она с нежностью. – Ты умен, ловок, хорошо образован, у тебя широкий кругозор. К тому же в тебе есть обаяние подлинного аристократа. Из тебя выйдет великий шпион. Ведь об этом ты думал, не так ли?

Граф засмеялся. Он не уверен, что думал буквально об этом, но после слов Ханны ему кажется, что это наилучший род деятельности для французского патриота во время войны, раз уж он не может сложить свою голову на поле боя. Впрочем, если он пойдет в разведчики, что будет делать она? Ханна отвечала, что она его невеста и будет рядом с ним всюду, куда бы он ни пошел.

– То есть ты тоже хочешь работать на разведку? – изумился он.

– По рождению я немка, однако люблю Францию не меньше тебя, – отвечала она. – Это во-первых…

– А во-вторых?

– Во-вторых, любая женщина – прирожденная актриса, а, значит, прирожденная шпионка. Женщина так хитра и ловка, что может обмануть не только любого мужчину, но даже и себя самое. А это именно то, что требуется любому шпиону.

Он кивнул, как ей показалось, с некоторым облегчением. Значит, решено! Завтра же они отправляются в Париж, к его знакомому, капитану Ладу. А сейчас… Тут Рауль вдруг умолк и как-то странно замялся.

– Что сейчас? – она устремила на него проницательный взгляд, в котором, как показалось графу, на миг отразилось какое-то насмешливое лукавство. – Чего бы ты хотел?

– Завтра вечером в театре «Одеон» танцует Мата Хари, – сказал он, пряча глаза. – Сегодня мы выезжаем в Париж, я хочу повести тебя на ее выступление.

– Ну, разумеется, – засмеялась она, но в голосе ее графу почудилась ревность. – Ты, как и все остальные, конечно, без ума от нее… И будь у тебя возможность, ты бы не задумываясь обменял свою маленькую пташку на эту жар-птицу.

– Перестань, – поморщился он. – Просто она действительно замечательно танцует. Кроме того, в последнее время она выступает очень редко. Может быть, сейчас меня завалят работой и я уже не увижу ее очень долго. А ведь согласись, она великая танцовщица.

Ханна взяла его руку и прижалась к ней щекой.

– Милый, – сказала она очень серьезно, – ты не должен смущаться, и не должен спрашивать у меня разрешения. Я не собираюсь ни в чем тебя ограничивать. Что же касается Маты Хари, она действительно незаурядная танцовщица, и я с удовольствием пойду на нее поглядеть…

* * *

Париж уже давно не видел танцев Маты Хари. Именно поэтому нынешним вечером «Одеон» был полон. Партер, ложи и галерка так были набиты людьми, что, казалось, яблоку негде упасть. Граф де Шайни и его невеста сидели в ложе второго яруса, откуда им была прекрасно видна почти вся сцена, пока, правда, закрытая красным занавесом.

Раздался третий звонок, шум в зале стих. Свет в зале стал медленно гаснуть, и так же медленно стал подниматься вверх занавес. В центре сцены стал виден золотой круг, освещенный театральными софитами. В центре круга, опустив голову вниз, стояла женщина. Она была одета очень свободно, даже вызывающе. На ней была полупрозрачная кремовая кисейная юбка с широким изумрудным поясом, украшенном светлыми металлическими пайетками, сквозь длинный разрез выглядывала соблазнительной формы смуглая ножка. Выше пояса на танцовщице красовался только белый лиф, усыпанный темными жемчужинами и полудрагоценными камнями, и браслеты на запястьях. Лицо ее прикрывала зеленая полумаска, из под которой видны были только чарующие черные глаза.

Казалось, это не человек, а соблазнительная статуя, которая замерла навеки и никогда не двинется с места. Однако тут из оркестровой ямы раздался суховатый голос ситара, зазвенели литавры, защелкали кастаньеты, повела длинную, соблазнительную мелодию флейта.

Мата Хари вздрогнула, подняла руки к лицу, на миг закрыла его – и в следующее мгновение они стали расходиться в стороны: казалось, прямо на сцене медленно расцветает удивительной красоты экзотический цветок. Танцовщица качнула бедрами и стала медленно вращаться вокруг себя. Потом она вскинула руки вверх и тело ее заходило волной, словно не женщина это была, а морская змея, вертикально всплывающая к поверхности моря.

Замерев на миг, она вдруг опустила руки прямо к животу. Зал замер. Постояв так секунду, она повернулась спиной к публике и, продолжая качать бедрами, расстегнула застежку на поясе – юбка ее раскрылась, как раскрывается навстречу гурману устрица. Зал охнул, ожидая, что юбка упадет. Но она каким-то чудом задержалась на бедрах, и спустя несколько секунд пояс снова защелкнулся, а Мата Хари завертелась в безумном танце, словно собираясь оторваться от земли и взлететь вверх…

– Мата Хари? – озадаченно переспросил капитан Ладу. – Не знал, что она до сих пор танцует.

– О, она танцует, и еще как, – отвечал граф де Шайни и несколько виновато посмотрел на невесту. Ханна лишь загадочно улыбнулась.

Они все втроем сидели в отдельном кабинете небольшого ресторанчика на Монмартре, на столе перед ними стояла бутылка шампанского и свежезапеченные мидии.

Своей невесте Рауль представил капитана Ладу как главу Пятого бюро французской разведки.

– О, нет-нет! – капитан выставил перед собой пухлые ладони, как бы защищаясь от несправедливых обвинений. – Наш друг граф де Шайни забросил меня на самый Олимп, а я – всего лишь командую отделом централизации разведки. Впрочем, это не так важно: если мы придем к соглашению, иметь дело вы будете именно со мной.

Капитан Ладу произносил тосты за дружбу и победу Франции и союзников, окунал усы в бокал с шампанским, а сам между тем пристально следил за Ханной Виттиг, словно пытаясь понять, с кем же в действительности он имеет дело.

Та, безусловно, чувствовала, что, несмотря на непринужденную атмосферу, она сдает сейчас экзамен – возможно, самый главный в жизни, – и вела себя свободно и естественно, как и положено светской барышне. Капитан, в частности, спрашивал, где росла Ханна, где она училась, при каких обстоятельствах познакомилась с графом и так далее. И хотя отвечала мадемуазель Виттиг толково и подробно, но, кажется, экзаменом Ладу остался доволен не вполне.

На лице у него неожиданно установилась задумчивая гримаса, он скорбно покачал головой.

– Что с тобой, Жорж? – удивился де Шайни, которого предыдущая беседа привела в совершенно благодушное настроение. – Случилось что-то нехорошее?

– Нет-нет, – отвечал капитан, однако выражение лица его не оставляло сомнений, что нехорошее, если и не случилось пока, то всенепременно случится в ближайшее время. – Нет-нет, все почти в порядке. Но есть одна закавыка…

Ханна подобралась, граф посмотрел на разведчика с удивлением: какая еще закавыка, о чем он.?

– Насколько я могу судить, – заговорил Ладу, – вы, мадемуазель, хотите, как и ваш жених, стать штатным сотрудником французской разведки?

– Формальный статус мне безразличен, – быстро