Я и сам не понял, как вскочил на ноги и полетел через весь зал к этой голубоглазой ведьме. Опомнился почти у цели. Что я творю, спрашивается? На кой она мне? На лбу же написано: проблемы. Большие проблемы! Красными огромными буквами! Но нет, даже не притормозил, идиот в десятой степени безумства.

– Привет! – гаркнул ей почти на ухо, с удовлетворением наблюдая, как она вздрогнула. Я ещё и стаканом по столу стукнул. Непередаваемое чувство от эффекта. У неё под носом будто бомба взорвалась – тыдыщ!

И тут меня переклинило. Я забыл, как её зовут. Я такие вещи умею из головы выбрасывать напрочь, потому что был убеждён: если и встретимся, то нескоро. Или вообще никогда.

Как же там её? Я аж вспотел, понимая, что котик и рыбка в данном конкретном случае не катит. Ведьма – это я помню очень хорошо. А дальше – провал. Э… Эльза? Эльвира? Провалиться мне сквозь землю.

Ведьма смотрела на меня во все глаза, как на привидение. Что, не видела миллионеров в подобной дыре? А вот ходят, бывают, отрываются изредка!

– Что вы здесь делаете? – щурит она глазищи и трубочкой небрежно коктейль размешивает. Нервничает, поди.

– Пришёл полюбоваться на тебя э-э-э…

В глазах у неё мелькает насмешка.

– Э-э-э… – передразнивает она меня, – Лиза!

Ну, фух! Наконец-то!

– Думаешь, я не помню, как тебя зовут, Лиза? А вот и помню!

– Да что вы? – и бровкой так недоверчиво дёргает, губы язвительно складывает.

– Отдыхаешь? – я решил не зацикливаться на мелочах, пусть пар выпустит – мне не жалко. У меня шкура толстая, не впечатлительная. Я ей не Егор. Это у брата претензии на тонкую душевную организацию, а я – хам и грубиян и активно культивирую образ крутого парня. Мне нравится. И девушкам, между прочим, тоже!

– А вы, судя по всему, пришли развлечься?

Какая строгая колючка-злючка! И вдруг понимаю: мне нравится. Она меня заводит. Внутри черти пляшут и хочется что-нибудь безумное отмочить.

– Да. Следил вот за тобой. Думаю: дай-ка понаблюдаю, чем ярые защитницы униженных и обиженных по вечерам занимаются. А они пьют в одиночестве. Непорядок. Полный. Вот, пришёл тебе компанию составить, Ли-за.

Она морщится, словно я ей на ногу наступил и извиниться забыл.

– Потанцуем? Раз уж судьба снова свела нас вместе?

Ведьма качает головой и снова к трубочке своей прикладывается. Судя по всему, она этот коктейль будет сосать до утра. Может, у неё денег нет, чтобы расслабиться? Так не вопрос: сейчас всё организую – достаточно пальцами щёлкнуть. Во всех клубах любят шелест купюр.

– Девушке повторите коктейль, – решаю не наглеть сразу и останавливаюсь на её выборе. Ей же нравится? Вот пусть наслаждается. – А мне повторить, – киваю на стакан.

– Не стоит, – мы ещё и гордые. Плечи умеем расправлять, грудь выпячивать.

Но лучше бы я туда не глядел.

Да, повидал я всякое. В моём-то возрасте и при богатейшем жизненном опыте всякое попадалось. И получше, и похуже. Но на эти прелести хотелось смотреть до знака бесконечности, выписывая восьмерки и возвращаясь.

– Да перестань. Выпей и расслабься, – бросаю пренебрежительно и даю мысленно пинка своему кобелю. Совсем с цепи сорвался. Оголодал, что ли?..

– Я в состоянии сама заказать, что хочу. И у меня нет желания напиваться. Я пришла сюда не за этим.

– А зачем? Зачем вообще ходят в клубы? Как раз выпить, потусить, позажигать, потанцевать, познакомиться с новыми людьми. Пойдём, – протягиваю ей руку. Как раз музыка подходящая. У меня внутри чешется всё – так хочется к ней прикоснуться.

Она снова качает головой, но смотрит на меня пристально и задумчиво. Словно какую-то шараду решает и никак не может найти ответ.

– Не бойся. В танце не беременеют, – брякаю я, улыбаясь, и сам беру её за руку.

К счастью, ведьма не сопротивляется. Всё же выходит со мной потанцевать, и я ликую. Ещё ни одна не могла устоять перед моим обаянием и божественной неотразимостью!

Губы у неё чувственные, манящие, а талия – гибкая и тонкая. Ладонями она еле-еле прикасается к моим плечам и расстояние между нами – межгалактическое. И все мои ненавязчивые попытки сблизиться Лиза легко обходит.

Потрясающее чувство такта! То есть танцует она отлично – я это признаю, но восхищаться не спешу, потому что она всю малину мне обламывает.

Ла-а-дно, пока один-ноль в её пользу. Но ещё не вечер!

– Выпьем? На брудершафт? – предлагаю, как только мы возвращаемся за столик.

Понимая, что если буду давать ей думать, мы будем ковыряться совочками в песочнице до следующего пришествия Христа, я засовываю ей коктейль в ладонь, сам пропускаю свою руку сквозь её, делаю глоток и лезу целоваться.

Ну, а для чего ещё существуют брудершафты? Или она думала, что я маленький мальчик и кадрю её чисто из вредности?

Я коснулся губами её губ. Мягкие. И пахнут малиной и ещё какой-то дрянью. Видимо, тут что-то подсыпают в коктейли девочкам, потому что дальше случилась вспышка – меня ослепило. Я и не собирался целовать её так – долго и самозабвенно, забыв и наплевав на всё на свете.

И когда что-то упёрлось мне в грудь, а потом начало делать больно, я даже не сообразил, что ведьма вырывается. Удивился. Может, поэтому и вынырнул из поцелуя.

Щёку обожгло. Голова дёрнулась. Она что, пощёчину мне влепила?! А я уже и забыл, когда меня по морде били…

– Ты что, бешеная? – спросил почти вежливо. Она меня озадачила, поэтому я даже не разозлился.

– Нет, я нормальная. А ты – кобель, Костров! – выпалила она. Щёки пылают, взгляд молнии мечет, грудь возмущённо вздымается.

А потом она схватила сумочку и удрала. Я даже не кинулся вслед – смотрел на её… в общем, смотрел. Отличный тыл. Зачётный. И, кажется, несмотря на мой полнейший провал, вечер удался!