вся охрана Дома Ланне сбежалась? Мы сейчас в театральной комнате, в гостинице Тафалара, у нас есть время незаметно уйти, пока Гедеон и его охранник не очнулись. Они оба считают, что ты ушла, когда Гедеон уснул, упившись в бревно.

Акулина перестала дёргаться и замерла в моих руках, потом снова глянула в угол, на охранника.

Я убрал руку от её лица, и она сразу спросила, перейдя на полушёпот:

— Почему они так считают? Я же не ушла. Что вообще происходит?

Не хотелось ей сейчас рассказывать всё это дерьмо с пластинкой и подлостью Гедеона, поэтому я ограничился размытым:

— Потом.

Лучше пусть узнает о подставе позже, где-то подальше, уже остыв и в одежде. Пусть прослушает пластинку потом и сама решит, что с этим дерьмом делать.

Но не сейчас.

— Надо уходить, — добавил я. — Не знаю, как долго эти двое пробудут без сознания. Надеюсь, у нас есть время до утра. Найдём нужного мне человека в городе и попробуем выйти из Тафалара без помощи людей Ланне. Если хочешь, можешь отправляться к воротам сейчас, но вряд ли тебя легко выпустят без меня, ведь заходили мы вместе. Возникнут вопросы.

Она посмотрела мне в глаза.

— Я с тобой.

Акулина, конечно, не доверилась мне полностью, но хотя бы решила не усугублять ситуацию. Правда, стоило только об этом подумать, как в живот мне воткнулся кулак девушки, хлёсткий и маленький. Чуть не задохнувшись от ощутимого удара, я согнулся и услышал:

— Это за то, что ты на меня пялился. Пялился ведь?

— А куда я глаза-то дену?.. — просипел я еле-еле.

— Твои проблемы.

Акулина поднялась с дивана, совершенно трезвая, бодрая и воинственная, и начала натягивать платье и сапоги.

Я же кое-как выпрямился. Пришлось поднапрячься, чтобы втащить увесистого Гедеона на диван, на котором только что была Акулина.

— Нам нужно немного замаскироваться, — сказала она. — Иначе за нами будут наблюдать по всему городу, а завтра все узнают, в каких местах Тафалара побывала дочь Андрея Снегова, отследят каждую точку нашего маршрута. А ещё нужно забрать мою шубу и твою шинель. Где-то там я видела гардероб.

Девушка тихо открыла дверь и выскользнула в коридор, через минуту уже вернулась, держа нашу верхнюю одежду в охапку.

— Ну и сервис тут у них. Они даже мою шубу не охраняли, а ведь она стоит больше, чем вся эта гостиница вместе с людьми.

Акулина окинула взглядом сцену.

— А вот теперь замаскируемся. Это ведь театр... хм...

Она быстро направилась в сторону гримёрной, и пока я возился с Гедеоном, девушка успела пошарить за кулисами, а когда вернулась, то выглядела уже совсем иначе.

Ярко накрашенные глаза, парик из рыжих кудрей, платье укорочено ножницами и дополнено разрезами, а поверх — изуродованная шуба без длинного подола и роскошного воротника, с частично выдернутым мехом.

Из знакомого на Акулине остались только сапоги и сумочка, правда, это не отменяло того, что теперь она была похожа на труженицу борделя.

— А это — тебе.

Девушка швырнула мне шинель, уже без гербов и ярких нашивок, а также футболку и свитер, который я видел на актёре, играющем Рю Усана из пьесы о четырёх лотосах.

— Не разгуливать же тебе с гербами Дома Снеговых.

Я без разговоров натянул на себя всё, что она принесла, а китель и рубашку от формы сунул в сумку, где уже лежали кубок и пластинки. Затем ещё раз оглядел зал, проверяя, не остались ли какие лишние следы.

— Готова?

Как только девушка кивнула, я поставил новую пластинку в записывающее устройство и вернул его за диван.

Акулина внимательно наблюдала за каждым моим шагом, но ничего не спрашивала.

Затем я освободил руки и ноги охранника и Гедеона (пришлось подтянуть на нём штаны и застегнуть ремень), снял повязки с их глаз, быстро вернул скатерти, салфетки и полотенца на место, перекинул через плечо сумку и направился к двери.

Девушка молча последовала за мной.

* * *

Гостиница, в которой находился театральный зал Гедеона, стояла на окраине Тафалара.

Верно говорила Акула: чтобы попасть в город тайно, нужно сильно постараться. Нам пришлось добираться через соседний городок Старый Яр, потом спускаться на тайном лифте, проходить через подземный коридор под городской стеной и подниматься на ещё одном лифте, чтобы наконец оказаться в Тафаларе.

Теперь же предстояло самое главное — найти нужного мне человека и не привлечь внимания.

Из крыла гостиницы с вип-обслуживанием мы спешно перешли в другое крыло и спустились по лестнице со стороны дешёвых номеров. Я обнял Акулину за талию, а девушка развязно захихикала и прижалась ко мне, скрыв часть лица за рыжими локонами парика.

Со стороны ничего подозрительного. Сейчас я был похож на солдата-новобранца, спустившего первое жалование на утехи с проституткой. Администратор проводил нас равнодушным взглядом, так ничего и не сказав.

И вот я наконец увидел Тафалар.

Недостижимый город детской мечты, оказавшийся местом обмана и рабства.

Господи, как же я давно хотел сюда попасть!.. Всю свою жизнь представлял, как мне исполнится шестнадцать, и вместе с отцом я отправлюсь добывать маго-таны и спасать наш умирающий мир.

Что ж.

Шестнадцать мне давно исполнилось, я в Тафаларе, но отца рядом нет, а наш мир по-прежнему умирает. Ничего не изменилось... почти.

Я остановился на заснеженной обочине, глубоко вдохнул морозный воздух и оглядел улицы, людей, гирлянды огней в ночи.

Архитектурой город был похож на Старый Яр: такие же белокаменные терема, только прилично выше и богаче, арочные окна, высокие заборы, широкие лестницы, мосты через канал, храмы бога Бартла.

А ещё тут было больше всяческих мест для развлечений: кабаков, ресторанов, закусочных, пивных, игровых и, конечно, борделей.

Всё для отдыха и спуска напряжения.

А то, что напряжения тут хватало, было видно сразу. Закрытый от лишних глаз город стоял на границе с Котлованными Землями и варился в собственном соку. Даже сейчас, глубокой ночью, кроме подвыпивших прохожих, бандитского вида здоровяков и говорливых проституток, по улицам сновали кареты, ходили патрули военных, работали почти все заведения, даже булочные — будто никто и не заметил, что наступила ночь.

Мне вдруг так захотелось побывать на станции Караванного портала, увидеть её по эту сторону, посмотреть, как Иномирцы, еще не обработанные Жрецами, прибывают в это мрачное место, и заставить их уехать обратно...

— Эй, ты чего? — Акулина дёрнула меня за рукав шинели. — Если будем так стоять, то привлечём