Хотя, та непосредственность, с которой они говорили о возложенной на нас миссии, вызывала непонимание. Но, может, когда чувствуешь рядом мужчину, сильного и любящего, даже такое непростое дело вызывает интерес, а не подсознательный страх? Отчасти я им завидовала белой завистью, но вспоминая то, как тяжело далась им эта истинность, как непросто было принять её и наладить с их мужчинами, предназначенными самой судьбой, хорошие отношения, эта самая зависть исчезала без следа. Да, девочкам было непросто. Так же непросто, как и мне сейчас. Но они справились, а значит, справлюсь и я.

Ласковое южное солнце уже клонилось к закату, удлинняя тени, окрашивая яркими красками небо. Вокруг царил мир и покой, наполненный звуками незнакомой мне, но от этого не менее прекрасной природы, и на душе постепенно также воцарилось желанное спокойствие, приправленное уверенностью в том, что вместе мы сможем преодолеть все невзгоды. Вместе – это не только с девчонками, но и с Этмаром.

Вот только демоны не верят в любовь, и уж тем более в истинность, поэтому придётся убеждать в её реальности не только себя, но и его. А может, и не придётся. Может, тот, кто свёл нас всех вместе, уже давно всё распланировал и просчитал. Нам лишь нужно принимать судьбу как данность и не пытаться её изменить: всё равно не получится.

– Знаете, моя бабуля всегда говорила, что если суждено оказаться в том или ином месте, ты всё равно там окажешься, – будто в продолжение моих мыслей, заговорила Элина. – В детстве я пыталась оспорить эту прописную истину, но сейчас в полной мере осознала, что бабушка права.

– Да, возможно, так и есть, – прикрыв глаза и расслабившись в кресле, пробормотала Лами, – но исход любого дела всё равно зависит от нас самих, от нашего старания и умения, от количества приложенных усилий и терпения.

– Не спорю, – хмыкнула Эли. – А из этого следует что?

– Что? – в унисон поинтересовались мы.

– Что неплохо было бы чем-нибудь подкрепиться, чтобы было, из чего брать силы на эти самые старания и умения, – выдала подруга, вызвав очередную волну улыбок. – Давай, Лами, показывай нам своё убежище и начни, желательно, с кухни.

– Запросто, – поднявшись с кресла, кивнула та, поманив нас за собой.

На первый взгляд, в хижине с трудом могла бы поместиться кровать, не то что кухня, но на второй… Стоило войти, как сразу же стало понятно – даже здесь лорд Рейстон не смог обойтись без пространственной магии, окружив любимую всевозможными удобствами. Хитро. Снаружи ничем не примечательный домик, таких наверняка можно встретить немало на этих островах, но внутри полноценное комфортное жилище, где есть не только кухня, но и ванная комната, и спальня, и гостиная.

– Уютненько тут у вас, – присвистнув, оценила обстановку Эли.

– Спасибо, – откликнулась Ламира, с гордостью оглядывая своё убежище, как назвал это место Тай, – кстати, кухня здесь.

Мы уже по второму разу успели оценить все прелести сдобных булочек с корицей и местного травяного напитка, довольно терпкого, но освежающего, когда в дом вошли Тайрон и Амадей.

Затаив дыхание, я ждала появления третьего, но его не было.

– Рэй отправился порталом обратно в Артиум, чтобы доставить василиска к дознавателям, – заметив мой напряжённый взгляд, направленный на входную дверь, произнёс Тайрон. – Он просил передать, что вернётся через пару часов.

Всколыхнувшаяся обида заставила поджать губы и стиснуть кулаки, но я постаралась взять себя в руки и успокоиться, поскольку причин обижаться не было совершенно. Ну, отправился он с василиском к дознавателям, и что с того? Вернётся же. А то, что не взял меня с собой… Так это было сделано ради моей же безопасности. Отвлекаясь на меня, он мог бы совершить оплошность, упустить контроль над змеем, или ещё что, а это чревато большими проблемами. Сам же справится с ним без труда, с помощью своей магии снежных, так что надо радоваться, а не обижаться. Хотя даже для меня поднявшаяся изнутри обида казалась странной и нелогичной. Во мне будто проснулась маленькая капризная девочка, которая ждала внимания, но не получила желаемого. Мой характер, конечно, не сахар, но не до такой же степени. Ладно, разберусь и с этой странностью… потом, когда-нибудь.

Чтобы немного отвлечься от мечущихся мыслей, я сосредоточилась на разговоре подруг, обсуждающих возможное возвращение в академию раньше срока. Парней в комнате уже не было, а я даже не заметила, когда они ушли, погрузившись в собственные мысли по самую макушку.

Мы успели обсудить с девчонками практически всё, когда за окном раздались решительные шаги, приближающиеся к дому с каждой секундой. У двери тут же проявился призрачный пёс, настороженно к чему-то принюхивающийся. Но вскоре его настороженность сменилась вялой расслабленностью, говорившей о том, что опасности нет, из чего следовал вполне логичный вывод – к дому приближался кто-то из знакомых. И, судя по тому, как сердце ускорило свой ритм, а дыхание перехватило от волнения, это был Этмар.

Лёгкий скрип двери, порыв ветра, ворвавшийся в дверь и взметнувший шторки на окне, и вот передо мной уже стоит снежный демон во всей своей красе. На белых волосах блестят капли от растаявшего снега, тёплый плащ лежит на сгибе локтя, а на губах играет лёгкая улыбка, глядя на которую, вдруг захотелось улыбнуться в ответ.

– Вашему отцу необходимо с вами поговорить, – быстрый взгляд на Лами, и снова всё внимание мне, – но дел у него прибавилось из-за василисков, поэтому он передал переговорный артефакт для связи.

На стол опустился небольшой кристалл изумрудного цвета, над которым тут же заклубился белесый туман, сквозь который проступили знакомые черты.

Мы с Лами одновременно бросились к столу, спеша увидеть родные черты и убедиться, что с ним всё в порядке. О попытке захвата власти я успела ей сообщить, поэтому волновалась за отца она теперь не меньше.

– Девочки мои, – его голос казался хриплым от волнения, – как же я рад, что с вами всё в порядке, наклонитесь поближе, хочу вас лучше разглядеть.

Изображение над кристаллом становилось то чётче, то более размытым, но несмотря на это я успела заметить залёгшие под глазами отца глубокие тени, признак сильнейшей физической и магической усталости. За эти дни он заметно осунулся, а произошедшее с нами только