Я стала проживать худший расклад этой ситуации как актриса, чтобы прощание за стеклом не выбило меня из равновесия. Я нарисовала худший сценарий этого дня: моя мама падает в обморок, плачет, дети кричат, бьют по стеклу, я не выдерживаю, начинаю снимать скафандр, кричать: «Да пошли вы все со своим космосом, я никуда не полечу!» Я стала представлять себе благополучное решение ситуаций, которые могут произойти. Мама падает в обморок – но я знаю, что рядом врачи, ей помогут. Дети начинают плакать – их тоже не оставят, рядом друзья. Я проигрывала эту ситуацию до тех пор, пока не поняла, что смогу сохранить собранность, не разменяться на эмоции.

Оставалось еще одно дело.

Перед тем как лечь спать, накануне старта, я поняла, что так никому и не сказала, что написала письма детям, не сказала, где лежат нотариально заверенные документы, ключи от банковской ячейки. Я не знала, кому про это сказать. Маме и папе и так тяжело. Я подумала, что единственный человек, который может это выдержать, – мой директор, моя Наташа. И я решилась ей позвонить.

– Привет! Спишь? Я хотела тебе сказать, что письма детям и все документы, которые понадобятся, доверенность на мою маму, инструкции на случай, если все закончится плохо, лежат у меня в шкафу.

Наташа сказала: «Юль, ты чего?..»

Я понимала, что ей тоже тяжело и страшно, но мне нужно было кому-то это сказать. Мы закончили разговор. И только потом, когда я уже вернулась на Землю, Наташа рассказывала: «Звонит мне Юля ночью 4-го числа, говорит про документы и прочее. И меня накрыло так, что я пошла вниз и выпила полбутылки коньяка, чтобы хоть как-то заснуть. Не опьянела и не заснула, таким сильным был шок от того, что Юля готова и к такому раскладу тоже».

Я положила трубку. Ну что, спокойной ночи? Утром – старт. И я к нему готова.

Тысяча и одна традиция космонавтов

Я думала, что самые суеверные и мнительные люди – это актеры и киношники. Но я ошибалась. Традиций, примет и ритуалов у космонавтов оказалось столько, что захотелось посвятить им отдельную главу. Я не уверена, что смогу перечислить все, но попробую рассказать о том, что помню.

Возложение цветов на Красной площади. Наше знакомство с традициями космонавтов началось сразу после того, как мы сдали экзамены. Первая из них – возложение цветов на Красной площади, у Кремлевской стены, к месту погребения великих летчиков и космонавтов. После этого – посещение домика Королева на ВДНХ. Это удивительные ощущения – пить чай из сервиза Королева за столом, где до тебя сидели выдающиеся герои, деятели космической отрасли, и осознавать свою причастность к их миру. Еще одна обязательная традиция – фото перед домиком, на скамейке Королева. Директор музея Наталья Артюхина – потрясающий человек. Ее отношение к космонавтам, к истории космонавтики – личное, настоящее. Неслучайно космонавты так любят ее и отдают в музей самое дорогое. Я отдала своего Галчонка, который был индикатором невесомости у нас на корабле, и свой спортивный костюм, в котором я прошла все тренировки в ЦПК и на Байконуре.

Часы «Омега». В ЦПК нам подарили особые, космические часы фирмы «Омега». Таких часов – двое. Одни надевают сверху на скафандр, а вторые носят на станции. По этим часам космонавты во всем мире могут узнать друг друга – они есть у всех, кто бывал в космосе.

Прощальный завтрак перед отъездом на Байконур. Он проходит в столовой ЦПК. На нем собираются ребята из отряда космонавтов, сотрудники ЦПК и те, кто летал в космос. Тогда я познакомилась и с традицией «два коротких, один протяжный»: Ура! Ура! Ураааа! И теперь, когда где-то произносят тост, в моей голове всегда невольно звучит это «Ура!». После завтрака вся делегация идет к автобусу, который повезет космонавтов к самолету на Байконур, и фотографируется у памятника Ленину. Экипажи садятся в автобус, провожающие стоят рядом, и все долго машут друг другу через стекло.

«Крайний, не последний». В этом космонавты схожи с киношниками и работниками театра. У нас ведь не говорят: «Последний дубль, последний съемочный день, последний спектакль» – чтобы не сглазить. Говорят – «крайний», подразумевая, что будут еще съемки в других фильмах, что этот спектакль – последний в этом сезоне, но он еще будет идти в следующем, в общем, обозначают, что будет продолжение. И космонавты говорят так же: «Крайний день тренировки».

Отдельный транспорт для основного и дубль-экипажа. На Чкаловском аэродроме оказалось, что на Байконур мы и дубль-экипаж летим в разных самолетах. Это не только традиция, но и мера безопасности, чтобы старт произошел в любом случае. С этого момента мы ездили по отдельности, в разных автобусах.

На Байконуре каждый день был ознаменован какими-то ритуалами. Можно считать их суевериями, но они волей-неволей дают тебе спокойствие, уверенность, что ты все делаешь правильно, что все идет штатно. Хоть мы и иронизировали на эту тему, большое количество ритуалов помогало отвлечься от тревожных мыслей и настроиться на то, что все будет хорошо.

Ракетный сок. На первой примерке ракеты, пока основной экипаж занят, дубль-экипаж пьет ракетный сок – rocket juice.

Посещение «Бурана». После второй примерки корабля основной и дубль-экипаж едут в Музей космонавтики на Байконуре, где находится «Буран». Там меня накрыло такой энергией! На меня «Буран» произвел колоссальное впечатление, и на уровне визуального восприятия, и энергетически, и жаль было, конечно, что этот проект не состоялся. В музее тоже нужно совершить свои ритуалы: оставить автограф на стене космонавтов, наклеить эмблему экипажа, зайти внутрь «Бурана», оставить хорошие пожелания в книге музея. После этого все обязательно едут к домикам Королева и Гагарина на Байконуре. В домике Гагарина перед полетом ночевали Гагарин и Титов. Они жили в одной комнате.

Поднятие флагов. В один из первых дней, в десять утра, мы поднимали флаги около нашей гостиницы «Космонавт» – после доклада командира экипажа Антона Шкаплерова – о том, что экипаж к полету готов.

Номер 13. В гостинице «Космонавт» на Байконуре нет номера 13. После двенадцатого номера сразу идет четырнадцатый. Номера 13 нет и в профилактории в ЦПК.

Посадить дерево. Я уже упоминала Аллею космонавтов на Байконуре. Каждый космонавт, который отправляется в космос, сажает там дерево. Мы с Климом тоже приняли в этом участие, и я теперь часто спрашиваю у инструкторов, как там мой