разумные, с его точки зрения, опасения.

За годы войн ему с кем только не приходилось иметь дело. С роботами и киборгами в том числе.

Военные роботы прекрасно выполняли функции грубой силы против недостаточно подготовленных солдат. Неспособные полноценно строить логические связи и работать вне заданной программы, они, к тому же, оказывались уязвимы против электромагнитного оружия, а также к взлому и перехвату систем управления.

Киборги, в свою очередь, никогда, в его понимании, не являлись серьёзной военной силой. Сращивание плоти и металла сильно ограничивало скорость реакции и легко приводило к неисправностям в механической части периферии. Электронные схемы ещё никто не смог сделать защищёнными там, где требовалась их тонкая работа с живыми тканями. То есть, механизмы могли имитировать тело, но работали либо хуже, либо нестабильнее.

Живое тренированное тело всегда двигалось быстрее и куда меньше ломалось. А полное замещение нервных импульсов электронными сигналами создавало проблему их передачи от мозга.

Мир Эйоланда представлял собой единственный известный ему мир, где смогли разрешить проблему качественной передачи нервных импульсов к электрическим системам управления. Мало того, корпус штурмовика представлял собой совершенное во всех смыслах изделие. Внутри него циркулировала искусственная кровь, в которой выделялись и распадались синтетические эндорфины, полностью идентичные живым.

Тери, будучи сами результатом продвинутой генной инженерии, исхитрились создать на базе собственного генома ещё один вид. Успешность их детища являлась исключительно следствием успешности самих себя.

Ти-Лэя, безусловно, можно было сбить из зенитного оружия. В этом простом решении имелось как минимум две проблемы. Первая — у самих тери подобное оружие отсутствовало в принципе. Вторая — Ти-Лэй производил анализ боевой обстановки компьютером, но на базе живого организма. То есть, эта зараза не только сама умела думать и принимать решения, но и совершать это чертовски быстро.

Алекс совсем не хотел тягаться с Ти-Лэями ни по скорости мышления, ни по скорости вообще. А уж с их огневой мощью так и подавно.

Роботы мыслили в пределах программы и при помощи математики. Ти-Лэи мыслили логически, имели сознание, обладали азартом и чутьём, умели предполагать, располагали собственным мнением и меняли свою позицию на ходу, если чувствовали, что ошиблись. И, вместе с тем, вся их логика и мышление поддерживались математической моделью, в которой результаты обрабатывались суперкомпьютером, напрямую соединённым с мозгом.

Ти-Лэи являли собой идеальных охотников. Алекс не сомневался в одном: если бы Ти-Лэям дали самостоятельное задание найти и убить Алекса Багенге, его давно бы уже разорвало на куски снарядами крупнокалиберных пушек. Или управляемой ракетой.

Абрафо же, в своей косности мышления, всё ещё пыталось пользоваться Ти-Лэями, как отверткой, вместо того, чтобы уже официально признать их отдельным живым видом и обеспечивать самостоятельными задачами.

Оглядывая небо и стараясь двигаться в тени, Алекс подошёл к исписанному граффити телефонному автомату. Тот молчал, как рыба об лёд, презрительно выплюнув жетон обратно.

Что ж, чему быть, того не миновать.

Леопард из поясной сумочки достал мобильный телефон — большую редкость для здешнего мира. Вставив в него батарейку, он включил его, поймал связь и набрал номер дежурного в Абрафо.

— Управление Абрафо, — женский голос звучал мягко, почти нежно, и совсем не походил на голос представителя самой страшной организации Эйоланда.

Наверное, рысь, подумал Алекс. Рыси ему нравились.

— Соедините с полковником Тоей Багенге, пожалуйста.

— Она крайне занята, — кажется, голос даже по-настоящему огорчился. — Может быть, я смогу вам чем-то помочь?

— Я Алекс Багенге. Спросите полковника, понравился ли ей Куинджи и сможет ли она уделить мне минутку.

— Простите, не могли бы вы повторить своё имя? — после паузы произнесла рысь.

— Алекс Багенге, к вашим услугам.

— Подождите на линии, пожалуйста.

Ждать пришлось минуты три.

Наверное, Ти-Лэй уже мчится в район, мрачно подумал Алекс. Вряд ли у Абрафо нет оборудования для отслеживания звонков.

Наконец, послышалось разъярённое рычание леопардессы:

— Какого чёрта ты звонишь мне?!

— И я рад тебя слышать, киса.

— Не называй меня кисой!

— Как скажешь, любимая.

Про себя Алекс выругался. Проклятый напиток правды, которым напоил его Мирс, всё ещё действовал. Хорошенький же разговор ему предстоял, когда он вынужден будет говорить лишь правду. С другой стороны, он влюблён в Тою по самые уши, так что почему бы не воспользоваться случаем и снова не сказать ей всё, о чем он думает?

— Ах ты… — Тоя, тем временем, потеряла дар речи от возмущения.

— Тоя, послушай… Клянусь чем угодно, но я не убивал охрану в полицейском участке. Меня подставили.

— Это легко выяснить, если ты приедешь.

— Знаю, напиток правды чертовски удобная штука.

Ещё одна пауза.

— Откуда ты про него знаешь?

— Меня только что им напоили. Только, пожалуйста, не спрашивай, кто. Это не важно. Послушай, происходит нечто странное внутри Абрафо. И связано оно с неким Мунашем. Думаю, я скоро выясню, кто он.

Голос Алекса выдавал беспокойство. Он любил Тою и боялся за неё. Он боялся за Мирса и его семью, переживал за милую рысь Лилу Изуба, которая помогала ему с книгами и расследованием. И, с недавнего времени, опасался за маленькую Мису, которая так быстро ухитрилась к нему привязаться.

Он многое отдал бы, чтобы находиться рядом с Тоей. Он плюнул бы на поиски Читемо, нашёл бы способ прекратить свои прыжки сквозь пространства, оставил бы свою месть Фрей. Он готовил бы для любимой по утрам кофе, гладил её усталую от работы голову, приносил ей еду, помогал составлять рапорты, обнимал и шептал в уши нежности.

Беда в том, что Тое он нравился в том виде, в которым он находился сейчас, со всей его романтикой. И, разумеется, как любому романтику, ей просто необходимо было его арестовать и посадить в тюрьму. Или пристрелить, в качестве заключительного акта своих переживаний.

Женщины, что с них взять, подумал он. И я тоже люблю её именно за это.

— Алекс, выслушай теперь и меня. На тебя объявлена охота. Если ты не сдашься сам, тебя, скорее всего, убьют. Это дело нескольких часов.

— Если я сдамся, меня тоже убьют в течение нескольких часов, — возразил Алекс. — Ты уже арестовывала меня на днях, и я сразу же чуть не откинул лапы. Неужели тебе настолько не понравился Куинджи?

Запрещённый приём. Тоя замолчала.

И заговорила лишь спустя полминуты.

— Алекс, я никогда не видела столь красивых картин. Я растерялась. Трудно поверить, что ты говорил правду, будто ты из другого мира и что перемещаешься по мирам вслед за Читемо, охотясь на него.

— Но это так и есть, — в голосе Алекса прорезалась горечь. Ему верили Фрей и Рэм Мэйтата, Мирс Джеро, да