приказав ему остановиться; он все равно перешел через Арройо, и мексиканцы отступили без выстрелов. "Старый грубый и готовый", как американские солдаты называли своего грубоватого, неформального генерала (который часто носил повседневную гражданскую одежду вместо мундира), создал базу снабжения на побережье в Пойнт-Изабель и в конце марта достиг места современного Браунсвилла. "У нас нет ни малейшего права находиться здесь", - записал в своем дневнике подполковник США Итан Хичкок. "Все выглядит так, как будто правительство послало небольшой отряд специально для того, чтобы вызвать войну и получить предлог для захвата Калифорнии и большей части этой страны по своему усмотрению".97 Через Рио-Гранде лежал мексиканский город Матаморос. Американский командующий построил форт и направил свои орудия на центр города. Мексиканский командующий в Матаморосе, Педро де Ампудиа, потребовал, чтобы американская армия покинула спорную территорию или подверглась военным действиям. В ответ Тейлор 12 апреля блокировал устье Рио-Гранде, лишив Ампудию возможности получать снабжение по воде, что юридически считалось военным актом. Тем временем американские военно-морские эскадры нависли над Веракрусом и Мазатланом, готовые блокировать главные порты Мексики на атлантическом и тихоокеанском побережьях соответственно.

94. Полк, Дневник, I, 375, 390 (3, 11 мая 1846 г.); Томас Харт Бентон, Тридцатилетний взгляд (Нью-Йорк, 1856 г.), II, 678-79.

95. Многие второстепенные работы ошибочно описывают спорную территорию как необитаемую, но см. Andres Tijerina, "Trans-Nueces," in The United States and Mexico at War, ed. Donald Frazier (New York, 1998), 434-35.

96. J. Frank Dobie, The Longhorns (Boston, 1941), 11, 28.

97. Запись в дневнике за 26 марта 1846 года, в Ethan Allen Hitchcock, Fifty Years in Camp and Field, ed. W. A. Croffut (New York, 1909), 213.

В Мехико правительство Паредеса столкнулось с ужасной дилеммой. Народные настроения и губернаторы северных штатов требовали выступить против того, что они считали вторжением США. Новый президент потакал этим призывам к твердости, считая их ступенькой к власти. Теперь он слишком хорошо понимал, что национальная казна обанкротилась, вооруженные силы плохо подготовлены к большой войне, а надежды на вмешательство Европы иллюзорны. Однако падение Эрреры продемонстрировало, что ни одно мексиканское правительство не может медлить и оставаться у власти. Ранчерос, проживающие на спорной территории, начали вести собственную партизанскую войну, устраивая засады на американских солдат, которые забредали слишком далеко. В конце концов, 23 апреля Паредес выпустил прокламацию, в которой обвинил Соединенные Штаты в развязывании военных действий и поручил своему новому командующему в Матаморосе Мариано Аристе провести "оборонительные" операции, добавив при этом, что это не объявление войны. Возможно, Паредес намеревался прибегнуть к оружию только в том случае, если Тейлор пересечет Рио-Гранде, но Ариста счел блокаду достаточной провокацией и двадцать четвертого числа уведомил Тейлора, что "военные действия начались". В тот же день он отправил шестнадцать сотен кавалеристов за реку, где двадцать пятого они вступили в бой с драгунами Томпсона. Мексика вступала в войну растерянно и нерешительно. Мексиканский конгресс, на котором лежала конституционная власть, так и не объявил войну. Прокламация о сопротивлении вторжению, которую Паредес в конце концов издал 1 июля, стала функциональным эквивалентом объявления войны98.

К началу мая в Вашингтоне Полк понял, что компромиссное решение орегонского спора неизбежно и что, когда оно произойдет, это повредит его отношениям с северными демократами-экспансионистами. Война с Мексикой помогла бы сохранить единство его партии на основе патриотизма, но война должна была прийти первой, до орегонского урегулирования. Северные демократы уже задавали не те вопросы, которые устраивали Полка: "Почему бы нам не пойти на компромисс с Мексикой, а также с Великобританией?" - спрашивал демократ из Чикаго. "Если нечестно вступать в войну с Англией за спорную территорию, то не только нечестно, но и трусливо вступать в войну с Мексикой по той же причине".99 Последние сообщения генерала Тейлора указывали на то, что он ожидает нападения в любой момент. Но в субботу, 9 мая, получив наконец возможность лично поговорить с Джоном Слайделлом, Полк почувствовал, что больше не может ждать. Он убедил

98. Мариано Паредес, "Прокламация", 23 апреля 1846 г., в Origins of the Mexican War, ed. Ward McAfee and Cordell Robinson (Salisbury, N.C., 1982), II, 134-35; Mariano Arista to Zachary Taylor, April 24, 1846, quoted in Charles Dufour, The Mexican War (New York, 1968), 61; Brack, Mexico Views Manifest Destiny, 117-18, 149, 165-66.

99. Цитируется в Pletcher, Diplomacy of Annexation, 382.

его кабинету поддержать его в немедленной отправке военного послания в Конгресс. (Только Бэнкрофт проголосовал за то, чтобы продолжать ждать нападения Тейлора.) Основаниями, на которых Полк попросил бы Конгресс объявить войну, были отказ получить Слайделл и неспособность продолжать выплаты по признанным международным долгам. Даже по меркам девятнадцатого века это не было веским основанием для войны, а реальным основанием был отказ Мексики продать территорию. Президент прервал заседание кабинета около 14:00. Через четыре часа генерал-адъютант принес в Белый дом отчет Тейлора о боевых действиях 25 апреля. Теперь президент мог составить гораздо более сильное послание:

Чаша терпения была исчерпана еще до недавней информации с границы [Рио-Гранде] Дель-Норте. Но теперь, после неоднократных угроз, Мексика перешла границу Соединенных Штатов, вторглась на нашу территорию и пролила американскую кровь на американской земле. Война существует, и, несмотря на все наши усилия избежать ее, она существует по решению самой Мексики... Я призываю Конгресс незамедлительно признать существование войны и предоставить в распоряжение исполнительной власти средства для энергичного продолжения войны и тем самым ускорить восстановление мира.100

Представляя это военное послание Конгрессу, партийные руководители Полка сделали все возможное, чтобы подавить обсуждение, вопросы и несогласие. В Палате представителей они отвели на дебаты всего два часа, а затем потратили все тридцать минут на то, чтобы президентские документы были зачитаны вслух. Объявление войны (буквально, утверждение о том, что состояние войны уже существовало на основании акта Мексики) было приложено в качестве преамбулы к законопроекту, ассигнующему 10 миллионов долларов для войск на фронте и уполномочивающему президента призвать на службу еще пятьдесят тысяч человек для защиты от иностранного вторжения. Оппозиция вигов хотела иметь возможность проголосовать за поддержку войск, не поддерживая утверждения Полка о том, что во всем виновата мексиканская агрессия и что война уже существует. Они признавали, что исполнительная власть имеет право отразить вторжение (в данном случае это означало, что армия Тейлора изгонит мексиканцев со спорной территории), но хотели, чтобы Конгресс провел тщательное обсуждение, прежде чем объявлять Мексике полномасштабную наступательную войну. Однако при поддержке демократического большинства поправка, присоединяющая преамбулу, прошла 123 против 67. Это голосование отражает реальные масштабы оппозиции войне, а не результаты голосования по объединенному законопроекту, который прошел