в две трети голосов). Школьные и университетские учебные программы пересматриваются, чтобы представить всю историю Индии исключительно в индуистском и антиисламском свете. Это дебаты о самих границах сообщества, и в данном случае граница внутренняя: Индуистские националисты утверждают, что только некоторые члены общины являются легитимными, а остальные должны либо подчиниться, либо уйти.

Подобные пограничные конфликты принимали другие формы в других контекстах. В Соединенных Штатах в XIX веке говорили о том, чтобы выслать черных обратно в Африку. Затем, с 1865 по 1965 год, решением стала сегрегация, призванная не пускать черных в пространство белых. Латиноамериканцы, имеющие гражданство США, были изгнаны в настоящих погромах в 1930-х годах, а дети, рожденные иммигрантами без документов, находятся под угрозой сегодня. В Европе дебаты сосредоточены на правилах получения гражданства, легитимности прошлых натурализаций и даже возможности лишения гражданства нежелательных иммигрантов и их детей с последующей депортацией. Вопросы и обстоятельства варьируются от случая к случаю, но все они иллюстрируют то, как конфликты по поводу границ сообщества превалируют над вопросами собственности и перераспределения, которые предполагают соглашение о контурах сообщества.

Будущее классового расслоения и перераспределения в Индии: Пересекающиеся влияния

Несмотря на то, что силы, сговорившиеся углубить идентичные и религиозные расколы, важно отметить, что другие, не менее мощные силы, толкают в противоположном направлении. Во-первых, прорыночная, пробизнесовая экономическая стратегия BJP, которая должна была укрепить международные позиции Индии, на практике привела к крайне неравномерному распределению плодов роста. Таким образом, BJP оказалась перед дилеммой того же типа, что и Трамп и республиканцы в США. Поскольку большая часть электората получает мало выгоды от глобализации и политики про-бизнеса, один из вариантов, открытых для этих партий, - усилить идентичную риторику, будь то антимусульманская или антилатиноамериканская, что они и делают. Но использование этого варианта дает другим партиям возможность предложить более привлекательные альтернативы. В индийском контексте интересно отметить, что в ходе предвыборной кампании 2019 года партия Конгресс предложила политику базового дохода: Nyuntam Aay Yojana (NYAY). Предлагаемая сумма составляла 6000 рупий в месяц на семью, что эквивалентно примерно 250 евро по паритету покупательной способности (или одной трети этой суммы по текущему курсу ), что в Индии является значительной суммой, поскольку средний ежемесячный доход составляет менее 400 евро на семью. Такой базовый доход получат 20 процентов беднейшего населения. Затраты будут значительными (чуть более 1 процента ВВП), но не запредельными.

В любом случае, это предложение заслуживает похвалы за то, что подчеркивает необходимость перераспределения и делает шаг за пределы старой системы квот и "резерваций", которая, несмотря на то, что позволила некоторым представителям низших каст учиться в университете, найти государственную работу и претендовать на выборные должности, сама по себе недостаточна. По своей сути, такие меры, как базовый доход, также поощряют обездоленные группы населения - независимо от их происхождения или религии - думать о том, что у них общая судьба. Однако, как и другие предложения по базовому доходу, это предложение не следует рассматривать как чудодейственное решение или панацею. Государственные расходы на здравоохранение в Индии в последние годы стагнировали, а расходы на образование фактически сократились (в процентах от ВВП). Именно в этих областях Индия отстает от Китая, который каким-то образом нашел ресурсы, необходимые для улучшения образования и здравоохранения, от которых зависит будущее развитие. Важно найти правильный баланс между сокращением бедности и инвестициями в социальные программы, стимулирующие рост.

Еще один важный недостаток предложения партии Конгресс заключается в том, что в нем очень мало говорится о том, как оно должно финансироваться. Особенно досадно то, что это могло бы стать для МКП возможностью реабилитировать прогрессивное налогообложение и наконец-то перевернуть страницу своей неолиберальной фазы. В 1980-х и 1990-х годах правительство Конгресса под влиянием Рейгана и Маргарет Тэтчер, столь характерных для тех лет, решило резко снизить прогрессивность подоходного налога, что способствовало стремительному росту неравенства. Несомненно, опасаясь злобных нападок со стороны BJP и ее сторонников из числа предпринимателей, если бы они предложили повысить налоги на самых высокооплачиваемых работников и крупные фирмы, Конгресс сделал вид, что меры могут быть профинансированы только за счет роста, без новых налогов. Как бы ни был понятен этот выбор, он подорвал доверие к предложению и ограничил бы возможности МКП в случае победы инвестировать больше средств в здравоохранение и образование, как это было во время его предыдущего пребывания в правительстве.

Более того, без мощных мер фискальной и социальной справедливости, спрос на которые в Индии высок, более явный альянс между ИНК и левыми партиями (такими как ИВК, СП и БСП) кажется маловероятным. Однако, учитывая эволюцию моделей голосования и электората в последние десятилетия, такой альянс кажется естественным как способ противостояния BJP и ее союзникам. В частности, электорат Конгресса стал весьма похож на электорат левых партий, в отличие от электората BJP (рис. 16.8-16.10). Интересно также отметить, что новый альянс (Гатбандан), созданный в ходе кампании между социалистическими партиями и партиями низших каст (SP и BSP), привел к совместному предложению, призывающему к созданию первого в Индии федерального налога на богатство, который принесет доход, примерно достаточный для оплаты предлагаемого Конгрессом базового дохода (NYAY).

Учитывая атмосферу повышенного беспокойства по поводу национальной безопасности, в которой разворачивалась кампания, что пошло на пользу BJP, и благодаря слабости других партий (Конгресса и левых), которые в действительности не сформировали коалицию, индуистские националисты были переизбраны в 2019 году. Дебаты по этим вопросам продолжатся в ближайшие годы. Результаты станут все более важными для остального мира, отчасти из-за растущей доли Индии в мировой экономике, а отчасти потому, что дебаты ведутся вокруг вопросов идентичности и неравенства, аналогичных тем, которые будоражат западные демократии. Однако выделяются два ключевых различия, которые особенно поучительны для других стран. Во-первых, хотя значение классового раскола снизилось на Западе с 1980 года, в Индии оно возросло с 1990 года. Во-вторых, если в западных демократиях белый рабочий класс разошелся с черным и мусульманским меньшинством, то в Индии индуисты и мусульманское меньшинство голосуют за одни и те же партии. Можно предположить несколько будущих траекторий, от усиления конфликтов идентичности, религии и неравенства до появления секуляристской перераспределительной коалиции. Какой бы выбор ни сделали индийцы и какой бы новый баланс сил ни сложился среди индийских партий, он будет иметь влияние далеко за пределами Индии.

Отметим также, что индийская система позитивных действий "резервирования", закрепленная в конституции 1950 года, сама перестраивается и переосмысливается. Изначально она была призвана обеспечить более высокую социальную мобильность для низших каст (неприкасаемых и аборигенных племен). Цель заключалась в