— Я не знаю, — честно признается Егор, — просто не хочу тебя отпускать. Мы и так слишком долго были порознь.

Хочется спросить, по чьей вине, но прикусываю язык.

Я тоже не без греха. Порхала, как птица среди цветов, не замечая, как над нами сгущаются тучи. Не почувствовала, как разгорается пламя, не поняла, что это были не простые вспышки ревности, и вместо того, чтобы нормально поговорить и разобраться в чем дело, еще больше подливала масло в огонь неуместными шуточками и стебом. Надо было просто прижать его и выпытать в чем дело, тогда ничего бы этого не было.

— Сейчас уже поздно.

— Ничего не поздно, — убежденно произносит мой бывший муж.

— Предлагаешь забыть, как ты меня на всяких куриц менял, заедая обиду?

Он возмущённо сопит:

— Лен, они все…понимаешь…ни о чем. Ты правильно сказала, просто чтобы заесть обиду. Встречался с ними по несколько раз и все, не цеплял никто. Я все это время, как дурак вечерами на твои фотки пялился…

— Давай без пошлых подробностей.

— Я просто пытаюсь объяснить.

— И мне должно стать легче от твоих объяснений? Я должна умилиться, сложить лапки домиком и пустить восторженную слезу, типа, как хорошо, что все это время ты вспоминал обо мне?

— Да нет же! — он измученно запрокидывает голову на спинку дивана, — нет. Я лишь хочу донести, что никто из них ничего не значил для меня.

— Оу, — хмыкаю, — ну это совсем другое дело. Так бы сразу и сказал.

— Лен, — выдыхает устало, — ты меня не понимаешь…

— Почему же, Малов? Прекрасно понимаю. Ты хочешь, чтобы я обо всем забыла, потому что эти девки были просто заменителями, суррогатами, с которыми ты коротал время, пока зализывал душевные раны.

— Типа того, — сконфуженно трет бровь.

— Без проблем, забыли, — произношу с наигранной веселостью, — ты ведь тоже не в обиде, что я с Мироном встречалась? Конечно, не раз и не два, как ты со своими кралями, а пару месяцев, а точнее почти четыре. Даже пожили немного вместе…ладно хоть замуж за него не успела выскочить. Но, как говорится, кто-то количеством берет, а кто-то качеством. Здорово, да?

Ни фига не здорово. Стоило только заговорить про Мирона, и Егор превратился в каменную глыбу.

— Но ты не переживай. Он тоже ничего для меня не значил. Просто заменитель, подсластитель обиды, — я намеренно пытаюсь уколоть его побольнее. Мне хочется, чтобы Егор хотя бы отдаленно почувствовал то, что кипит у меня внутри.

С тихим рычанием он зарывается носом в мои волосы.

— Я хочу его убить.

— А я мечтаю насадить на кол каждую из твоих девок. И что будем с этим делать?

— Что делать? — угрюмо переспрашивает он, потом набирает полные легкие воздуха, выдыхает и сам отвечает на вопрос, — жить дальше. Мне все равно, кто у тебя был, и как долго. Ты моя, и я тебя больше никому не отдам. Я тебя люблю, а все остальное не имеет значения.

У меня екает с левой стороны грудной клетки.

— А раньше не любил, получается? Раз так легко поверил чужим проискам.

— Любил всегда, но только сейчас понял, что за любовь надо бороться до конца, — чувствую, как касается губами волос, — прости меня, Лен, за все. Я очень виноват перед тобой.

***

После его слов силы окончательно меня покидают. Я устало закрываю глаза:

— Не жди ответных признаний.

— Я не жду, — невесело усмехается он.

— Вот и молодец.

— Мне бы хватило обещания, что ты просто подумаешь о прощении.

— Никаких обещаний.

Хватит уже, обещали и клялись, когда женились, а фигли толку? Как два дурака, позволили каким-то сволочам вмешаться в нашу жизнь и развести по разным сторонам.

— Что мне сделать, чтобы ты поменяла свое решение?

Малов звучит так серьезно, что у меня щемит чуть ниже пупка:

— Что сделать? — глухо переспрашиваю у него, — найти того козла, или козу, по чьей вине все это случилось и переломать ноги.

— И тогда пойдешь со мной на свидание?

Я опешила:

— Свидание?

— Конечно. Мы же, считай, все заново с тобой начинаем.

— Ничего мы не начинаем! — возмущаюсь, а у самой так сладенько под коленями екает, что мурашки по коже.

— Начнем, — упрямится Егор, — я теперь от тебя не отстану.

— Да на фиг ты мне такой потрепанный сдался?

Грубовато, ну так и я не принцесса. Тем более обида еще не полностью трансформировалась в желание убивать виноватых, и по-прежнему кипит у меня в груди.

— Не потрепанный, а опытный, — невозмутимо произносит мой бывший муж, но я знаю, что мои слова его зацепили.

Ничего, потерпит. Нашелся тут опытный… Развели, как лоха…

Почему я не добила его в тот раз? Не докопалась до сути? Ах да, меня же тоже на крючок ревности поймали. Я после той бабенки с кальяном в таком состоянии была, что правдой и причинами вообще не интересовалась. Так что не только он лох.

Два лоха, не сумевших отстоять свое счастье.

Стыдно. И перед собой, и перед ним.

Но это не значит, что я готова мигом все забыть и простить. В голове столько дурных воспоминаний, что передергивает. И половина из них посвящена Мирону. Я же с ним была только ради того, чтобы заполнить пустоту, использовала как пластырь для душевной раны. Не испытывала ровным счетом ничего, но позволяла себя целовать…

Тогда думала, что помогаю себе, сейчас чувствую неприятную дрожь. А если бы я по дури замуж выскочила, или залетела от него?

Капец. Не могу