— Ты слишком добр к ним, Максим, — произнёс он, но в его голосе не было упрёка, скорее, тихое признание. — Но ты прав. Они поступили подло, а в семье так быть не должно. И за это они должны быть наказаны.

— Конечно, — согласился я, — но наказание уже было исполнено. Больше им не нужно. Пусть это останется предупреждением, а не окончательным приговором. Семья на то и семья, чтобы уметь прощать и объяснять как надо поступать правильно.

Отец смотрел на меня ещё несколько секунд, а затем снова кивнул, принимая моё предложение.

— Хорошо, — сказал он. — Я отпущу их. Но знай, Максим, я всё равно считаю, что они заслужили больше.

— Возможно, — усмехнулся я, — но своей семье порой надо делать поблажки.

Отец слегка прищурился, но в его глазах мелькнуло уважение. Я с облегчением подметил по его виду и мимике, что отец понимал, что я не просто защищаю свою позицию, а пытаюсь наладить отношения. И это было не менее важно, чем наказать виновных.

— А что с публичным домом? — спросил он, очевидно, желая закрыть этот вопрос.

Я не смог сдержать улыбку. Это был как раз тот момент, когда можно было немного развеять напряжение.

— Есть у меня одна идея, — ответил я. — Доверьте мне с этим разобраться.

Отец вздохнул, но кивнул, показывая, что полностью доверяет мне. По крайней мере, я не дал ни одного повода усомниться в себе.

Готовясь покинуть кабинет, я встал, но перед тем, как уйти, задержался на пороге. Мой взгляд снова встретился с глазами отца, и я решил, что настал момент сказать ещё одну важную вещь.

— И всё же, отец, — начал я, слегка наклонив голову, — я думаю, вам стоит извиниться перед супругой.

Глава рода нахмурился, его лицо стало более суровым.

— Ты думай, что говоришь, — холодно произнёс он. — Извиниться⁈ Мне? За то, что она чуть не разрушила тебе репутацию в столице до конца жизни⁈

Я сдержал его взгляд, не показывая ни малейшего колебания.

— Вы, как глава рода, должны направлять и поддерживать семью, ведь так? — спокойно ответил я. — И эту энергию Елены Андреевны можно было тоже направить, если бы она изначально понимала, что я не собираюсь унаследовать ваше место министра финансов. Мы с вами это понимаем и без слов, но вот для тётушки и моего младшего брата это может быть не так очевидно.

Отец нахмурился ещё сильнее, его лицо стало напряжённым, но я видел, что мои слова находят отклик в его душе. Он понимал, что я был прав. В конце концов, отец тяжело вздохнул и махнул рукой в сторону двери.

— Позови её сюда, — коротко бросил он.

Я слегка поклонился и вышел из кабинета, чувствуя, как тяжесть, которая висела в воздухе, понемногу рассеивается. За дверью я снова увидел Елену Андреевну и Александра. Они всё ещё стояли на коленях, но теперь их лица выражали больше усталости, чем страха.

Я подошел к Александру и протянул ему руку.

— Ну-ка, вставай. Хватит уже, наколенопреклонялся.

Александр с явным облегчением принял мою помощь. Его колени дрожали, а на лице читалась смесь стыда и благодарности. Горох, действительно, может быть весьма неприятным компаньоном для коленей.

Повернувшись к Елене Андреевне, я чуть склонил голову.

— С вашего позволения, тетушка.

Она вздрогнула, когда я протянул ей руку, явно не ожидая от меня такого жеста. В ее глазах читалось недоверие, словно ожидала подвоха или насмешки, но я просто помог ей подняться. Все же она была женщиной, которую любил мой отец, пусть и пыталась меня подставить.

— Глава рода хочет вас видеть, — произнес я спокойно, указывая на дверь кабинета.

Елена Андреевна поджала губы, бросила на меня быстрый, настороженный взгляд, но ничего не сказала. Гордо расправив плечи, насколько это было возможно после стояния на горохе, она направилась к кабинету. Даже сейчас она пыталась сохранить остатки достоинства, что было в какой-то мере даже достойно уважения.

Как только дверь за ней закрылась, Александр схватил меня за рукав.

— Максим, я… я, правда, не хотел, — поспешил оправдаться он. — Мать заставила меня подложить эти бумаги в твою комнату. Я знаю, что поступил подло. Но не держи зла, и на нее тоже. Она хорошая, правда, просто…

— Александр, — перебил я его, усмехнувшись, — все в порядке. Я понимаю. Материнское давление — страшная сила. Лучше скажи, не хочешь составить мне компанию? Хочу кое-куда съездить.

— Куда? — он удивленно моргнул, явно не ожидая такого поворота да еще и так быстро после случившегося.

— В «Цветочный Сад», конечно, — я улыбнулся еще шире. — Хочу посмотреть на свою новую собственность. Раз уж документы на меня оформлены, было бы глупо не воспользоваться ситуацией.

Глаза Александра расширились от удивления:

— В публичный дом? Ночью?

— А, по-твоему, когда они работают? — я рассмеялся, направляясь к выходу. — Утром там разве что полы моют. Идем, братец. Заодно посмотрим, что за заведение мне досталось, благодаря стараниям твоей матушки. Надеюсь, хоть женщины там красивые.

Я слышал, как Александр колеблется, но затем его шаги последовали за мной. Все же любопытство победило сомнения. Да и, признаться, мне было интересно посмотреть на его реакцию. К тому же отцу с супругой нужно было обсудить очень важное дело и мы там точно будем лишними.

* * *

Елена Андреевна вошла в кабинет мужа с гордо поднятой головой, хотя внутри нее все дрожало от напряжения и недавнего наказания, и все же женщина была аристократкой и не могла позволить себе иного даже перед мужем. Она почтительно склонила голову, но в ее глазах все еще горел огонь непокорности.

— Не знаю, что этот незаконнорожденный подлец тебе наплел, — начала она, сжимая кулаки, — но прошу тебя, Николай, будь благоразумен. Вспомни, кто твоя семья на самом деле.

— Остановись, — резко прервал ее муж. Его голос был тверд, как сталь. — Прежде чем ты продолжишь закапывать себя своими же речами, я хочу, чтобы ты учла две вещи. Во-первых, Максим для меня такой же родной сын, как и Александр. Это важно. Во-вторых, Максим просил за тебя и брата. И только благодаря ему ты