Шрифт:
Закладка:
Очнувшись, Семён довольно быстро, для такого состояния, в котором он пребывал, сообразил что случилось и где он находится. Он аккуратно повернул голову, голова ещё болела, но уже не разрывалась на куски. Семён в буквальном смысле чуть ли не носом уткнулся в ноги, стоящего рядом с ним, Тихомира. Тот стоял возле кресла:
— Ты же большая девочка. Разве ты не понимаешь? Мы погибнем, если сейчас же не уйдём отсюда, — упорно втолковывал он Ладе. — Вставай же. Он умер, его уже не спасти…
Семён хватил Тихомира за лодыжку, от неожиданности тот вздрогнул.
— Я не мёртв, — сказал Семён, поднимаясь.
— Это немыслимо, — выдохнул Тихомир. — Я не знаю как вам это удается, вы должны были умереть ещё час назад. Но рано или поздно вы всё равно умрёте. Прошу, отпустите Ладу. Она же погибнет здесь, разве вам не жаль её?
— Она. Не погибнет, — ответил Семён. — Нас спасут.
Тихомир вплеснул руками не зная, что ещё сказать.
Семён встал. Голова кружилась, мысли путались. Его шатало из стороны в сторону словно пьяного и даже полускаф не мог стабилизировать его положение. Он ухватился за штангу, к которой крепился один из многочисленных мониторов и кое-как выровнял себя относительно горизонта.
— Сколько. Я. Был. В отключке? — спросил он.
— Недолго, — нехотя отозвался Тихомир.
— Тогда… Надо… Продолжать… — словно робот проговорил Семён.
— Послушайте, я знаю что делать, — быстро заговорил Тихомир. — Давайте мы положим вас в кресло сканера, а Ладу отпустим. Таким образом, мы сохраним ей жизнь и, возможно, мне удастся сохранить вашу?
— Нет… Бог… Не придёт… Ко мне… — ответил Семён. — Иди… В комнату.
Тихомир потряс в воздухе кулаками от бессилия, но всё ж вернулся в комнату управления.
Семёна кидало из стороны в сторону и только штанга монитора удерживала его на одном месте. Семён молился, чтобы она не отломилась, он знал, что второй раз уже не поднимется и даже полускаф ему не поможет. Он пытался сосредоточиться, на том дисплее, про который говорил Тихомир. Но почему-то это никак не удавалось и представлялось сейчас просто какой-то непомерной задачей. Мысли разбегались, он забывал зачем вообще здесь находится, впадая в забытье. С большим трудом, он силой заставлял себя вспоминать, вновь возвращаться к реальности. Несколько раз он снова проваливался в небытие, но тут же приходил в себя и всё начиналось сначала.
И всё-таки, как он не старался, он пропустил момент когда индикатор на дисплее окрасился в оранжевый цвет. В очередной раз прейдя в себя, Семён не сразу понял, на что он смотрит и что нужно сделать. Семён не знал сколько времени он уже горит, но всё же надеялся, что не так долго, иначе Тихомир уже вышел бы из комнаты. Словно во сне, Семён никак не мог попасть в нужное место на дисплее. С третье или четвертой попытки, но ему это удалось. Он не был уверен, что всё сделал правильно, однако индикатор окрасился в зеленый цвет. Кресло мелко завибрировало, манипуляторы пришли в движение и сверху ударил ослепительно белый свет. Не ожидавший этого Семён инстинктивно отшатнулся в сторону, но каким-то чудом сумел удержаться и не упасть.
Кресло приподнялось и развернулось в сторону зеркального окна. Вокруг кресла поднялись прозрачные барьеры. Не понятно, — было ли это обычное стекло или полускаф позволял Семёну видеть какие-то поля. Прямо из зеркального окна в сторону кресла протянулись лазерные лучи разных цветов. Манипуляторы кресла по очереди приближались и отдалялись от Лады. На какое то время её полностью накрыл непрозрачный белый колпак, но через несколько секунд он начал плавно подниматься. Вдруг, свет во всём зале погас и только столб света, идущий непонятно откуда, продолжал падать прямо на Ладу. Теперь Семён не обратил на это внимания, связав эти световые эффекты с работой сканера, он спокойно остался стоять на месте, продолжив наблюдать за происходящим. Однако, у полускафа на этот счёт было иное мнение. Он развернул его в сторону выхода и поднял ружьё, которое Семён до сих пор сжимал в правой руке.
Семён увидел как в зал, один за другим врываются солдаты. Не говоря ни слова они рассредоточились по периметру и одновременно открыли огонь. Полускаф открыл ответный огонь, в основном по ногам или рядом с бойцами.
Семён ничего не чувствовал. Возможно, полускаф отключил все болевые рецепторы, а может быть его мозг сам отключил их, из-за невыносимой боли. Он отстранённо наблюдал, как совсем рядом с ним, разрастаются и затухают красные бутоны огня. А где-то глубоко в мозгу, полускаф вёл обратный отсчёт процентов оставшейся энергии. Большие красный цифры казалось выплывали из бескрайнего космоса, плавно неслись мимо него и вновь терялись в безмерной чёрной глубине. Пять, три, один процент. С каждым разом цифры увеличивались в размере. А единичка была поистине громадной величины, она походила на восхитительный космический корабль. Семёну даже показалось, что он видит огонь вырывающийся из сопел, хотя может быть, это была вспышка от очередного снаряда разорвавшегося рядом.
"Внимание! Энергозащита будет отключена через: пять, четыре, три, два, один. Энергозащита деактивирована", — каким-то радостным голосом сообщил полускаф и сразу умолк. А в следующую секунду красная вспышка казалось затопила весь зал. И только кресло с находящейся в нём Ладой, осталось парить в луче, так и продолжавшего бить откуда-то из-под потолка, белоснёжного света, будто застыв в нём словно во льду. Но через секунду погас и он, и наступила абсолютная тьма. Семён подождал, но свет так и не вернулся. Никакой, ни красный, ни белый, ни желтый. Наверное, свет не захотел приходить к нему или не смог. И Семён перестал ждать, с глубоким выдохом, он расслабился и погрузился в самый крепкий сон в своей жизни.
____________
Артём налил себе чая в большую кружку и сел в кресло. На этой планете он был какого-то совершенно особого вкуса. Хотя не оставалось никакого сомнения, что это потомок именно земного чая. Наверняка, доург перенёс его сюда прямо с Земли, адаптировав под местную флору. Артём с наслаждением отхлебнул горячий чай и закрыл глаза. В какой-то момент заново открываешь для себя эту банальную истину, что жизнь в сущности, состоит из таких моментов. Когда ты, как сейчас к примеру, будто бы заново
