–Что имел в виду Робан, когда сказал, что ты его укусил?

Бенджамин что-то бормочет.

–Эй! Ты меня слушаешь?

Эйр нажимает кнопку лифта. Бенджамин продолжает бормотать что-то, Метте делает шаг вперед и тянется к нему в попытке разобрать, что он говорит.

–Я тебя не слышу. А ну-ка отвечай. О чем таком он говорил, когда сказал, что ты его укусил?

–Да пошли все на хрен!– вопит Бенджамин ей прямо в ухо.

Она отскакивает, потом заискивающе улыбается Эйр. В воздухе повисает ощущение неловкости. Щеки у Бенджамина побледнели. Видно, что он погружен в собственные мысли.

–Я этому козлу башку оторву,– шипит он.– Я им всем башку оторву…

Наверху, в отделении, Эйр подводит Метте к Санне и представляет их друг другу.

–Как там Джек?– взволнованно спрашивает Метте.– С кем из врачей я могу поговорить?

–Думаю, вам надо подождать, пока кто-то придет,– отвечает ей Санна.– У него совсем недавно был припадок или что-то вроде того. Сейчас он стабилен. Но пока что никому нельзя видеться с ним, не побеседовав предварительно с врачом, и заходить в палату можно только по одному.

–А Инес Будин? Она где?

–Кто?– переспрашивает Санна.

–Социальный работник, она отвечает за Джека.

–Ах да, она была тут и ждала вас и врача, но теперь ее попросили посидеть с Джеком. Чтобы рядом было знакомое лицо, если он очнется.

Метте оборачивается в сторону палаты Джека. Санна мягко кладет руку ей на плечо, останавливая ее порыв войти внутрь.

–Входить можно строго по одному, я вам уже говорила. У вас что-то срочное к Инес Будин?

Метте отрицательно мотает головой.

–Нет, может подождать до завтра.

–Вы будете здесь завтра утром?– уточняет Санна.

–Да, с самого утра, как только разрешат войти.

–Хорошо. В девять у него встреча с психиатром. После нее, если его состояние улучшится, я бы хотела, чтобы с ним побеседовал наш дознаватель, который работает с детьми. Он попробует выяснить, может ли Джек описать преступника или нарисовать. Конечно, если он что-то видел на месте преступления. И это, разумеется, зависит от того, насколько Джек будет готов к этому.

–Но ведь еще слишком рано для такого,– восклицает Метте.– У него же шок, верно? Неужели вы заставите его пройти через это так скоро?

–Как я уже сказала, все будет проходит в предельно безопасной форме, его будет опрашивать опытный следователь, который умеет работать с детьми, оказавшимися в неблагополучной ситуации. При этом будут присутствовать врач из отделения детско-юношеской психиатрии, прокурор и его юридический защитник. Но только если лечащий врач даст нам согласие на это. И сам Джек, разумеется, тоже.

Во взгляде Метте читаются тревога и желание возразить.

–Простите, но что вы вообще здесь делаете? Вы разве не должны сейчас быть очень заняты опросом соседей и еще я не знаю чем?

–Работа на месте преступления ведется полным ходом,– спокойно отвечает ей Санна.

Метте кивает, некоторое время она колеблется, а потом произносит сдавленным голосом:

–Мне почти ничего не сказали, когда позвонили из службы опеки…

–К сожалению, пока что мы не можем сказать большего,– отвечает Санна.

–Но… убийство… Просто это так ужасно. Я видела в новостях про убийство в Сёдра Виллурна, оно ведь никак не связано с этим?

В ее взгляде читается заинтересованность, но она продиктована не злым умыслом или праздным любопытством, а скорее заботой о Джеке.

–Насколько хорошо вы были знакомы с Ребеккой Абрахамссон?– задает встречный вопрос Санна.

–Я с ней совсем не была знакома. Но я знаю Джека. Он раньше оставался у нас в патронатной семье. Вот почему они связались со мной. Ему нелегко пришлось в жизни. У матери были проблемы с психикой и все прочее.

Санна вскидывает брови. Такой информации о Ребекке она еще не получала.

–Какие проблемы?

Взгляд Метте застывает.

–Наверное, будет лучше, если вам об этом расскажет кто-то другой. Не мое дело вам об этом говорить. Я действительно не знала Ребекку.

Проходящий мимо лечащий врач Джека сообщает Метте, что она сможет повидать мальчика не раньше завтрашнего утра. Она начинает задавать ему вопросы, и в конце концов доктор предлагает им с Бенджамином побеседовать где-нибудь в более уединенном месте.

Через окошко в двери палаты Санна видит, что Джек сел на краешек кровати. Вид у него потерянный и напуганный, он весь сжимается, когда Инес Будин встает со своего стула в углу палаты. Она берет его за руку, наверное, предлагает сходить в туалет. Мальчик медленно поднимается на ноги.

Санна впервые видит его в полный рост. Когда они его нашли, он так и остался в гардеробной комнате до приезда бригады «Скорой помощи», которая препроводила его, укутанного в плед, из квартиры. Хотя она уже знает, что ему тринадцать, ей до сих пор кажется, что он на пару лет младше. Единственное, что выдает его сравнительную взрослость,– это руки, ноги и плечи, их мускулистая очерченность, которая заметна у подростков. А все остальное лишь усиливает ощущение, что перед ней совсем ребенок. Он медленно бредет, уткнувшись глазами в пол, и Санна думает о том, какое же безбрежное горе с этого момента и на всю жизнь станет неотъемлемой частью его существования.

По пути из отделения Санна пытается связаться с Судденом, чтобы узнать новости с места преступления в Мюлинге. Потом звонит прокурору Лейфу Лильегрену, чтобы обсудить, кого из дознавателей, работающих с детьми, лучше всего вызвать на допрос Джека. За это время Эйр успевает забежать в отделение неотложной помощи, чтобы выяснить, не поступал ли к ним кто-то по имени Франк Рооз. Но у них нет никого с таким именем, кроме того, у них не лежит ни один неопознанный пациент его возраста.

На улице в воздухе повисла дождевая взвесь. На подходе к машине Эйр дрожит от холода. Она с размаху плюхается на сиденье рядом с Санной.

–Ну тут, блин, и дубак все время.

Санна прикладывает к уху мобильный и благодарит кого-то, прежде чем закончить разговор.

–Это Йон?– произносит Эйр, стуча зубами.– У них что-то есть?

–Они еще раз все прочесали, обошли соседей, но никаких признаков присутствия Франка так и не обнаружили. И в Мюлинге тоже ни одного свидетеля.

–Вот черт.

Что, если Франк был дома, когда на Мари-Луиз напали, задумывается Санна. Могли ли его похитить из-за того, что он стал свидетелем? Ее охватывает волнение, ведь это значит, что то же может случиться с Джеком, если они не сумеют защитить его.

–Вот же хренотень!– восклицает Эйр.– У нас два трупа, оба с одинаково перерезанным горлом. Но мы при этом ни фига не знаем о том, как они друг с другом связаны. Кроме того, что Мари-Луиз давала Ребекке деньги на что-то. Только вот на что?