– Да, ясно, но в чем разница, когда мы поле построим? И вообще – к дьяволу должности. Я не собираюсь быть начальником. Кого обвинят, если все получится не так, как следует?

Деннис снял руку с плеча Толстяка и отступил назад, словно бы чему-то удивляясь. Он пихнул локтем Эла под ребра.

– Ты понял, Эл, старина! Нет, ну и умник! Вот это штука, о которой наш дядюшка Том не догадывался. Толстяк, ты можешь рассчитывать на Эла и на меня.

– Да в чем дело-то? – не выдержал Толстяк.

– А в том, что ты сам только что сказал. Ты отлично все придумал. Если работа пойдет не так, нашего начальника сделают виноватым. Значит, если Том поведет себе не так, как следует, с работой – кранты.

– Угу, – согласился Эл.

Толстяк подумал, потом подумал еще раз – и едва не задохнулся от гнева.

– Да не говорил я ничего такого! Мы должны просто выполнить работу – и все. Я не собираюсь никого надувать, ничего саботировать, и другим не позволю, если замечу что-нибудь такое!

– Да ладно тебе, ты что? – пошел на попятную Деннис. – Мы же только говорим. Мы лишь хотим показать этому выскочке, что мы думаем о таких типах, как он.

– Ты слишком много болтаешь, – сказал Толстяк и пошел прочь, стараясь сохранить остатки связного мышления. Всякий раз, после беседы с Деннисом, у него оставалось ощущение, будто ему в карман сунули членский билет партии, в которой он категорически не желает состоять, но выкинуть этот билет с чистой совестью не может.

РИВЕРА ДОЕХАЛ ПО ДОРОГЕ до обрыва, развернул Семерку, выжал сцепление и переключился на холостой ход. Том разравнивал дорогу грейдером. Как раз, когда он подъехал, Ривера стоял за бульдозером и ладонями ощупывал кожух двигателя, проверяя, нет ли перегрева. Том свернул и поставил рядом свою машину.

– Que pase, парень? Что-то не так?

Ривера тряхнул головой и улыбнулся. – Нет, ничего. Все в порядке. Она прекрасна, эта De Sieta.

– Это что? Дейзи Этта?

– De Sieta. Так будет по-испански Д-7. Это на английском что-то значит?

– Не совсем тебя понял, – улыбнулся Том. – Но, так или иначе, Дейзи Этта похоже на имя девушки.

Он тоже отжал сцепление, перешел на холостой ход и выскочил из машины. Ривера последовал за ним. Они влезли в кабину Семерки и Том сел за пульт управления.

– Дейзи Этта, – повторил Ривера и улыбнулся так широко, что откуда-то из горла послышался мягкий щелчок. Ривера протянул руку, слегка зацепил мизинцем один из больших ходовых рычагов и потянул. Том рассмеялся.

– Да, эта штука – нечто, – сказал он. – Самая легкая в управлении машина, какую когда-либо строили. Рычаги приводятся в движение гидравликой, а тормоза поставят ее, как вкопанную, стоит только плюнуть на них. Передний и поворотный приводы, так что можно, не сбавляя скорости, идти хоть вперед-назад, хоть боком. Она сильно отличается от прежних машин. Лет восемь-десять назад мы и понятия не имели о гидравлике. Чтобы передвинуть какой-нибудь рычаг, надо было приложить усилие фунтов в шестьдесят. Срезать склон холма – это была еще та работенка, не для слабаков. Попробуй-ка управлять одной рукой, другой придерживая нож, чтобы он не зарылся в землю и не задрался в небо. И так десять часов в день. А что мы имели? Восемьдесят центов в час и… – Том вынул изо рта сигарету и ткнул горящим концом в загрубевшую ладонь, – вот это!

– Санта-Мария!

– Хочу с тобой поговорить, парень. Надо бы взглянуть на вершину холма. Видишь, вон тот камень? У Келли-то, наверное, не меньше часа уйдет, пока он туда доберется и столкнет его вниз.

Семерка взревела и направилась вверх по склону.

Том, чувствуя как дрожит земля под машиной, вел ее зигзагами, как по извилистой дороге в горах. И хотя Семерка несла глушитель на выхлопной трубе, которая торчала из кожуха как раз перед кабиной, грохот четырехцилиндрового двигателя, тащившего в гору четырнадцать тонн стали, перекрывал любые человеческие голоса, бесполезно было даже пытаться перекричать его. Поэтому они сидели тихо и молчали. Том управлял, а Ривера внимательно наблюдал, как ловко движутся его руки над панелью управления.

Холм начинался с низкой гряды, тянущейся почти во всю длину маленького острова, словно перекошенный позвоночник. В центре острова гряда резко поднималась и разделялась на отроги, один уходил к обнажению пород на берегу, где они выгрузили оборудование, а другой поднимался к небольшому, почти квадратному плато, со сторонами около мили. Издали в нем не было ничего необычного. И только оглядев плато целиком, операторы осознали, каким невероятно ровным было бы оно, если убрать растительность и руины. В центре – точно в центре – как они внезапно поняли – поднимался большой курган. Том выжал сцепление и остановил машину.

– В докладе о состоянии поверхности острова сказано, что там, наверху, камень, – сказал Том, спрыгивая на землю. – Давай-ка, прогуляемся немного.

Они подошли к кургану. Том внимательно осматривался. Он наклонился и поднял из густой травы небольшой камень – голубовато-серый, хрупкий и тяжелый.

– Ривера, погляди на него! Вот об этом в докладе. Смотри – вот еще. Но только мелкие. Много же потребуется времени, чтобы их собрать и засыпать трясину.

– Хороший камень? – спросил Ривера.

– Да, парень, но явно не отсюда. Остров-то весь из песка да известняка. А этот камень синий, точно алмазная глина. Он блестит как затвердевшее пламя. Никогда я такого не встречал на известняковом холме. Или поблизости от него. Во всяком случае, следует поискать еще. Неплохо бы найти камни побольше.

Они двинулись дальше. Ривера вдруг наклонился и раздвинул траву.

– Том, посмотри, вот большой.

Том подошел и глянул вниз на пробивающийся сквозь землю и корни травы выступ камня.

– Да, парень. Подгони-ка подружку и мы его выроем.

Ривера вернулся к тихо урчащему бульдозеру, и забрался в кабину. Подогнав машину к тому месту, где дожидался Том, высунулся наружу, определяя приблизительное расположение камня, затем сел и потянул рычаги. Прежде чем бульдозер сдвинулся с места, Том уже стоял в кабине рядом с Риверой и следил за работой, положив руку ему на плечо.

– Нет, парень, полегче. Не третью. Первую. И не с такой силой. Не пытайся выдернуть камень из земли. Подберись к нему плавно, направь нож и потихонечку вытаскивай камень, вытаскивай, а не дергай. Возьми его серединой ножа, а не краем, так нагрузка распределится на оба гидравлических цилиндра. Ну, кто тебя учил так работать?

– Да никто, Том. Я разок видел, как один человек так делал, ну и повторил.

– Да? И кто же это был?

– Деннис, но…

– Слушай, парень, если хочешь научиться чему-то у Денниса, то понаблюдай за ним, когда он на катке. А бульдозером он управляет так же, как треплет языком. Кстати, я вот о чем с тобой хотел поговорить. Что у тебя с ним за неприятности?