиться. Там, в кольце, их жизнь и их смерть…

Маша танцевала лучше. Ася кожей чувствовала идущую от нее в зал ауру, ее пластика, движения, выражение лица – все работало на образ, было естественным и безошибочным, попадало точно в цель.

Диана держалась угловато и скованно, несмотря на великолепную технику и музыкальность. Ася видела, как Маша пытается руководить подругой, подсказать нужную нюансировку, раскрепостить. Однако Диана оставалась отчаянно глуха к ее усилиям.

Так они и протанцевали всю сцену, включая потрясающую по трагедийности кульминацию, поклонились и убежали за кулисы.

– Перерыв двадцать минут, – объявила Света.

В зале тут же возникло столпотворение. Уже выступившие дети с криками носились по рядам, жевали яблоки и бананы, пили сок. Родители и педагоги, разбившись по кучкам, оживленно делились впечатлениями.

К Асе и Кристине пробрался потный и взъерошенный Игорь.

– Фу. – Он помотал головой и ослабил под горлом узел модного галстука. – Ну и духота!

– Ну как? – тут же набросилась на него Кристина. – Что говорят? Возьмут нас на город?

– Наверняка сказать не могу, но впечатление у всех самое приятное. Вы, кстати, Дыбину видели? Она собиралась вас поздравить.

– Еще не успела. – Ася мельком глянула на часы, – Игорь, как думаешь, мы уложимся в отведенное время?

Игорь вытащил из кармана слегка помятый список выступающих, внимательно изучил его.

– Вряд ли. А ты торопишься куда-то? И думать не моги, милая моя, ты мне нужна как воздух. Без тебя я на банкете буду один отдуваться перед всеми этими шишками из префектуры, мэрии и прочее.

– Да нет, – Ася с безразличным видом пожала плечами, – я никуда не спешу.

– Вот и прекрасно. Девчонок своих можешь отпустить, все равно результатов сразу не объявят. Завтра соберешь их на занятия и все растолкуешь.

– Хорошо.

Ася спустилась в артистическую, похвалила девочек за выступление и велела им идти домой. Затем она вернулась в зал.

Кристина уже успела покинуть свое место и теперь сидела перед самой сценой в обществе Нонны Максимовны. Ася с неохотой присоединилась к ним.

Весь остаток перерыва она слушала похвалы и комплименты в свой адрес, а также восторженные отзывы по поводу костюмов. Особенно усердствовала Дыбина, вдруг непостижимым образом утратившая свою надменность и сдержанность, ставшая болтливой и многословной.

Ася безумно устала и от нее, и от второго отделения, состоявшего сплошь из эстрадных номеров, сделанных неумело и безвкусно, а главное, от длительного ожидания момента, когда Алексей вернется с работы и можно будет ему позвонить.

Наконец выступления закончились. Зал постепенно опустел, лишь за столиками, где сидело жюри, по-прежнему царило оживление.

Из-за кулис вынырнула Света, успевшая переодеться из вечернего платья в облегающие брюки и сногсшибательный серебристый топик. Вид у нее был озабоченный.

– Извините, – она вежливо улыбнулась Дыбиной. – Можно я девочкам скажу пару слов?

– Ради бога, – кивнула та и отошла в сторону.

– Это что еще за наглость? – недовольно проворчала Кристина, оглядывая Светку с плохо скрытой завистью. – Больше двух говорят вслух, не знала?

– Щас! – огрызнулась та, вдали от чужих глаз мгновенно скидывая ангельское обличье и обретая обычную стервозность. – У нас проблемы. Гостей слишком много, тортов не хватает.

– Подумаешь, проблема, – насмешливо хмыкнула Кристина. – Пойди да купи еще. Деньги небось у Игорька есть.

– Деньги есть, – кивнула Светка, – но я не пойду. Не могу.

– Почему это?

– Ты не видишь? – вопросом ответила Светлана и потеребила бретельку топика. – Что мне, опять переодеваться, в десятый раз?

– В третий, – уточнила Кристина.

– Попроси Анну Андреевну, – посоветовала Ася. – Они с Зинаидой Тихоновной продукты покупали, пусть сходят, возьмут еще тортов.

– Они возьмут! – Светлана пренебрежительно махнула рукой. – Вы бы видели, чего они там нахватали: рыба просроченная, хлеб не такой, как надо. Крошится, зараза, нарезать толком нельзя. Сходите вы, девчонки, не вредничайте!

– Еще чего! – возмутилась Кристина. – Нашла девочек на побегушках. Мы, может, тоже одеты не для походов по магазинам!

– Ладно, – Светка вздохнула, – тебя просить без толку. – Она повернулась к Асе: – Асюнь, сделай милость! Сейчас всю ораву вести за столы, Игорь рвет и мечет. Ну что тебе стоит, туда и обратно?

– Не ходи! – Кристина дернула ее за рукав.

– Да ладно тебе. – Та рассмеялась. – Схожу. Я не гордая. Какие торты брать?

– Ой, Ась, на свое усмотрение, – защебетала обрадованная Светлана. – Можно «Малику», можно «Птичье молоко», а лучше и то, и другое. На, держи, – она сунула ей в руку пятисотрублевую купюру. – И давай поживей!

– Вот стерва рыжая! – прокомментировала Кристина, провожая взглядом удаляющийся Светкин зад, обтянутый черным эластиком. – Командует тут, понимаете ли, быстрей да живей! Вот бы в койке у себя Игорьком руководила.

– Не ворчи. – Ася спрятала деньги в кошелек. – Я мигом. Тут рядом магазин неплохой, в нем торты всегда свежие. Иди пока, развлекай Дыбину.

– Легко, – согласилась Кристина. – Только ты не задерживайся, а то без тебя – тоска. Одни старухи кругом.

Ася спустилась в гардероб, надела пальто, шапочку, натянула сапоги и вышла на улицу.

Темнело. Только-только зажглись фонари. Нос и щеки щипал первый в этом сезоне крепкий морозец. Стараясь не поскользнуться на обледеневшем тротуаре, Ася поспешила к магазину. Отстояв небольшую очередь, она купила торты и двинулась обратно к ДК.

На ступеньках маячила темная фигура, мелькал огонек сигареты. «Кто-то из родителей», – подумала Ася и тут же разглядела Алексея.

Она резко притормозила, едва не выронив из рук прозрачные круглые коробки.

– Осторожно. – Он ухватил ее за рукав пальто. – Гололед, не видишь?

– Вижу. Ты что здесь делаешь?

Вопрос был глупый, и Ася это понимала, но таким образом она пыталась подавить охватившее ее чувство тревоги.

– Тебя жду.

– Ты же должен быть на работе. – Она машинально втянула носом воздух, но не почувствовала ничего, кроме запаха табака.

– Насть, – Алексей ковырнул носком ботинка застывшую лужицу, – понимаешь… это… магазин закрыли.

– Как закрыли? – Ася вскинула на него изумленные глаза. – Вот так прямо, сегодня?

– Сегодня, так прямо. – Он наконец улыбнулся, выбросил окурок и поежился.

– Ты давно здесь стоишь? – Она окинула взглядом его тонкую изношенную куртку, которой, по ее мнению, давно пора было на помойку.

– Минут пятнадцать.

– Холодно. Иди домой. Я позвоню.

Алексей покачал головой.

– Без тебя не уйду.

– Да я не могу, Леша! У нас банкет. Я вон торты купила, надо передать.

– Передай, и идем.

Ася внимательно посмотрела на него. Он опустил глаза.

– Ладно, – она кивнула, – жди здесь.