Шрифт:
Закладка:
– Я сам думаю то же самое.
«Он собирается тебя убрать».
– Я думаю так же.
«Он держит тебя за дурака».
– Я с тобой согласен. Это и мое мнение тоже.
Затем его осеняет: «Разумеется, я думаю те же вещи, что и эта женщина. Она – часть моего сознания».
Наконец магистраль освобождается, и поток машин движется вперед. В то самое мгновение, когда машина начинает двигаться по проезжей полосе, голова Кита наполняется пульсирующей болью. Он прижимает ладонь к виску и крепко зажмуривается.
– Господин клиент? Вы в порядке?
Он открывает глаза, услышав голос. Это мужчина на водительском сиденье. Кит видит его отражающееся в зеркале заднего вида обеспокоенное лицо.
– Я что-то говорил?
– Ну… – Судя по всему, таксист не очень хочет отвечать.
– Что я говорил?
Таксист открывает рот, в нерешительности колеблется, но затем все же, видимо, решает, что он должен ответить. Со страдальческим выражением лица говорит:
– Очень печальные вещи. Об убийстве… и самоубийстве…
– Я говорил что-нибудь еще?
– Что-нибудь еще… – Таксист явно не уверен, стоит ли ему делиться чем-либо конкретным из услышанного. В течение нескольких мгновений его рот открывается и закрывается, но из него не доносится ни звука, как будто мужчина вдруг превратился в золотую рыбку.
– Что-то о постоянном клиенте.
Цикада
Иваниси сказал ему быть там в час дня. Он покидает квартиру Иваниси, направляется к ближайшей станции и садится на метро. Поезд не останавливается на станции «Токио», но он может сойти где-нибудь поблизости. Он хорошо знает, где находится отель «Тауэр», так что без проблем доберется туда ко времени. «Следовать времени – это то же самое, что следовать самому себе».
Цикада слышит в своей голове строчки из песни, которую все время цитирует Иваниси. Его охватывает чувство, что все его собственные мысли и движения – то, как он почесывает свой нос или взъерошивает волосы, все эти банальные шутки, которые он отпускает, – все это он просто скопировал с Иваниси. Что у него нет ничего своего. Ему вдруг хочется проверить, не привязаны ли действительно нити к его телу – нити, с помощью которых управляют марионеткой.
Он выходит из метро и направляется в сторону станции «Токио». Минует несколько небольших улиц, переходит через большой перекресток, мимо суши-ресторана с закрытыми ставнями, и сворачивает в глухой переулок. Это узкий проход, зажатый между бетонными стенами. Если он срежет здесь, то выйдет прямо к станции.
Кажется, что этот переулок – не более чем трещина между зданиями.
Земля под ногами замусорена пустыми алюминиевыми банками, выброшенными журналами, флаерами стрип-клубов и массажных салонов. Цикада обходит большую пластиковую урну и неработающий кондиционер. Пройдя примерно метров двадцать, он слышит голос.
– Здесь тупик! – грубо рычит низкий голос.
Перед ним трое мужчин. Двое в костюмах стоят прямо, глядя вниз на третьего, который лежит, скорчившись, на земле. Голос принадлежит одному из стоящих в костюмах. Широкие плечи, коротко подстриженные волосы, как у спортсмена.
– Проваливай! – рявкает мужчина на Цикаду, презрительно взмахивая рукой, как будто он прогоняет собаку.
«Сам ты собака, – язвительно думает Цикада, делая шаг вперед. – Стрижка у тебя в точности как у сиба-ину».
Эти парни явно не настроены на дружескую беседу.
У каждого из «костюмов» в руке по увесистому камню размером примерно с кулак. Обоим на вид слегка за тридцать. Может быть, они и одеты в деловые костюмы, но перекрестья шрамов на их лицах намекают на то, что с ними лучше не связываться. У парня, лежащего на земле, руки связаны за спиной, а рот заклеен скотчем.
– Слышь, пацан, вали отсюда, пока не получил, – грубо выплевывает второй костюм.
Теперь настает черед Цикаде раздражаться:
– Чем это вы тут, ребята, занимаетесь?
– Это не твое дело. Исчезни.
У этого второго длинные волосы, плоский нос на круглом лице. На руках у него кожаные перчатки, а вместо ремня вокруг пояса намотана цепь. Она напоминает Цикаде веревку симэнава, которую носят борцы сумо, или, скорее, ошейник бойцовой собаки. «О, а ты похож на тоса-ину[22]. Один – Сиба, другой – Тоса», – решает Цикада про себя, довольный сравнением.
– Две собаки решили поиздеваться над человеком, а? – Он указывает подбородком на скорчившегося у их ног мужчину. Глаза у того опухли, волосы растрепаны. Среди волос виднеется странная белая полоска – как будто ему с силой вырвали прядь.
– Ты кого собаками назвал? – хмурится Сиба.
«Ого, когда он вот так делает, то становится еще больше похожим на сиба-ину!»
Цикаду это развлекает.
– Мы отделаем тебя так же, как этого засранца, – заявляет Тоса, его нижняя челюсть ходит из стороны в сторону – видимо, жует жвачку.
– У вас тут что, как его, суд Линча? – Цикада пожимает плечами.
Сиба и Тоса не выходят из себя и не делают никаких выпадов против Цикады.
– У нас нет времени возиться с тобой, пацан. Если ты хочешь пройти, то давай уже проходи. Только держи свой рот на замке насчет того, что ты тут видел. – С этими словами они вновь переключают внимание на лежащего у их ног человека. – Так что, теперь ты будешь говорить? – Сиба несколько раз легонько похлопывает того по щекам.
Рот у мужчины все еще заклеен скотчем. Он отрицательно мотает головой, его глаза наполняются слезами.
– Мы в курсе, что тебе известно про Толкателя! – Тоса замахивается ногой для пинка, но останавливается за мгновение до удара; носок его ботинка покачивается прямо возле правого уха мужчины.
«Толкатель? – Незнакомое слово привлекает интерес Цикады. – Что за Толкатель?» В это мгновение он понимает, что его так зацепило: слово толкать. Точно, оно ведь крутилось у него в голове после разговора с Иваниси, состоявшегося час назад. «сына Тэрахары, возможно, толкнули под машину». Да, точно, Иваниси это говорил.
– Эй, так кто такой Толкатель, которого ты только что упомянул?
– Ты все еще здесь? Исчезни уже! – Тоса хмурится. – Ты, может быть, еще ребенок, но детей тоже иногда убивают.
– Людей, которые не хотят сказать мне, кто такой Толкатель, тоже иногда убивают. – Цикада сам удивляется тому, что произносит это более серьезным тоном, чем собирался.
Сиба и Тоса переглядываются. Судя по всему, они пришли к молчаливому согласию, что им не стоит связываться с каким-то молодым психом, и вновь поворачиваются к своей жертве.
– Если ты сейчас не заговоришь, люди Тэрахары-сана придут за тобой. Тебе же будет лучше, если будешь иметь дело только с нами.
Цикада едва не вскрикивает, услышав имя Тэрахары. Джекпот.
Сиба присаживается рядом с человеком
