Следующий месяц она постаралась вести себя тише воды, ниже травы и отказывалась от приглашений на обед от тех пиарщиков, с которыми напивалась во время показов. Она также отказывалась от выпивки с девочками из офиса, желающими знать подробности. Ей надо беречь энергию, если она и дальше собирается поражать Эмили Моффатт.

В свой первый день в офисе Мэгги обнаружила, что девочки украсили экран ее компьютера разноцветными стикерами в виде поздравительных флажков и купили целую сетку апельсинов, чтобы она могла восполнить дефицит витамина С, возникший из-за ее усталости и бесконечных возлияний. На стикерах Холли написала: «Добро пожаловать домой, № 1!», отчего Мэгги рассмеялась. Известная своей лаконичностью редакторша из американского издания «От», которую Мэгги видела на показах, но никогда с ней не общалась, когда-то настаивала, чтобы ее сотрудники обращались к ней только «№ 1». Так что сотрудники английской штаб-квартиры, немного выпив, в шутку решили, что именно так они назовут Мэгги. С технической точки зрения она была их боссом, но в действительности они стали друзьями.

Мэгги слегка порозовела, увидев все эти усилия, и разместила фото приветственных жестов в Инстаграме. А заметив через несколько минут, что Марго оно по-нравилось, задумалась, насколько тяжело дался предшественнице этот лайк. Будет ли Марго ревновать ее к этой дружбе? Или ее возмутит и выбесит тот факт, что «замена» заводит в офисе дружеские связи? А может, она искренне рада отношениям, установившимся между новенькой и командой?

Если б Мэгги была честна сама с собой, то признала бы еще до того, как нажать кнопку «поделиться» под своим фото, что пытается продемонстрировать свою силу. Размещение в Сети фотографии стола, принадлежащего Марго — хотя Мэгги уже какое-то время не считала его таковым, — с демонстрацией всего того, что ее коллеги сделали для Мэгги, было вторжением на территорию Марго, и, возможно, актом легкой агрессии. На подсознательном уровне — том, где водятся мысли, коими не стоит гордиться, — Мэгги хотела, чтобы предшественница знала о ее достижениях и о том, как успешно она влилась в коллектив. Хотела ли она, чтобы Марго нервничала? Возможно.

Она все еще благодарна Марго, и это правда. Но с приближением половины срока пребывания на ее месте новенькая начинала ощущать некое негодование. И тот обжигающий душу секрет, которым она поделилась с парижскими крышами, никуда не исчез — самая идея, что Марго вернется и заберет у нее все, бесила и вызывала тошноту.

Так что иногда она ненавидела Марго.

Прекрасно зная, что, согласно контракту, она должна будет сделать изящный прощальный поклон, когда та решит вернуться, Мэгги успокаивала себя тем, что при зашкаливающих эмоциях на такие мелочи обычно не обращают внимания.

Именно поэтому она выложила в Сеть надпись «№ 1», сделанную Холли, — целью было побольнее ранить Марго за ее роль дамоклова меча. И за то, что она портила всю перспективу, и за то, что вызывала чувство ущербности. Каждый день, который Мэгги проводила в мыслях о том, соответствует ли она женщине, чье место занимает, был днем, потерянным для работы, которую она любила все больше и больше. Мэгги хотела, чтобы Марго исчезла с горизонта, но при этом еще и желала произвести на нее впечатление. И остаться ее подругой. Все это… сложно.

Возникло нечто, напоминающее пуповину, накрепко связывающую ее с Марго. Мэгги могла работать, пока та находилась в декрете, а ее возвращение в редакцию зависело от ухода Мэгги. Они повязаны злокачественной данью благодарности, необходимостью и в то же время взаимным недоверием. А в дополнение ко всему внутренне очень похожи. Если принять во внимание их взгляды на жизнь и чувство юмора, то они должны бы стать лучшими подругами, и при любых других обстоятельствах так оно и было бы. Но в данный момент такое невозможно именно из-за невысказываемой несуразности ситуации — сейчас они напоминали двух бывших одного и того же парня, борющихся за превосходство. Или подруг, которые перешли от дружбы к презрению, но отказываются признаться в этом.

В спокойные недели, последовавшие за показами, только одно приглашение привлекло внимание Мэгги, и это было приглашение на рождественскую вечеринку к Марго. Стоит ли идти? Определенно стоит. Вполне возможно, Мэгги пришла к ошибочному заключению, что интересы ее и Марго могут быть лучше всего описаны словом «несовместимые» в том, что касается их общей работы, — хотя сейчас она была единственной, кто ею занимался. Она ни в коем случае не должна отказываться от возможности получше изучить дом соперницы и ее мужа.

Мэгги вовсе не хотела выглядеть неблагодарной. Она прекрасно осознавала, какое одолжение сделала ей Джонс, порекомендовав на свое место — так что будет действительно приятно увидеть и Марго, и младенца, — но, поскольку уже сидела на этом месте, была еще более заинтригована отсутствующей на нем предшественницей. Она считала, что, оказавшись в доме Марго, наконец поймет: та сделана из кожи и костей, как остальные. Поймет, что теперь можно не слишком напрягаться, пытаясь держать марку. Так расслабляешься, выпустив с трудом удерживаемые газы… хотя Мэгги была уверена, что с Марго вряд ли случалось нечто столь ужасное.

Да и вообще, Марго все еще оставалась для всех загадкой. Девочки в офисе почти ничего не знали о ней, кроме того, что она предпочитает бескофеиновый чай — что бы это, черт побери, ни значило. А другие представители модной индустрии, с которыми Мэгги тусовалась, описывали эту женщину как «крутую» или «милую»; понятно, что за этими комплиментами скрывались проклятия. В мире моды люди или «потрясающие», или «отвратительные» — любая другая характеристика означала, что человек является пустым местом.

А ведь Джонс точно не такая — отличный автор, потрясающе выглядит и обладает чувством юмора… Но создавалось впечатление, что чего-то в ней не хватает. Может быть, друзей, может, активности в светской жизни. А может, скелета в шкафу.

Все это объясняло восторг Мэгги по поводу вечеринки у Марго. Приглашение пришло по электронной почте, а не было написано от руки и положено в ее почтовый ящик — всего несколько забавных строчек с подписью «Ник и Марго». Интересно, имя мужа стоит на первом месте, подумала Мэгги, хотя приглашение явно написано жениной рукой. Это было ясно из самоуничижительного определения «скучные родаки», использованного в письме.

Что обычно одевают на вечеринку в доме фешен-редактора? С гардеробом, собранным за последнее время, это не проблема, но уже само имя Марго вызывало у Мэгги все то же состояние неуверенности — одежда наверняка окажется слишком яркой и вызывающей, и накрасится она слишком сильно. То есть будет «некрутой».

Что бы Мэгги ни надела, Марго окинет ее оценивающим взглядом, словно сомелье, раскручивающий вино в бокале, чтобы определить качество и происхождение. Новенькая хотела, чтобы послевкусие от ее наряда оставалось в глазах Марго как можно дольше, чтобы у той и мысли не возникло о снисходительном отношении к гостье.

Мэгги стала размышлять, не надеть ли ей еще раз костюм от Моро (le smoking, как называл его сам дизайнер). Она практически не расставалась с ним с того самого момента, как он прибыл в чехле с логотипом (туда же любовно складывался после каждого выхода), но решила, что для вечеринки с коктейлями это слишком. Обычные люди не понимают самой концепции модного брючного костюма — они подумают, что она работает в банке. Или что Марго наняла ее на день в качестве организатора вечеринки.