Шрифт:
Закладка:
Альберт Великий — крупнейший ученый средневековья. В его книгах немало правильных сведений о том, как возделывать поля, как оберегать листья плодовых деревьев от гусениц, как пересаживать растения из одной почвы в другую… Он и в самом деле занимался наблюдениями природных явлений и даже сумел, как утверждают, построить «железного человека» — механического слугу, который мог открывать и закрывать дверь. И он же на веру принимал самые странные небылицы, если за ними стояли имена «святых» либо тех древних писателей, которые к тому времени были признаны римской церковью. Таковы особенности официальной средневековой науки.
Нужно ли после этого удивляться противоречию: четырехугольная карта мира монаха Косьмы Индикоплова считалась тогда истинной, поскольку была вычерчена по образу и подобию ветхозаветной скинии — прямоугольного шалаша для богослужений у древних евреев, — а значит, в полном соответствии с библией, и при всем том создатель этой карты до того, как уйти в монастырь, был купцом и объехал чуть ли не весь свет. Он жил в Африке, в Персии, в Индии. Ведь и само-то прозвище «Индикоплевст» (Индикоплов) в переводе с греческого означает «Плаватель в Индию»! Он многое видел сам, еще больше узнал из рассказов других бывалых людей — о Китае, об острове Цейлоне (Шри Ланка), — но на его карте все это ни в чем не нашло отражения. Сказалось слепое преклонение перед священным писанием…
Проходили века. Торговля и промышленность развивались неудержимо. Там, где добывали руду, выплавляли металл, вырастали поселения оружейников, мастеров обработки железа, олова, бронзы. Посуда, кровля для крыш, ювелирные украшения расходились из этих поселков по всему миру.
Скотоводы и земледельцы начинали уже в таких количествах производить шерсть, хлопок, лен, что целые города усиленно занимались ткачеством.
Горы перца, корицы, изюма громоздились на базарах стран юга. Можно привезти сюда свой товар, продать, взамен купить другой.
Средневековая замкнутость рушилась. Заканчивался и более чем десятивековой период «монастырской картографии».
СВИДЕТЕЛЬСТВО НЕИЗВЕСТНОГО АВТОРА
Перед нами рукопись неизвестного автора. Она на армянском языке. Ее название — «Армянская география».
«Не найдя в священном писании ничего обстоятельного о Землеописании, кроме редких, разбросанных и в то же время трудно постигаемых и темных сведений, — начинается она, — мы вынуждены обратиться к писателям языческим, которые установили Географическую науку, опираясь на Путешествия и Мореплавания, и подтвердили ее Геометрией, которая обязана своим происхождением Астрономии».
Уже из этого отрывка видно, что автор «Армянской географии» занимался настоящей наукой. Он обладал полной свободой мышления и очень ясно понимал, что основа знания — наблюдение. Кроме того, ему были хорошо известны труды многих наиболее выдающихся предшественников, и прежде всего Клавдия Птолемея. Имя этого ученого не единожды упоминается на страницах рукописи.
Но все же когда была создана «Армянская география»? В седьмом веке. В разгар церковных гонений на научное знание в Западной Европе и во многих других прилегающих к ней государствах. За утверждение, что в священных книгах нет «ничего обстоятельного о Землеописании, кроме редких, разбросанных и в то же время трудно постигаемых и темных сведений», тогда вполне можно было поплатиться жизнью. И вот оказывается, что и в ту эпоху картография в некоторых странах все-таки развивалась и порой достигала значительных успехов.
В главе, посвященной описанию Великой Армении, автор рукописи замечает:
«Мне желательно поговорить поподробнее об этих провинциях, хотя и придется для этого порыться в картах и книгах».
Но, значит, карт, изображающих провинции Великой Армении, тогда уже было немало! Какое ценное утверждение! Ведь до нас не дошло ни одной…
Около 1200 года в Европу проникли сведения об удивительной металлической стрелке, которая всегда указывает на север.
Это воспринималось как чудо, однако уже вскоре многие мореплаватели Средиземноморья не только знали о том, что такое компас, но и применяли его.
И сразу началось изготовление портоланов — морских карт.
Эти карты имели вполне определенное практическое назначение. Руководствуясь ими, должны были плавать суда торговых людей. Любая неточность могла обернуться убытком, потерей товаров, гибелью. Соответствие библии невольно отступало на задний план. Решающий голос обретали жизненный опыт, непосредственное наблюдение, истина. Портоланы составлялись по результатам компасной съемки береговой линии и передавали ее изгибы довольно правильно. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить, например, современную карту Черного моря и портолан, изготовленный в 1311 году жителем Генуи Петром Висконте.
Эта карта создана генуэзцем Петром Висконте в 1311 году с помощью компаса.
Создалось, в общем-то, странное положение. Эти карты впервые появились в Италии, в Испании, в Португалии — в государствах, где по-прежнему официально признавались только творения монастырских картографов. Надуманные схемы, подобные созданиям Косьмы Индикоплова и его последователей, считались тут неопровержимыми аргументами в богословских спорах о месте нахождения рая и ада; по ним учили в школах и в семинариях; их не разрешалось подвергать сомнению. Но и предотвратить широкое распространение портоланов, начисто опровергающих все эти пустопорожние построения, тоже не удавалось.
Как бы две самостоятельные картографии развевались в этих странах.
Мировая карта из коллекции кардинала Стефана Борджиа, составленная в XV веке.
В нашей книжке мы напечатали не только портолан Петра Висконте — конечно очень сильно уменьшенный, — но и мировую карту из коллекции кардинала Стефана Борджиа, изготовленную на полтора века позже. Разве есть у них хоть что-нибудь общее? Какую из этих карт вы предпочли бы взять с собой в плаванье?
В VIII–IX веках усилилось и невиданно разрослось арабское государство, воины которого некогда разгромили остатки Александрийской библиотеки. Оно простиралось от Пиренейского полуострова до Западной Индии и от Кавказа и Средней Азии до Йемена и пустынь Африки, превосходя размерами Римскую империю времен ее расцвета. Арабские послы и торговцы проникали в самые отдаленные страны. Столица этой державы Дамаск была в ту пору одним из величайших и великолепнейших городов мира.
Чтобы управлять такой обширной территорией, требовались ее географические описания и карты. Арабские ученые начали усердно разыскивать сочинения древних картографов, и особенно Клавдия Птолемея, берегли их, переводили на свой язык, изучали.
Кое в чем они преуспели и сами. Особенно расцвело у них составление справочников, астрономических таблиц и каталогов.
Дошли до нас и их карты. Одну из них, картографа Истахри, жившего в X веке, мы приводим на страницах этой книжки.
