Шрифт:
Закладка:
Вопрос: К какому периоду относится ваш первый приезд в Советский Союз?
Ответ: Впервые в Советский Союз я приехал в 1927 году как председатель немецкого общества друзей Советского Союза.
Вопрос: А в последующие годы вы бывали в СССР?
Ответ: Да, в СССР я приезжал еще в 1929 и 1931 году.
Вопрос: Какие вы ставили перед собой цели при посещении Советского Союза?
Ответ: Целью моих посещений СССР в основном является знакомство с жизнью в Советском Союзе, а затем, возвратившись в Германию, ознакомить с этой жизнью трудящихся и рабочих Германии на страницах социал-демократической и демократической прессы.
Хуго Шайбер. Рисунок («Всемирный город»). Журнал «Штурм». Май 1927
Вальден впервые попадает в Советский Союз на празднование десятилетия Октябрьской революции, отмечаемое с особым размахом, в том числе и благодаря присутствию в Москве тысячи иностранных делегатов Всемирного конгресса друзей СССР. В этот и последующие визиты он, таким образом, становится объектом воздействия особых «техник гостеприимства», как именует Дэвид-Фокс обильные застолья, перемещения спецтранспортом, спецобслуживание в гостиницах и заранее запланированные встречи с видными персонами советского общества. Расходы покрывались за счет правительственных средств.
Красная площадь, Москва. Вид на Спасскую башню и собор Василия Блаженного. Фото: Петр Клепиков. 1930-е. Музей архитектуры им. А. В. Щусева, Москва
Комментария требует указанный Вальденом на допросе его статус председателя немецкого общества друзей Советского Cоюза. В Германии существовали, по крайней мере, две подобные организации. Одна из них, созданная по инициативе Мюнценберга, в первое время называлась Лига друзей Советского Союза. По всей видимости, Вальден сотрудничал именно с ней. Дебют Лиги состоялся в 1923 году под впечатлением успеха Первой русской художественной выставки. Ее председателем значился журналист с коммунистическими взглядами Эрих Барон. В 1927 году, судя по всему, в Лиге происходит некая реорганизация. Как следует из пояснений Вальдена, на состоявшемся съезде путем открытого голосования его избирают новым председателем. Спустя годы после созданного им общества «За искусство», он, как видно, не утратил вкус к общественной работе. Во всяком случае, в списке этой организации оказываются такие крупные имена, как Альберт Эйнштейн, Томас и Генрих Манны, Франц Оппенгеймер, Эрвин Пискатор, Бруно Таут. Впрочем, во многих отношениях проводимая обществом работа, как и членство в нем, носили вполне показной характер.
Самым продолжительным из его посещений СССР (всего их было одиннадцать) становится поездка 1929 года — это не только первый визит в семью «русской жены» Эмилии Фишман, но и путешествие по стране в качестве писателя. Шел «год великого перелома».
Вопрос: В 1929 году с какой целью вы приезжали в Советский Союз?
Ответ: Моя поездка преследовала лишь одну цель — личное знакомство с положением и жизнью трудящихся в Советском Союзе и последующее освещение результатов этой поездки в германской прессе. В Советский Союз я приехал тогда вместе со своей бывшей женой Эмилией Фишман, которая служила для меня в качестве переводчика и сопровождала меня во время моих поездок по городам СССР. Правда, в Ростове-на-Дону Эмилия заболела и ее отправили на лечение в туберкулезный санаторий где-то недалеко от Сочи…
Вопрос: В каких городах Советского Союза вы останавливались во время поездки по территории СССР?
Ответ: Москве, в ней я провел около пяти-шести дней. За это время я побывал в различных общественных, государственных предприятиях и местах, больницах, диспансерах, фабриках. В Ленинграде около двух дней, оттуда через Москву поехал в Харьков, затем в Ростов-на-Дону. Из Ростова в Сочи, Пятигорск, Кисловодск, оттуда — в Орджоникидзе, Военно-Грузинская дорога, Тбилиси, Эривань, в Батуми-Сухуми, Новый Афон — Гагры — Сочи — Одесса — Киев.
Вопрос: Вы свои впечатления о Советском Союзе, полученные вами в результате поездки, где-нибудь записывали?
Ответ: Да, наиболее существенные факты, характеризующие положение в Советском Союзе, я записывал в тетрадь, а приехав в Германию, в Берлин, весь этот материал в литературной форме помещал в германской прессе.
Крушение галереи «Штурм» заставляет Вальдена вернуться к писательству, тем более что в его руках все еще остается одноименный журнал. К тому же советские травелоги превращаются в особый жанр и публикуются многими путешественниками, совершившими в то время поездку в СССР.
Иностранцев тщательно ранжируют. Вальден, конечно, не мог претендовать на категорию особых гостей, какими стали для советской власти Ромен Роллан, Лион Фейхтвангер, Анри Барбюс, Луи Арагон, Бернард Шоу, Андре Мальро и другие выдающиеся европейские литераторы. Тем не менее он также обладал статусом писателя, много значившим в глазах представителей ВОКС, организующих так называемые культпоказы. Обычно в подобных поездках их сопровождали специальные гиды. С этой точки зрения остается неясным, требовала ли болезнь Эмилии Фишман действительно срочной отправки в санаторий или это был всего лишь предлог, чтобы подобрать Вальдену более «подходящего» переводчика.
Впечатляющим выглядит маршрут, проделанный им по СССР. Но это касается только его протяженности, в остальном, судя по всему, это был стандартный набор объектов «политического туризма». «Логоцентрический» характер советской идеологии, как выразился Дэвид-Фокс[203], давал основание возлагать на Вальдена как на литератора особые надежды в качестве пропагандиста советской власти, поэтому поездка и оказалась столь продолжительной, а следовательно, дорогой для его советских патронов. Программы посещений обычно были предметом политических решений и «должны были получить одобрение высшего партийного руководства»[204].
Якоба ван Хемскерк. Ксилография. Журнал «Штурм». Апрель 1916. Оттиск с доски
В результате из-под пера Вальдена вышла серия очерков, составившая специальный номер «Штурма» за 1930 год под названием «Советский Союз»[205]. Биографы Вальдена обычно не в силах уйти от того факта, что эта журнальная публикация по печальному стечению обстоятельств (если иметь в виду дальнейшую судьбу ее автора) открывалась как раз описанием образцовой советской исправительной колонии или «штрафного лагеря», как именует ее Вальден, где «не карали, а воспитывали» и где заключенные в складчину купили для себя новый рояль. Каждый очерк представлял собой своего рода зарисовку, эскиз под впечатлением от увиденного. Изложение носило лапидарный, но отнюдь не шаблонный характер, выдававший привычку Вальдена разъяснять читателям малопонятный им предмет, как это бывало в свое время с картинами экспрессионистов.
Очерк Герварта Вальдена «СССР. 1927». Журнал «Штурм». Май
