На следующее утро, проходя через комнату отдыха во втором отделении, я встретил Алису и Альберта, ведущих оживлённую беседу на диване. «Алекс Требек» торчал поблизости, очевидно, выполняя роль судьи. Я как обычно удивился, насколько психиатрический институт был прогрессивнее мира снаружи: молодая негритянка, американец китайского происхождения чуть постарше, европеец среднего возраста — все были погружены в беседу, не обращая внимания на возрастные, половые и национальные различия. Здесь, в стенах нашего института, все равны. Может, и прав был прот, говоря, что все наши различия основаны на ошибках прошлого и психологических травмах, оставшихся от жестокого обращения, и, если мы сможем каким-то образом забыть наши истории и начать заново, кто знает, что из этого могло бы получиться.

Конечно, они замолчали, как только я подошёл. Но вскоре стало известно, что у каждого из трёх было определённое «задание». Во мне поселилось знакомое беспокойство.

— Можно узнать, кто дал вам эти «задания»?

— Прот, кто же ещё, — с гордостью ответила Алиса.

— Правильно! — подтвердил Алекс.

У меня были смешанные чувства по поводу этого откровения, но я был научен не торопиться с выводами во всём, что касается нашего «инопланетного» гостя.

— И какую «задачу» прот поставил перед тобой, Алиса?

Альберт опередил её с ответом:

— Теоретически задачи довольно простые. Понимаете, у Алисы проблема с пространством, а у меня — со временем. Но прот заметил, что пространственно-временной континуум образует своего рода симбиоз, где пространство может быть увеличено за счёт времени, и наоборот. Если мы научимся обменивать одно на другое, то оба вылечимся!

Я сдержался от порыва напомнить им, что решение об их выздоровлении будут принимать доктора. Они так радовались тому, что простое решение их проблем могло быть прямо за углом, что я не стал их переубеждать.

— А как насчет тебя, Алекс? Тебе тоже дали «задание»?

— Да!

Альберт рассказал, что прот посоветовал Алексу устроить собственное шоу прямо в госпитале.

— Готовишься к выступлению, Алекс?

— Ты прав!

— Он собирается приступить к работе сразу после ланча, — добавила Алиса.

— А что насчёт тебя, Альберт? Вы с Алисой тоже приступаете к работе?

— Немедленно. Мы как раз обсуждали это, когда ты подошёл.

Они все смотрели на меня с нетерпением. Я понял намёк.

— Ну что ж, мне нужно бежать. Удачи вам всем!

Никто со мной не попрощался. Они тут же вернулись к обсуждению. Их задачи казались достаточно безвредными и могли отвлечь их от проблем, но ненадолго.

На обратном пути я чуть не налетел на прота, но он отошёл в последний момент, хотя даже не смотрел в моём направлении.

— Это лучшее, что я мог сделать в такие короткие сроки, — выпалил он, когда заметил меня.

— Что это за «задачи» ты раздаёшь?

— Разве не об этом ты просил?

— Не совсем. Главное, чтобы их ожидания не были чересчур завышены.

— Я могу лишь указать путь. Остальное зависит от них.

— Посмотрим, как успешна твоя «лечебная программа». Я искал тебя, чтобы пригласить к себе домой на День Благодарения завтра.

— Что? И смотреть, как вы разделываете мёртвую птицу? Нет, спасибо.

— А как на счёт послезавтра? В пятницу?

— Расслабься, джино. Отдохни в выходные. В любом случае, в пятницу меня здесь не будет.

— Что значит «тебя не будет?»

— Это так сложно понять?

Прот повторил каждое слово медленно и отчётливо:

— Меня — здесь — не — будет.

Как бы подчёркивая сказанное, он повернулся, чтобы уйти.

— Куда ты собрался? Ты ведь не покинешь госпиталь снова? — сказал я вслед.

— Ненадолго! — прокричал он в ответ.

БЕСЕДА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

В этом году День Благодарения выпал на мой день рождения. По этому случаю к нам приехали Эбби со своей семьей и Уилл с невестой. Они приехали рано. К моему удивлению, Эбби привезла индейку (она вегетарианка), а Даун помогала на кухне. Я пару раз сыграл в шахматы с мальчишками (победы давались всё труднее), но медленное движение шахмат по доске напоминало о втором отделении и скором «временном исчезновении» прота из института.

Я всё ещё думал об этой проблеме, когда мой сын Фрэд, недавно вернувшийся из турне с Les Miserables, и дочь Дженни аж из самой Калифорнии неожиданно возникли в дверях. Впервые за весь год вся семья была в сборе.

Оба обняли меня, но всё, что я мог сказать, было:

— Что вы оба здесь делаете?

— Это День Благодарения, папочка, помнишь?

— И мамин выход на пенсию, — добавил Фрэдди.

— И твой день рождения.

— Мы хотели сделать сюрприз, — они протянули мне по свёрток.

Я был ошарашен.

— Полагаю, это Карен вас надоумила.

— И она тоже, но на самом деле идея принадлежит проту, — ответил Фрэд.

— Проту?

— Он заходил навестить нас в прошлом месяце.

— В прошлом месяце???

В этот момент в комнату ворвалась толпа с кухни, последовал ещё один раунд объятий и поцелуев, и вскоре мы все отправились к обеденному столу в сопровождении ещё одного гостя, Окси Дейзи. Не стану вдаваться в детали обеда, скажу только, что это была самая вкусная — и самая первая — соевая индейка в моей жизни.

Никто из нас не был особенно красноречив в публичных выступлениях, но я подумал, что мне стоит поднять тост по случаю шестидесятилетия. Когда все закончили есть, я произнёс речь о том, как хорошо, что мы сегодня собрались, как встречи в кругу семьи обретают всё большее значение с ходом времени.

— Думаю, нам стоит поблагодарить прота за его участие. И я благодарен всем вам за то, что пришли.

Вероятно, чтобы меня заткнуть, Фрэдди поднял свой бокал и воскликнул:

— За прота! — и все чокнулись бокалами.

После обсуждения всего, что произошло за год, странной погоды, футбольных турниров (Стив поднял тост за Джетс[98]), слово взял Уилл. Карен понимающе улыбнулась мне с другой стороны стола. Мы оба ждали, когда Уилл и его пассия назначат день свадьбы.

— Мы с Даун готовимся стать родителями! — сообщил он.

Раздались радостные крики и звон бокалов. Слишком дипломатичная, чтобы напрямую спросить, когда они планируют пожениться, «бабушка» Карен спросила Даун, когда ожидать рождения ребёнка.

— В июне, — весело ответила Даун.

Дженни подняла свой бокал:

— За июнь!

— За малыша! — подхватила Эбби.

— С днём рождения, папа, — добавил Фрэд.

— Приятных лет на пенсии, мам! — пожелал Уилл.

— За Окси! — выкрикнула Стар.

— Выпьем! — сказала Рэйн.

Звяк, звяк, звяк.

Не знаю почему, но слёзы счастья побежали по моим щекам. Я выпил глоток вина, надеясь, что никто не заметит.

Уилл удалился и вернулся с огромным тортом Пища Дьявола (моим