Лада вернулась к друзьям, все уже собрались у двери. Она бросила прощальный взгляд на дворец: жаль, что не удалось погостить здесь хотя бы несколько дней. Но ничего, потом Лада возвратится сюда, если все у них получится. Посвист шагнул к выходу, и в этот момент раздался звон: разбилось одно из хрустальных окон. Осколки градом рассыпались по полу. Все повернули голову: на белой плитке, как розы на снегу, лежал ярко-красный коршун, он тяжело дышал. Лада взяла его на руки и подняла. Птица умирала, ее глаза постепенно стекленели. На последнем издыхании коршун встретился взглядом с Ладой и произнес голосом Берендея:

«Они подступили к городу. Долго мы не продержимся».

Глава 2

Ярилина роща

Вышли в полном молчании. Ладу раздирали противоречия: может, бросить все и вернуться в Берендеево царство? Только как потом сражаться с Чернобогом, если для него война вроде топлива? Да и лучше не затягивать, если не желаешь, чтобы Чернобог набрал полную силу. Но все равно, Лада бы наплевала на умные мысли, если бы не одно: они все равно уже не успеют, слишком далеко забрались. Потому их задача – ослабить бога войны.

Путники отошли от дворца, и Посвист сделал хватательное движение рукой. Тотчас же дворец обернулся серебряным шаром и покатился по земле, указывая дорогу. Лада шагала за ним, не поднимая головы: сейчас ей ни с кем не хотелось встретиться взглядом, потому что ощущение предательства не покидало ее. И поговорить не с кем, ведь и Яровит, и ребята начнут убеждать, что они все делают верно. А Ладе не нужны правильные слова, ей надо, чтобы ее просто выслушали и пожалели. Хлад бы, наверное, смог. А еще бы предложил свою помощь, пусть даже Лада все делала не так.

При мысли о Хладе сердце учащенно забилось. Лада грустно улыбнулась: лучше так, чем холодная броня и мечты о власти над миром. Видимо, так и происходит переход со светлой стороны на темную: исподволь, незаметно, когда сам не понимаешь, что одной ногой уже перешагнул рубеж. А потом поздно: ты настолько изменился, что тебя все устраивает в новом состоянии.

Седой лес точно ожил. Сперва Лада заметила красную шапочку дятла, затем над головой бесшумно пролетела сова, вызвав возмущение ворона. Крак долго грозил ей вслед, снова перейдя на карканье.

– Слушай, а как он начал на человеческом говорить? – спросила Лада.

Лель смутился:

– Он с утра орал – проголодался, а я никак проснуться не мог, после вчерашнего без ног свалился. Ну, видимо, Крак решил, что я тупой и надо срочно переходить на понятный мне язык.

Посвист тут же ввернул:

– Тупой – какая подозрительно точная самооценка! Даже удивительно.

Крак изловчился и клюнул бога ветра в плечо: мол, нечего обижать моего любимчика. Лада невольно рассмеялась: до чего же вороненок забавный.

До границы Серебряного царства добрались лишь к концу следующего дня.

– За теми деревьями начинается Золотое царство, – сказал Яровит. – Поэтому переночуем здесь, чтобы обошлось без сюрпризов.

Лада бросила на траву куртку и задумалась: наступит ли в ее жизни пора, когда ей не придется спать под открытым небом? На нормальной кровати с мягкой подушкой вместо рюкзака? А еще обычные удобства в виде туалета… Лада уже притерпелась уединяться в кустах, при том что неподалеку на страже маячили Лель или Посвист: вдруг откуда выскочит зверь невиданный и попытается сожрать Ладу? Да, человек ко всему привыкает, но хочется уже домашнего уюта, как раньше.

Яровит разложил скатерть, и Лада подсела к импровизированному столу. На ужин у них была жареная картошка с мясом и омлет, к чаю полагались пироги с брусникой. Но Ладе кусок в горло не лез: ее охватила неясная тревога. Что их ждет в Золотом царстве? Новые смерти и потери? Что сейчас творится в Берендеевом? Удерживает ли войско царя столицу?

– Осада города может длиться долго, – произнесла она, – иногда целыми месяцами.

– Да, – охотно ответил Лель. – Даже годами.

– Если в городе есть продовольствие, – перечислил Посвист, – вода и люди в нужном количестве, чтобы отбивать атаки.

– И если противник не перережет водоснабжение или не подсыплет в него отраву, – добавил Яровит. – Или не забросит в город покойника, умершего от моровой язвы. Или у осаждающих не найдется пары стенобитных орудий.

От слов бога воинов у Лады по спине пробежал холодок.

– Яровит, зря ты так, – осудил Лель.

– Она не ребенок, – холодно ответил тот. – Берендею и его людям сейчас приходится тяжело. Поэтому мы должны как можно быстрее решить проблему с Чернобогом.

– Думаешь, получится, дядька?

Яровит жестко взглянул на Посвиста:

– Нам всем придется постараться. Крак предупредит о ловушках, а вы все будете начеку. Задача для меня, Леля и Посвиста – любой ценой прорваться к дворцу и вызвать Чернобога на бой. И убить. Кто-то из нас должен будет это сделать.

– А я? – задала вопрос Лада.

– Тебе проще: выжить любым путем.

Лада долго глядела в темнеющее небо, где загорались звезды. Хоть бы сорвалась одна из них, чтобы загадать желание. Самое доброе, самое заветное. Чтобы у них получилось победить Чернобога, а в царстве Берендея никто бы не погиб. Чтобы никогда не было войн, а люди умирали лишь в глубокой старости. Чтобы никто не болел, а кто болеет – выздоровел бы. Чтобы не было нищеты и голода, все помогали бы друг другу. Животным бы тоже помогали, чтобы исчезли с улиц бродячие собаки и кошки – нашли бы себе хороших хозяев. Чтобы… Лада запнулась. Чтобы Любава, Данила и Милена оказались живы.

Звезды висели высоко в космосе и равнодушно смотрели на Ладу. Какое им дело до ее надежд и желаний? До устремлений всего человечества? Им наплевать! Ни одна из них не пожертвует своей жизнью ради других. Их дело светить в полной темноте, да и только. Быть прекрасными и недоступными, вдохновлять на подвиги. А вы, люди, со своими проблемами справляйтесь сами.

Лада сама не заметила, как задремала. А через короткое мгновение ее уже тряс Посвист:

– Пора.

После быстрого завтрака Яровит отдал короткие распоряжения, суть которых сводилась к тому, чтобы пустить вперед Крака, а самим следовать за вороном.

– И присматривайте друг за другом. Чернобог – не Морок, видений не нашлет, но лучше подстраховаться, – добавил он в конце.

Вскоре Лада с друзьями добрались до рубежа. Здесь не было мягкого перехода, где в качестве постового стояло лишь мертвое дерево. Словно кто прочертил линию, отделявшую одно царство от другого. Мягкие линии Серебряного