Семён крутил головой из стороны в сторону, вцепившись в Ладино плечо. Он всё сильнее прижимал её к себе. Каждый вдох приносил мученье, обжигал горло и лёгкие, гулко бухало сердце. От резких движений в голове окончательно помутилось. Семён чуть не потерял сознание. Полускаф тут же ввёл ему какие-то препараты. Он оступился и пошатнулся, чуть не упав.

— Ай! Больно! — вскрикнула Лада.

От её крика Семён пришёл в себя. Несколько солдат сделали шаг в их направлении.

— Всем стоять! — закричал Семён, быстро преодолевая оставшееся расстояние до двери.

Причём в реальности Семён, тоже практически прокричал эти слова, от чего его снова забил жесточайший кашель. Несколько минут он стоял прижимаясь спиной к заблокированным металлическим створкам двери и пытался унять кашель. Он боялся снова причинить боль Ладе, поэтому практически не держал её. Однако, к счастью для Семёна, та не пробовала убежать и ему даже показалось будто она намеренно стоит между ним и солдатами, прикрывая его от нацеленных в них стволов. Тихомир пребывал в растерянности. Похоже он тоже понял, что сейчас был наилучший момент для того чтобы попытаться убежать. Но он не мог бросить Ладу. Несколько секунд он боролся с самим собой и чувство долга победило, он остался стоять на месте.

Справившись наконец с кашлем, кое-как отдышавшись, Семён смог выпрямиться и оглядеться. Военные выстроились полукругом окружив их. Только чудо в лице Лады не позволяло им открыть огонь.

— Откройте двери! — снова потребовал Семён, но теперь уже точно только мысленно формулируя фразы.

И опять ничего не произошло, никто не отреагировал на его слова.

— Или вы открываете эту грёбанную дверь или я её выламываю! — мысленно сказал Семён.

В подтверждение своих слов он быстро повернулся к дверям, оставляя Ладу за своей спиной и ударил кулаком в металлическую створку. Руку ожгло болью, а по телу пробежала судорога, но не от соударения с металлом, а от резкого движения. По сути, полускаф двигался полностью самостоятельно, подчиняясь мысленному приказу Семёна. Рука Семёна, в данный момент, являлась просто наполнением. Но сейчас Семёну приносило боль любое движение, мышцы выкручивало наизнанку, а уж выполненное с такой скоростью, оно вызвало просто ужасную боль.

Несколько секунд Семён пытался прийти в себя. Он боялся, что снова может потерять сознание. Его мелко трясло, перед глазами плыли разноцветные круги и даже полускаф не мог с этим справиться. Семён подумал, что вот теперь солдат уж точно ничто не остановит. Но ничего не происходило. "Возможно, полускаф окончательно взял всё управление на себя и сейчас формирует для противника не только голос, но и изображение. Может быть они сейчас видят перед собой не умирающего, дико сопящего и едва шевелящего губами человека, а какого-нибудь зло ухмыляющегося мужика, в тяжелой броне" — вяло размышлял Семён.

Зрение постепенно восстанавливалось. К его удивлению, ничего не изменилось солдаты по-прежнему не двигаясь молча стояли полукругом, а перед ними стояла маленькая фигурка в белом комбинезоне.

Семён скосил глаза. С разочарованием он увидел, что даже не смог пробить двери насквозь, хотя и оставил внушительную вмятину. Не понятно был ли в этом виноват низкий энергозаряд и включившийся режим экономии или то что Семён, кроме как мысленно, больше никак не участвовал в совершенном ударе из-за чего полускаф не смог правильно рассчитать силу удара и мощность силового поля. Но это не имело значение, — видимо, даже такого удара оказалось достаточно. Вторая створка дверей ушла в стену открыв проход.

— Вперёд! Пошли, — сказал Семён Тихомиру, с огромным усилием отталкиваясь плечом от стены.

Он первым вошёл в образовавшийся проход, пятясь спиною вперёд. За ним самостоятельно последовала Лада, он больше не держал её. Тихомиру ничего не оставалось как следовать за ней. Семён даже не проверил есть ли здесь засада, прежде чем пройти дальше. Да и зачем? Наверняка полускаф справится с это задачей лучше, контролируя пространство вокруг на триста шестьдесят градусов. Он же помогал Семёну ещё какое-то время идти задом, не оглядываясь и ни во что не врезаясь. Однако солдаты не предпринимали попыток двигаться за ними, так и оставшись стоять на одном месте.

Семён развернулся и, словно зомби, тупо побрёл вперёд, глядя прямо перед собой. Он начинал впадать в забытье. А вот Лада с интересом оглядывалась, осматривая помещение куда они зашли. Видимо, она попала сюда впервые. Это был хорошо освещённый и абсолютно пустой тамбур или короткий коридор, смотря как посмотреть. Впереди были двери, к счастью совершенно обычные, — с непрозрачным стеклом, ведущие, по всей видимости, в тот самый загадочный главный зал.

— Зачем ты это сделала? — быстро прошептал подошедший к ней Тихомир, украдкой оглядываясь на бредущего в стороне Семёна. — Он сумасшедший преступник. Мы можем убежать!

Он схватил Ладу за руку и попытался силой уволочь её обратно к открытым дверям.

— Нет! — Лада закричала. — Я хочу пойти с ним!

Семён встрепенулся, возможно, под воздействием полускафа.

— Отпусти её, — тихо проговорил Семён, направив энергоружьё в грудь Тихомиру. — Скоро всё закончится.

Тихомир расслабил пальцы и Лада тут же выскользнула убежав вперёд.

— Что вы хотите делать? — спросил он.

— Я уже говорил, — я хочу посмотреть как у вас здесь всё устроено, — ответил полускаф. У Семёна не шевелились даже губы, рот был приоткрыт оттуда вырывалось хриплое дыхание, по подбородку стекала струйка слюны. Но он упрямо продолжал движение.

— Зачем? — в отчаянье воскликнул Тихомир. — Вы больны! Мы можем вас исцелить! Пока ещё не поздно, но вам надо сдаться. Я обещаю, что сделаю всё возможное, чтобы вас спасти.

— Меня вылечат, — ответил Семён.

— Вы не понимаете! Это сложное оборудование, вы не сможете сами разобраться. Даже я не смогу один ничего сделать! У вас мало времени, если ничего не предпринять, через несколько минут вы умрете, — не сдавался Тихомир.

— Я помогу. Нам помогут, — поправился Семён.

— Кто? — искренне изумился Тихомир. — Здесь никого не осталось кроме военных!

Они наконец-то дошли до дверей, за ручки которых весело улыбаясь держалась Лада. Магнитный замок был заперт.

Семён остановился и посмотрел на Тихомира. В его взгляде появилась осмысленность.

— Я говорил, — я пришёл сюда не лечиться. Когда я пришёл, я был здоров, — медленно проговорил Семён. — Я знаю, вам помогает лечить больных наш бог…, — Семён запнулся, он начал терять нить разговора, ему всё труднее было сосредоточиться. — Доург… Который правит нашей планетой, вы можете с ним общаться. В этой комнате аппарат, с помощью которого вы это делаете. Мне нужно, что бы ты вызвал бога.

Чем дольше говорил Семён, тем больше округлялись глаза Тихомира.

— Вы