понял, что все вокруг подчинено некому замыслу, идее, словно сражение, имеющее четкий план главнокомандующего. Додумать эту мысль не успел, поскольку перед глазами появились очертания крепостной стены, за которой маячила одинокая башня.

Через мост над глубоким рвом прошли к воротам. Демон уверенно врезал когтистой лапой по обитой кованым железом калитке.

Пока ждали, мир вокруг успел несколько раз поменять свою сущность, обернувшись то светлым и воздушным, то злобным, сплющивающим тело и кости.

Наконец дверь распахнулась.

Привратник был багров лицом и находился в состоянии непрерывного гнева. Густые брови хмурились, губы сжаты в тонкую линию. Тяжелая челюсть пухла желваками. Ноздри большого носа раздувались тревожно и шумно.

Он собирался сказать что-то резкое, но, увидев спутников Анри, прикусил язык и застыл в ступоре, тараща глаза, словно его только что стукнули по голове.

— Где он? — пролаял Асмодей.

Почти мгновенно лицо привратника приобрело услужливость. Дверь распахнулась с писклявым всхлипом.

Замок не поражал роскошью. Было понятно, что былое величие осталось в прошлом. Сейчас он тихо умирал, полный старческих недугов и болезней.

Ощущался неприятный тухловато-прогорклый запах, наводивший на мысль о тлене и неизбежной кончине всего сущего. Возможно, помещение давно не убирали, и где-то в углу сдохла крыса. Свет факелов был тусклый и по-стариковски сосредоточенный на себе. Он не позволял разглядывать окружающее, а требовал лишь внимания к своим дрожащим языкам пламени.

Поэтому человек, появившийся в конце темного зала, стал заметен, когда подошел достаточно близко. Он был низок ростом, длинноволос и очень бледен.

— Вы принесли? — спросил он умоляющим и даже униженным голосом.

— Просите и получите. Там родословная с подписью королевы Бланки Кастильской. Документ, подтверждающий твое право на царствование, — мрачно ответил Асмодей. — Передай ему мешок! — приказал он Анри.

— Что? — не понял тот, пребывая в состоянии глубокой и счастливой прострации. В этот момент он был невесомым и слегка подпрыгивал, что-то напевая.

— Отдай ему свою ношу, — терпеливо, словно ребёнку, объяснила Белая дама. — Но сначала развяжи узел и забери флягу. Тебе предстоит отнести её весьма далеко, а суму с пергаментом отдай нашему достопочтенному другу.

Рука незнакомца застыла в воздухе. Потом он осторожно взял мешок, словно тот был полон змей.

— А где чаша Святого Грааля? — капризно спросил мужчина.

— Зачем она тебе? — оскалился демон.

— Вы же обещали…

Дама поморщилась:

— Все хотят выпить воды живой из колодца вечной жизни, но бокал один…

— Очередь! — рявкнул Асмодей.

Незнакомец вздрогнул.

— Не расстраивайтесь, милый друг. Святой Грааль — лишь легенда, созданная христианами. В жизни всё иначе. Видишь эту грязную флягу — вот настоящий Святой Грааль.

— Там кровь Христа?

— Нет, совершенно другая субстанция. Тебе совершенно не нужная.

Эту часть беседы Анри понял. Вспомнил гадкое ощущение праха, который он проглотил. Не похоже на кровь Спасителя. Правду говорит его спутница.

Глаза мужчины недоверчиво рыскали, губы капризно кривились. Хотел что-то сказать, но тут взглянул на лицо Асмодея, осветившееся колеблющимся светом факелов, и решил отказаться от своего намерения. В его смущенной улыбке было признание вины.

Белая дама участливо приблизилась к нему, заботливо положила руку на плечо:

— Я знала твоего деда. Мы не принесли ему счастья.

В её тихом голосе явственно послышалось пророчество.

— Все молитвы находят ответ. Стучащему отворят. Просящему дадут. Но не бесплатно. Чем ценнее даяние, тем выше оплата. Боюсь, что царство будет стоить тебе слишком дорого.

— Я расплачусь.

— Конечно, счёт придёт вскоре, — фыркнул Асмодей и добавил: — Нам нужны лошадь, повозка и корзинка провианта.

Незнакомец тихо отдал приказ и не стал их задерживать — наверное, в одиночестве хотел разглядеть приобретённое сокровище.

Повозка оказалась барахло. Одинокая кляча, запряженная в кибитку с дырявым тентом, была погружена в глубокие депрессивные раздумья.

— Мы вновь куда-то отправляемся? — спросил Анри

— Недалеко, всего пять дней пути. Флягу спрятал?

Анри кивнул.

Конь покачал головой, явно сомневаясь в реалистичности указанного времени похода.

Асмодей уселся на козлы. Дама довольно сильно толкнула Анри в мягкое место, практически закинула его внутрь и протянула толстое одеяло:

— Укутайся и поспи. Будет холодно.

— Он станет королём? — вспомнил Анри странного незнакомца.

— Попытается, но не успеет. Бедолаге отрубят голову.

Асмодей повернулся и довольно оскалился:

— У неё услуги дороже, чем у меня. Берёт святостью, а поскольку таковая отсутствует, то страданием. Которое, как известно, очищает. В этом и подвох. — Он захохотал и добавил: — Взяли моду молиться без конца. Некоторые умудряются за весь мир клянчить, грехи людские замаливать. Святыми себя почитают. Вот и достаётся им по самое не балуй. Так что лучше не проси ничего у небес. Целее будешь…

Белая дама махнула рукой, словно отгоняла надоедливую муху:

— Спи, утро ночи мудренее.

Засыпая, он подумал, что священники дурят голову. Даже самый честный и великодушный купец продаёт свой товар за деньги. Всякое дело должно приносить доход. Вот и молитвы. Угодны ли они небесам? Конечно, в этом их ремесло. Придётся ли платить за исполнение просьб? А куда деться… Всевышние силы небескорыстны.

Сновидения были путаные. Видел себя в чудесном саду в окружении добрых зверей. Кто он? Где? Над головой пылали багрянцем розовые живые горы. Их дыхание расходилось зыбкими кольцами по земле. Вдох и выдох, тяжёлый ритм медленных движений пространства. Тихий шёпот чужих голосов, круживших вокруг его головы, как лесная мошкара.

Много, очень много лет спустя он услышит их вновь.

Анри очнулся оттого, что мир трясся и больно бил по всем частям тела, которым и так досталось. Вспомнил туманные видения. Что это? Рай? Но почему нет людей? Может быть, все другие попали в ад. Тоскливо без компании.

Всё внутри ныло, болело и непрерывно жаловалось. Что-то нещадно давило в рёбра. Порывшись, он обнаружил за поясом медную флягу. Переложил проклятую поудобнее. Он подумал, что все невероятные события начались с её находки. Может, выкинуть незаметно?

— Даже не думай об этом. Волна притворяется мягкой, но цунами рушит города, — тихо сказала Белая дама.

Она сидела рядом, лицо казалось розовым, какими бывают белоснежные облака, окрашенные рассветным солнцем.

Асмодей громоздился на месте возничего, методично и равнодушно дёргал поводья невидимой отсюда лошади.

Утренний туман обесцвечивал пейзаж. Солнце робко послало несколько слабых лучей, но те завязли и потерялись где-то на полдороге. Горы исчезли, грунтовая дорога велась среди пустошей, заросших кустарником. Растительность выглядела плотной стеной серой субстанции. Темная равнина хранила в себе какую-то тайну, холодную и чуждую. Она чутко ждала весеннего тепла и была похожа на беременную женщину, прислушивающуюся к чему-то внутри своего тела. И не было ей дела ни до людей с их крохотными заботами, ни до богов с их непонятными играми.

Анри вновь погрузился в дремоту. Разбудили голоса.

— Он устал, и ему нужно поесть. — Голос был тихим и невесомым, так говорила Белая дама.

— Что ты все о мирском? Давай о вечном. — Асмодей говорил, как лаял, хрипло и натужно.

— Хорошо. Ты вечно забываешь, что люди без еды умирают.

Демон остановил повозку. Развязал куль с лепешками. Анри принес воды из журчащего неподалеку ручья. Ел один, торопливо и жадно жевал, запивая холодной водой. Спутники молча наблюдали. Так пастух смотрит на пасущуюся корову. Довольно скоро двинулись дальше.

Солнце наконец-то набралось силы и принялось стирать