Как видите, капибара с её балетной пачкой была здесь далеко не самым загадочным явлением.

А самое главное…

ДА ПОЧЕМУ Я НИ ХРЕНА НЕ ПОМНЮ⁈

Нет, нет. Рассуждать нужно не так. Ведь что-то же я помню! Значит, нужно найти последнее воспоминание, зацепиться за него, и…

Я зажмурился во второй раз, пытаясь восстановить события прошлого дня у себя в голове (по крайней мере, я очень надеялся, что это был прошлый день). Обстановка вокруг никак не помогала восстановить память, но я сосредоточился, пытаясь понять, что последнее я помню, и…

А! Нашлось.

Я в винном погребе; Вэйли, чёрные дыры, в которые улетели наёмники. Я отпиваю из бокала, шагаю к выходу, думаю о том, чтобы вечерника прошла прилично…

А затем чувствую, как прикладываюсь головой о холодный пол.

…хитрые вы жопы. В бокале было вино не из моего подвала, да? Видимо, что-то подлили, пока я отвлёкся на драку. Надо полагать, в этом и состоял изначальный план? «Особому клиенту — особый подход».

Но… Это бы всё объяснило, если бы я валялся там. А я валяюсь тут.

Что произошло в промежутке?

Похоже, что вечеринка прошла… не очень прилично. И вообще не так, как я рассчитывал.

Вот же…

Твою ж мать.

Похоже, об этой вечеринке будут слагать легенды. Легенды, песни… возможно, ещё матерные частушки. С-сука.

Опять открыв глаза, я кое-как попытался встать; костюм пожарника ощущался на теле странно, и я заметил, что он местами перемазан в саже и копоти. Я что, бегал куда-то в огонь? Капибара неторопливо жевала газон, будто ей до меня не было никакого дела; когда же из-за угла вышел ещё и страус, к макушке которого была привязана здоровенная ковбойская шляпа, я окончательно узнал, где нахожусь.

Площадь перед Центральным Зоопарком. Ладно, на вопрос «откуда взялись капибара и страус» я ответил, осталось ответить на… всё остальное.

Остановившись, я прислушался. Вокруг по-прежнему стояла гробовая тишина, и единственным источником звуков был сам зоопарк. Кое-как заставив тело не шататься (голова всё ещё трещала с небывалого похмелья), я поплёлся туда.

…людей вокруг не было. То есть, вообще. Ни работников зоопарка, ни каких-либо прохожих. Гостей моей вечеринки видно тоже не было, а что до зверей… То они спали.

Знаю, звучит странно. Но всё это утро звучало странно, и звери, неподвижно лежащие кто в клетках, а кто поперёк дорожки, вписывались в эту артхаусную картину. Я даже проверил, живы ли они, наклонившись над парочкой, но нет: это был именно сон.

Наливали мы им, что ли? Или они настолько вымотались?

Ясно пока было одно: мы кутили от души, и один из актов нашего кутежа пришёлся на зоопарк.

Чёрт… это пойло, которое я отпил. Полагаю, наёмники рассчитывали, что я свалюсь без сознания, а то и вовсе сдохну. Но я оказался слишком крепок. Судя по всему, я упал, поднялся и пошёл-таки на вечеринку, но из-за отравы…

Я моргнул, глядя на один из вольеров. Там, вольготно раскинувшись на зелёной лужайке, дрых — наконец-то! — человек. А конкретнее, кажется, это один из гостей. Припоминаю этого парня… это не сынок директора нашей Академии? Как его бишь звали…

В углу вольера, буквально вжавшись спиной в стекло, сидел белый пушистый кролик и стеклянным взглядом смотрел в пространство. Я перевёл взгляд на табличку.

«Львы».

Нихера ж себе львы.

Выдохнув, я застучал кулаком в стекло; кролик вздрогнул — и метнулся в другой угол вольера, сын директора же кое-как зашевелился, застонав… не знаю, что пил он, но сейчас ему тоже было нелегко.

— Что… кто… — пробормотал он, открывая глаза. Я забарабанил в стекло ещё раз; он моргнул и сел.

— Никс! — воскликнул он. — Эй… Эй, я пытался вчера выйти, но… не хотел ломать стену. Слушай, тогда ведь он убежит… нельзя, чтобы он убежал!

Парень огляделся по сторонам, нашёл взглядом забившегося под какую-то корягу кролика — и успокоенно выдохнул.

— Фух. На месте.

— Угу, — согласился я. — А львы где?

— Что? Какие львы?

— Если в вольере ты и он, — рассудил я, пожав плечами, — значит, львы где-то в другом месте.

Парень… Оулетт. Кажется, его звали Оулетт. Так вот, Оулетт махнул рукой.

— П-понятия не имею… ох, голова трещит. Слушай, что вчера было?

— Да вот и я хотел тебя об этом спросит… — мрачно отозвался я.

— Помню только… только… только помню…

Я затаил дыхание, молясь, чтобы нить воспоминаний Оулетта не ушла куда-нибудь не туда.

— … в общем, когда мы после пожара на складе достали тот груз… ну, когда вы с Вектором вынесли его из огня…

Пожар? Груз? Вектор?

— А Вектор где-нибудь здесь? — зацепился я за его слова.

Вектор, Вектор! Я ещё не рассказывал про Вектора? Мой лучший бро ещё со времён той самой Академии, почти такой же легендарный приключенец, как я, и тот, кто всегда поддержит самые безумные идеи. Сколько всего мы пережили вместе!..

В последние пару десятилетий наши пути разошлись, и мы лишь изредка пересекались. Но я не сомневался, что Вектор приедет на встречу, и, наверное, он был одним из немногих, кого я был действительно искренне рад видеть.

— … не помню, — честно признался Оулетт. — Вроде… погоди, он же после пожара сказал, что ему жарко, и пошёл где-то охладиться…. А!

Лицо парня просветлело.

— Точно! Мы же потому и поехали в зоопарк… Ты сказал, что тут есть пруд с этими… земными… зелёные такие, длинные…

— Крокодилы? — подсказал я.

— Да, вот они! — закивал Оулетт. — Ты сказал, что это близко, и можно окунуться…

Я сказал, значит. Ладно.

— … а уже потом все стали смотреть зверей, и пришла в голову эта идея…

— Какая идея?

— Ну, ты чего! — в глазах Оулетта мелькнуло возмущение. — Мы всю ночь веселились… Взяли эти штуки…

— Какие? — быстро уточнил я.

— Ну, со склада! — пояснил Оулетт. — Ту гарнитуру… ты сказал, что её завёз тот самый Сайкс, и мы ещё вроде собирались отследить, какими путями…

Значит… Значит, я всё-таки не только чад кутежа тут развернул, но и делом занимался? Вот же блин, насколько было бы легче, если бы я хоть что-нибудь помнил.

Оулетт помотал головой… и вдруг заметил, что кролик,