– Разве я говорил, что хочу пощады?

– Я предупреждал тебя, – я встаю с дивана и небрежно бросаю рыжему Боулмену, пьющему хрен знает какой стакан виски: – Поумерь свои аппетиты, Эрик.

Боулмен смотрит на меня своими налитыми кровью глазами, желая придушить. Если честно, мне насрать на его здоровье, как на все то, что он делает. Но так уж случилось, что я правлю миром, в котором мы погрязли. Мне нет никакого дела до его пагубных привычек. Я просто ненавижу подтирать за кем бы то ни было.

Спустившись на этаж, где находится ринг, мы надеваем боксерские перчатки и деремся так долго, пока у каждого не гудят все мышцы в теле. Периодически Чона сменяет Дарси – младший брат Аарона, и Блейк Аттвуд – загадочный аристократишка, которого никогда не привлекало вхождение в наши ряды, но в то же время он никогда не отказывался от боя.

К концу седьмого раунда у Аттвуда, кажется, сломано плечо, багровая кровь заполняет его рот, он пытается выплюнуть ее, но она образуется вновь.

– Еще раз, – хриплю я, видя красную пелену перед глазами.

– Иди нахрен, Сноу, – стонет Блейк, лежа на матах. – Еще один удар и ты убьешь меня к чертовой матери.

– Кто-то желает сменить его? – спрашиваю я, все еще не насытившись.

Сохраняй контроль.

Сохраняй контроль.

Сохраняй контроль.

– Все ушли несколько часов назад, – Аттвуд издает болезненный звук, когда тяжело дыша, поднимается на ноги. – Тебе придется справляться со своим дерьмом самому.

Я не ухмыляюсь, не отвечаю, просто не двигаюсь, напряженно следя за тем, как Аттвуд уходит.

Сохраняй контроль.

В окне проглядывает свинцовое утреннее небо, обещающее скорый дождь. Кэт наверняка промокнет во время своей пробежки.

Сохраняй контроль.

Сохраняй контроль.

Сохраняй контроль.

К черту.

Я вытираю кровь полотенцем, принимаю душ и еду в сторону Кингстона, чтобы присоединиться к утреннему ритуалу моего невинного котенка. Сегодня она встретится с другой частью меня.

Частью – такой мрачной, что Катерина будет в ужасе.

***

Примечание:

Агрессия – мотивированное деструктивное поведение, противоречащее нормам сосуществования людей, наносящее вред объектам нападения, приносящее физический, моральный ущерб людям или вызывающее у них психологический дискомфорт.

Глава 12. Интерес

“…I touch on you more and more every time

Я часто прикасаюсь к тебе.

When you leave I’m beggin you not to go

А когда ты уходишь, я умоляю тебя остаться.”

Miguel – Crazy In Love

Кингстон, Шотландия.

Охотник.

Семь лет назад.

У меня не просто дерьмовое настроение.

Это тот самый момент, когда бушующая во мне энергия готова разрушить все вокруг. Если насилие не помогло усмирить меня, то придется довольствоваться другими методами.

Катериной.

Я бы мог пойти домой и завалиться спать, но мой зверь восстает против самой мысли об этом. Вместо этого – после получения сообщения от Оливера о том, что Кэт вышла на пробежку, я следую за хрупкой фигурой, бегущей вдоль леса. У нее длинные стройные ноги, и я представляю как они оплетают мою голову, когда я довожу ее до удовольствия своим языком.

Я все еще в венецианской маске. Сначала я хотел напугать Катерину, чтобы вытащить из нее все ее секреты, а потом она чуть не заявила на меня в полицию. Я сниму маску как только буду уверен в том, что она безвозвратно влюблена.

Влюблена не в Кастила Сноу, а в самую темную версию, которую я почти никогда не показываю другим людям.

Когда девушка заворачивает на густую пустынную аллею, окруженную столетними высокими деревьями, я, наконец, показываюсь и бегу рядом. Она знала, что я подойду ближе, что я следую за ней, как чертов сталкер, поэтому даже почти не вздрагивает.

Почти.

Ее мягкие губы приоткрываются в легком вдохе, отчего мой член дергается.

Блядь.

Что она делает со мной?

Катерина слегка замедляется, вытаскивает наушники и недовольно произносит:

– Я заявлю на тебя.

На моих губах расцветает жестокая усмешка.

– Правда? И что ты укажешь в рапорте? То, как ты распалась на части, когда мои пальцы были внутри тебя?

Теперь Кэт действительно вздрагивает и шумно выдыхает. Дерьмо, я действую на нее также разрушительно, как она на меня. Ее плечи опускаются, словно она борется с собой. Не стоит бороться, котенок. Ни с самой собой, ни тем более – со мной.

Капли дождя усиливаются, мокрая одежда прилегает к ее телу, но, кажется, Катерину это не заботит. Она продолжает бежать, нахмурившись и, черт возьми, игнорируя меня. Мы достаточно далеко от корпусов, и по какой-то причине я не хочу, чтобы Кэт заболела, поэтому я беру ее за руку и мягко толкаю в сторону деревьев.

Моя грудь прижимается к ее груди. Ее мягкое тело прилегает к моему, и стук ее сердца смешивается с моим собственным.

Почему я думаю о ней, как о гребаном наркотике?

Какого черта я не могу оторваться от нее?

– Почему ты никогда не используешь зонт? – хрипло спрашиваю я, аккуратно убирая ее мокрую прядь со лба.

Катерина судорожно вздыхает. Ее большие грозовые глаза смотрят на меня прямо.

Я пришел сюда с единственным намерением отыметь ее по полной программе. Я собирался трахнуть ее рот, наслаждаясь слезами, которые текли бы по ее красивому лицу.

Но это было до того, как она посмотрела на меня этим мягким взглядом.

Мой маленький невинный котенок укротил демонов.

Буря во мне постепенно сходит на нет, когда я разглядываю серебряные оттенки на радужке. Вот как должны выглядеть правильные глаза. Самые красивые глаза.

– Прекрати меня преследовать! – Кэт хмурится, пытается оттолкнуть, но я продолжаю стоять на месте, оставаясь неподвижным.

– Ты же знаешь, что я не прекращу. Никогда, – я провожу пальцами по ее лицу, в то время как она продолжает дрожать. Ей холодно? – Возьми мою толстовку. Или куртку.

– Я не буду брать твою одежду, – она поджимает губы, дыша рвано и как-то задушено. – И я хочу вернуть твой подарок.

Я позволяю себе тот вид усмешки, который обычно пугает людей до смерти.

– Ты не вернешь его мне, Катерина. Даже не думай об этом. Иначе ты встретишься с последствиями, к которым не будешь готова.

– Я уже выкинула часть… – Ее взгляд упирается в мою шею. Что, блядь, она сделала? – Я выкинула цветы.

– Тогда я накажу тебя, – отвечаю я спокойно, наслаждаясь каждой метаморфозой на ее лице.

Ее подбородок дрожит. Катерина теряет контроль.

Отлично.

– Ты сумасшедший.

– Виноват. Книги ты тоже