эти милые леди, пахнущие дорогими духами, одетые в дорогие платья и в туфельки на высоких каблуках, имеют к собственно чистильщикам? Я решил озвучить вопрос Дуде, потому что сама мысль о том, что такие барышни могут спуститься в разлом, мягко говоря, удивляла.

— Нет конечно, какие они тебе чистильщики, — сосед отмахнулся. — Они с такой сложной работой не справятся, при всем уважении, у нас сугубо мужская работенка, и бабам в нее лезть не стоит.

— Зачем тогда они стали кандидатами?

— А, ты про это… так эти красотки — наши будущие сестрички. Чистильщиков всегда сопровождает Красный крест, в сами разломы они не спускаются, но служат в пограничных точках. Отец еще года два назад возмущался, что сестричек сравняли в правах с чистильщиками и дали все те же льготы. Поэтому теперь в Красный крест очереди километровые стоят, а конкурс еще жестче, чем у мужчин. Все хотят на три года потрудиться и получить землю, — выдал сосед на одном дыхании, а потом добавил: — Я думал, ты знаешь, раз подбивал клинья к Лене.

Мне вспомнились слова Дуды о некоем Викторе, который обещал стереть меня в порошок. Но поскольку сосед еще в прошлый раз дал мне от ворот поворот и не назвал причин и самих претензий от Виктора, я не стал ничего утонять. И в очередной раз убедился, что молчание — золото. Дуда, например, сейчас все рассказал мне сам и с большой охотой.

— Ты, кстати, в курсе, что Влад и Кирилл, которым ты нагрубил, на вечеринке спелись с Виктором Стханским? Повезло, что он не зашел в лифт, иначе, — сосед коротко провел большим пальцем по шее. — Проси высшие силы, чтобы он завтракал в комнате и не пошел в столовую. И вообще я бы на твоем месте уже сейчас крепко задумался, как решить конфликт. У тебя же, вроде, есть какие-то деньги с собой?

— Какие-то есть. Это здесь при чем?

— Вот возьми их и отдай им, — предложил Дуда, причём смотрел на меня вполне серьёзно.

— Зачем? — удивился я.

— Если ты покажешь покорность и проявишь должное уважение, они, возможно, тебя простят и просто изобьют.

— Ясно. Вот как будешь на моем месте, то обязательно так сделаешь, а я обойдусь без подсказок, — отрезал я.

— Ну раз такой умный и самостоятельный, то флаг тебе в руки — и на Берлин. Считаешь, что стратегия переругаться со всеми верна — вылетишь отсюда еще до специализации, только ногами вперед! — забурчал Дуда. — Поговаривают, что у… скажем так, некоторых ребят, есть настоящие стволы.

— Вроде, у меня ни с кем, кроме этой парочки и Виктора, проблем нет, а с ними разберусь сам, — я вновь дал понять соседу, что ему не стоит совать нос в мои дела.

Про себя я отметил, как удачно совпало, что все мои «враги» скучковались в одной компании. Я, конечно, не вилка, но одним ударом несколько дырок могу оставить. А если у них еще и оружие есть, то тем лучше — меня не будут мучать угрызения совести. Хотя когда оно меня мучало?

— Разберешься, как же, тебе, наверное, надо напомнить, что Витька — это правая рука Трубецкого?

— А это еще кто?

— Злейший враг Голицына, про которого ты сегодня у меня спрашивал! — Дуда кинул на меня какой-то даже победоносный взгляд. Вроде как, уел.

Как все сложно и насколько запущено. Понятно, что молодежь всегда тянет поиграть в казаков-разбойников, и, чтобы казаться круче в своих глазах и в глазах окружающих, сопляков так и подмывает объединиться в какое-нибудь подобие банды. Знаю, проходили, сам молодым был. А всё-таки тут это прямо в какую-то степень возвели.

— Но если больше не будешь дурить и станешь уважительно относиться к традициям, то у нас будет шанс познакомиться с отпрысками других уважаемых людей империи, — заверил Дуда назидательным тоном.

Меня малость раздражало, что сосед, оказавшись рядом с очередью, продолжил здороваться с ровесниками-дворянами, и больше того, старался принудить меня делать то же самое. Мне же хотелось убить время, поэтому я решил его малость поддеть.

— Так это такие традиции, обращаться с людьми, как с грязью? — уточнил я с невозмутимым видом.

— Ты не понимаешь, Марк… у вас что, в приюте не было рангов? Вы разве не проходили, как устроена табель? Или там даже аттестат о среднем образовании не дают? Сочувствую.

— Не припомню, если и проходили, то из головы вылетело, — заверил я. — Но разве у этих двоих не одинаковый ранг со мной и с тобой? Или они не кандидаты?

— Да уж, тяжело тебе придется, м-да. Тебе еще повезло, что Влад и Кирилл тебя не проучили за дерзость, а спустили по тормозам.

Любопытно, конечно. Дуда указывал на ранговую систему и некую табель, и ими оправдывал наглое поведение парочки дворян. Это не укладывалось у меня в голове, потому что Влад и Кирилл были, во-первых, точно такими же кандидатами на поступление в академию, как я и Дуда. Ну и во-вторых, ранги прямо определяют твои умения, и в моем привычном мире каждый следующий ранг подкреплен не только боевым развитием, но и духовным. Иначе ты просто не получишь высший ранг. Человек, который называет себя мастером и, что не менее важно, действительно им является, попросту не сочтет возможным издеваться над более слабыми или пользоваться статусом родственников. Поэтому наглое поведение блондина и брюнета я не понимал, и понимать не собирался.

Дуда, взяв пару минут на размышление, решил объяснить мне специфику местной философии чуть лучше.

— Вот ты мне скажи. Потом, когда провалишь специализацию, ты что будешь делать, а?

— Я об этом не думаю, — заверил я.

— Оно и видно, а надо бы, Марк! Завтрашний день складывается из сегодняшних дел. Если тебе удастся установить с влиятельными родами контакт, то будет гораздо легче устроиться в компанию одного из их отцов или братьев. Так что тебе же лучше попытаться с ними знакомиться. Связи в нашем грешном мире решают все, и когда ты окажешься на улице, то тебя обязательно подберут. Не… есть, конечно, второй вариант, — он ехидно улыбнулся. — Ты всегда можешь сесть в поезд и почесать обратно в свой Ростов сразу после провала.

— С чего ты взял, что я что-то провалю? — я, наконец, решил уточнить, отчего у