игрушкой в его руках. Чёрной вьюгой падала она на землю, и горели леса, покрывая дымом и пеплом её родной край. Много лет пыталась её семья снять с неё злые заклятия, но всё безуспешно. Тогда старший брат её отрубил себе ногу по колено, сделал из кости стрелу, и сел в засаду, поджидая свою сестру. Ждал он два года, пока снова выпустил её Бельфегор для того, чтобы спалила три деревни, согнала с места крестьян, выжгла дотла их поля. Прицелился старший брат ей в сердце и пустил стрелу. Прежде, чем стрела долетела до демоницы, обернулась она и сожгла своего брата, не узнав его. Не смог он увернуться от огня её, не смог на одной ноге быстро отскочить. Но долетела пущенная им стрела до её сердца, выбила из него беса и тот час же вспомнила Скабинея себя. Увидела она, что натворила и ужаснулась. Ссыпала она пепел, оставшийся от брата в драгоценную раку, прижала её к своему истерзанному сердцу, и сама запечатала себя в самой дальней пещере, подальше от остального мира. Теперь только в своих мыслях она может ходить по милым ей сердцу местам.

— Она никогда не выйдет из своей темницы? — Спросила я, потрясённая его рассказом.

— Выйдет, когда боль отступит от неё, и когда она сможет отсеять зло от добра, научиться видеть истинное, а не поверхностное.

— Как она может научиться этому, если она спит?

— Сон человека и сон Духа — разные сны. Ваш неспокойный ум во сне заносит вас в обрывки событий и историй, которым нет начала и нет конца, и вы блуждаете по ним, не понимая истинного значения сна для вас. Вам не понять состояние покоя и созерцания, которое называем сном мы.

— Значит, если она проснётся, она не будет больше творить зла?

— Нет. Она есть то, кем является на самом деле.

— Значит, кто-то из людей просто придумал, что если её освободить, то можно просить у неё исполнения своих желаний.

— Смотря каких желаний. Чтобы исполнять желания, надо научиться видеть суть их, и к чему они могут привести. Наша хозяйка совершила ошибку, которая очень дорого обошлась не только ей. Дорогая ошибка, и дорогая цена за исправление такой ошибки.

— Если нет опасности разбудить вашу хозяйку, зачем вы превращаете людей в насекомых?

— Ты говоришь про это несчастное существо, которое когда-то было человеком, и которое приползло к нам умирать, прося об исполнении желаний?

Тонкий луч от его светящегося шара полетел сквозь какие-то коридоры, комнаты, пещеры, и упёрся в чёрную блестящую стену, прислонившись к которой, сидело ужасное существо, полужук-получеловек, иссушенное, с подрагивающими лапками, с чёрными бусинками-глазами, в которых застыла такая боль, что у меня дрогнуло сердце.

— Значит, это не вы превратили Марину в таракана?

— Нет, мы никогда этим не занимались. Почему ты подумала на нас?

— Просто в одном сказании говорится, что Горные Духи давали людям волшебного жука Ксхе, который мог доставать драгоценные камни прямо из воздуха. Этого Ксхе хотела украсть одна женщина, но Ксхе её саму превратил в такого же таракана.

— Адская игрушка Ксхе. Слышал я про неё. Да, не только нашу хозяйку обманули демоны, много таких вещей ходят по миру. Если сразу от них не избавиться, они завлекают, становятся необходимыми, и обладатель их уже не может сам разглядеть их дьявольской сути.

— Марине ещё можно помочь?

— Нет, существо умирает. Обратного хода у такого колдовства нет. Жажда богатства толкнула его в руки тёмных сил, и вот теперь он расплачивается за это.

— Но она страдает! — Воскликнула я.

— Я могу облегчить страдания, сделать последние минуты похожими на сказку. — Он снова отправил свой луч к Марине, вернее к тому, что некогда было Мариной. Чёрные глаза удивлённо вспыхнули, будто увидели что-то важное. И хоть это уже не было лицом человека, я уверена, она улыбалась.

— Марина верила, что на старинных листках, которые они украли у колдуна, был написан заговор, позволяющий усыпить стражу и дойти до Скабинеи.

— Скорее всего, на этих листках был написан ритуал, превращающий человека в такую вот тварь. Видимо, чтобы проверить действие этих слов, колдун и выбрал себе жертву.

— Значит, у вас здесь нет ничего, что бы могло повредить людям? Никаких дьявольских игрушек?

— Нет. Но у нас есть кое-что, что в чёрных руках может стать сильным оружием.

— Что это?

— Рака с пеплом старшего брата нашей хозяйки. Когда она очнётся от сна, она окропит своей чистой кровью пепел, и брат её возродится. Но если худая кровь попадёт на пепел, вырвется из раки страшный демон, который будет новым бедствием для нашей земли. Но мы стоим на страже. И никому не отыскать место, где спит наша хозяйка.

— Вы меня отпустите обратно?

— Иди. Ты свободна.

— Простите, я хотела попросить вас, чтобы вы завалили вход сюда. Всегда найдётся желающие проверить ваши недра. Зачем лишние жертвы.

— Разве были здесь жертвы?

— Да. Я, по крайней мере, слышала про одну. Здесь, много лет назад, учёные изучали со своими приборами шахту, и провал, который образовался, так одного лаборанта утащили куда-то, и это видел сторож.

— А, это те люди, которые заставляли разрушаться наши проходы нестерпимыми звуками? И приносили ими сильное беспокойство не только нам, но и нашей хозяйке? Так мы его прочитали, как тебя, и отпустили. Потом мы научились отражать этот звук.

— А камни если снова здесь начнут добывать?

— Да, камни здесь красивые, необычные, больше нигде таких нет, поверь мне. Мы сначала их прятали, а потом решили, что когда хозяйка проснётся, так ещё краше сотворит. Пусть ходят, собирают.

— Так меня же вы сюда затащили, а я даже камни не брала.

— Ты колдовала.

— Так вы завалите шахту, так, на всякий случай?

— Значит, ты всё-таки пришла со своим желанием. Ну что ж, посмотрим. Тебе пора возвращаться. Хочу тебе на память дать вот это.

Я почувствовала в руке маленький холодный камушек. Я подняла руку, которая снова стала лёгкой, и фиолетовый острый кристалл блеснул, отражаясь на моей коже.

— Спасибо.

Вокруг меня снова начали вспыхивать маленькие звёздочки-камушки, они зажигались с тихим шелестом, с каким-то нежным перезвоном, который радостью откликался в моём сердце. Они отражались друг от друга, загораясь немыслимыми цветами. Розовый становился зелёным, потом золотистым, синим, лиловым, фиолетовым, снова розовым. Я не понимала, это я кружусь во все стороны, или камни крутятся вокруг меня. Потом камни исчезли, меня окружила полная темнота, и я услышала голос:

— Господи, она ещё и улыбается!

Это Илья. Откуда он тут? Мы же здесь были