Рис. 54 б. Это – гидрус, враг крокодила: когда гидрус видит спящую на берегу рептилию, то тут же входит в крокодила через открытый рот, сперва катаясь в грязи, чтобы легче было проникнуть через глотку. Крокодил немедленно заглатывает гидруса. Затем тот, разодрав все внутренности крокодилу, выходит из него невредимым. «Так и смерть и ад означает крокодила, чей враг наш господь Иисус Христос. Приняв человеческую плоть, он спустился в ад и, разорвав его внутренности, вывел оттуда тех, кого несправедливо держали там. Он победил саму смерть, восстав из мёртвых, как об этом насмехается пророк: Смерть! где твоё жало? ад! где твоя победа? (Ос. 13:14)», – рассказывает Абердинский бестиарий. Royal 12 C XIX, fol. 12v. British Library, London.

Рис. 54 в. Представитель племени блемиев – людей-чудовищ, не имеющих головы. Различные средневековые тексты рассказывали о чудесах и диковинах мира наравне с известными животными, которые, тем не менее, снабжались оригинальными толкованиями. Например, о барсуке сообщалось, что он грязное животное, обитающее в горных норах, а бобёр – существо с ценными половыми органами, которые используются в медицине: если бобёр не может убежать от охотника, то он откусывает себе яички и бросает их преследователям, а заяц – быстрое животное, меняющее свой пол, и зимой поедающее снег, отчего становится белым. Add MS 62925, fol. 88v. British Library, London.

Рис. 55. Бестиарий Босха. Триптих «Сад земных наслаждений», фрагмент.

Рис. 56. Бык, косуля, лань, единорог, – как и исторических книгах о путешествиях вымышленные, фантастические существа смешены с реальными. Триптих «Сад земных наслаждений», фрагмент.

Народная культура давала возможность Иерониму по-новому выразить свои идеи на холсте. Огромный пласт устного народного творчества средневековых Нидерландов мог бы быть совершенно утрачен, если бы не появился феномен редерейхкеров – поэтических состязаний, проводившихся в кабаках и других общественных местах городов. Театральные драмы, площадные пьесы, народная поэзия, отголоски произведений, созданных на родном языке Иеронима Босха, отобразились, сказались и сохранились в его картинах, а также в картинах его последователей и подражателей. Особенно ярким создателем визуальных трактатов-энциклопедий о быте и народных нравах стал, конечно же, Питер Брейгель – один из ключевых и наиболее одарённых нидерландских последователей Босха.

Рис. 57. Рисуя верблюда (безусловно эти млекопитающие не обитали в Нидерландах) в «Саду земных наслаждений», Босх маркировал экзотическую, «райскую», «восточную» топику. В то время как аисты – традиционная птица для земель Иеронима – связь с его родной флорой и фауной.

Утверждать, что Иероним Босх пользовался непосредственно всей этой (или другой) литературой, просиживал часы в библиотеке, читал, а затем шёл в студию и писал картины, – невозможно. Более того, нет каких бы то ни было указаний на прямое использование тех или иных источников. Однако традиционные или неканонические, причудливые и странные образы на картинах Босха могут сополагаться и обнаруживать резонанс с определёнными текстами эпохи. Параллели между произведениями предшественников и современников Иеронима демонстрируют, в каком контексте существовали работы мастера. Произведения писателей, теологов, философов и художников Средневековья дают нам утраченные детали, необходимые для толкования, понимания и расшифровки Иеронима Босха.

С взлётом культуры иллюстрированных рукописей в XV веке усилился интерес к позднеримским историческим произведениям, циркулировавшим по Европе. Достоин упоминания трактат Валерия Максима «Изречений и дел достопамятных книг девять» «Facta et dicta memorabilia libri IX», написанный в первой половине I века н. э. и популярный в Средневековье судя по количеству сохранившихся экземпляров. Правдивые истории, а иногда примечательные анекдоты и нравоучительные басни приводит в своём труде Валерий Максим (лат. Valerius Maximus) – римский писатель времён правления императора Тиберия. Это сочинение активно использовалось в Средневековых школах: по нему изучали и факты, и латынь. Как и из других школьных учебников, из него делались выдержки, компиляции, путешествующие затем по Европе, нередко в составе новых исторических книг.

Среди прочего у Валерия Максима есть знаменитое описание бань с купающимися вместе обнажёнными женщинами и мужчинами. В частности, одна из нидерландских миниатюр конца XV века демонстрирует интерьер дома с ваннами (рис. 58).

В дни Иеронима культурная жизнь Хертогенбоса оживлялась музыкой, чрезвычайно популярной в придворных кругах. Город славился созданием органов, бывших неотъемлемой частью католической церковной культуры. Изображение органа мы нигде не встречаем у Босха, в то время как народная (площадная и кабацкая) музыка, как и популярные музыкальные инструменты (чаще прочих – волынка) наделяются на картинах Иеронима отрицательным значением. Предельная религиозность и набожность художника внушали ему, что музыка бередит похотливые и алчные чувства, повергает в искушение и побуждает к разгулу и разврату. Сохранились великолепные музыкальные рукописи Нидерландов, помимо нот, демонстрирующие излюбленных Босхом гибридов – чудаковатых и экзотических монстров (рис. 60 а, г, д, 93 а, б).

Рис. 58. Мастер Антуана Бургундского, великого бастарда, изобразил сцену в бане, сочетающую два сюжета из книги Валерия Максима «Facta et dicta memorabilia»: купальни Сергия Ораты и досуг войск Ганнибала в Капуе. Обе истории иллюстрируют грехи алчности и роскоши. Сергий Ората, римский инженер, сказочно обогатился благодаря изобретению термальных ванн. Войска же Ганнибала неуклонно слабели в безмерном чревоугодии, пьянстве и блуде. Слияние этих сюжетов в одном изображении встречается как минимум в четырёх рукописях XV века из Бургундских Нидерландов и Англии. Антуан, незаконнорожденный отпрыск Филиппа Доброго (герцога Бургундского), заказал эту роскошную рукопись у фламандского художника, известного ныне как Мастер Антуана Бургундского. Миниатюра изображает мужчину в куртуазном одеянии и короля (возможно – Ганнибала), созерцающих разврат. Купальщики обоих полов обнажены и не имут сраму, а две пары в ваннах и пара в соседней комнате похотливо целуются в предвкушении соития. Лютнист и танцующая собачка добавляют сцене куртуазности. Убранства женщин (прозрачные вуали и украшенные драгоценными камнями ожерелья) указывают на их род деятельности – проституцию. Мастер Антуана Бургундского предпочёл разместить сцену роскоши в современной фламандской бане и/или борделе, а не в древнеримской. Публичные дома с банями и общественные бани предлагали незаконные интимные услуги – весьма распространённое явление в позднем Средневековье во Франции, Германии, Нидерландах, странах